сходе с эскалатора он вдруг неожиданно упал, заставив вскрикнуть женщину, идущую рядом с ним. Друзья переглянулись, мысленно ругая себя за недосмотр Лелика поставили на ноги, он ничего не говорил, лишь виновато улыбался.
В ожидании электрички на вокзале, Лёлик нарушил тишину и попытался разрядить атмосферу.
— Вы меня извините, давно у меня не было таких многокилометровых прогулок!
Виктор в некоторой степени уже понимал этого несчастного парня, в таком молодом возрасте, Леонид был давно уставшим духовно. Вся его небольшая ещё жизнь была соизмерима с постоянной борьбой со своей немощью. Физическая надломленность приводила к ослаблению духовной составляющей, он не получал никакого удовольствия от своего существования. Одиночество, был его удел и он при этом не испытывал никакого дискомфорта. Но, сколько же мытарств его еще ожидает. Те, кто был рядом с ним, в какой-то мере это осознавали, но озвучить свои предположения они не желали.
Между тем, жизнь общежития шла своим обычным чередом. С началом недели общежитие полностью заполнялось и длинный коридор уже не казался безжизненным, Столовая закрывалась рано и смешанный аромат приготовляемой пищи вызывал обильное слюноотделение. Всюду сновали студенты, кто-то со свежим бельем, принесенные от кастелянши, кто-то с учебниками, кто-то с кастрюлями. Из комнат доносилась музыка и оживленные разговоры, почти у каждого была куча новостей, которыми они непременно спешили поделиться.
Размеренная жизнь студентов иногда нарушалась различными сюрпризами. Были неприятные моменты, касающиеся нарушений дисциплины, драк и в редких случаях пропаж личных вещей. Но иногда происходили события, которые приятно удивляли и давали немного заработать их организаторам. В чем заключалось необычность происходящего? В одну из пустующих комнат на 2–3 дня селили проститутку. Каждый желающий за символическую плату мог наведаться в ее апартаменты и совершить с ней половой акт. Разумеется, все это проходило в строжайшей тайне, дабы блудницу не удалили очень скоро и мужской коллектив остался бы без надлежащего удовлетворения. Разумеется, развратницу хорошо кормили, поили вином, да и те, кто ее посещал, тоже предварительно вливали в себя стакан бормотухи. Предприимчивые друзья, во что бы то ни стало, предприняли целый ряд мер с той целью, что Лёлик тоже побывал в заветной комнате. Для этого они инсценировали небольшую попойку в честь липового именинника. Лёлик долго отказывался от выпивки, объясняя это тем, что выпивка крайне отрицательно влияет на его и без того слабую психику. Но, в конце концов, он сдался и выпил стакан портвейна. Когда стало понятно, что Лелик дошел до нужной кондиции, его препроводили к заветной комнате и открыв дверь, втолкнули во внутрь. Всем хотелось, чтобы он получил свой первый опыт в любовных ласках. Увидев необычного девственника, девушка закрыла дверь изнутри и это было ее ошибкой. Довольно продолжительное время в комнате было довольно тихо, еле слышные возгласы путаны говорили о том, что Лелика она раздела и дело идёт к совершению полового акта. Довольно быстро начали доноситься звуки, говорившие о том, что процесс соития начался, но вопли Лелика начали перемежаться со вскриками развратницы, которые становились все явственнее.
— Помогите! — девушка кричала с явной мольбой о помощи, но закрытая на ключ дверь, явно мешала это сделать. Нарушив всю конспирацию, дверь пришлось вынести. То, что открылось перед ними, заставило их частично протрезветь. Лёлик, охваченный судорогой и с пеной у рта лежал на орущей бедолаге, крепко вцепившись в нее. Встревоженная звуками выпиваемой двери комендантша появилась в тот момент, когда голого Лелика совместными усилиями вытаскивали из комнаты. В первый момент он опешила от увиденного и стояла с открытым ртом не в силах произнести хоть что-то. Но, довольно быстро она оправилась от шока и обрушила все свое негодование на проститутку, приказав ей как можно быстрее покинуть общежитие, которое до ее появления не знало таких проявлений блуда. Источник разврата быстро покинул комнату одеваясь на ходу.
На следующий день, комендант в воспитательных целях известила родителей Лелика о произошедшем. Вечером срочно прибыл отец развратника и громовым голосом приказал всем собраться в фойе. Лёлик с повинной головой и смотрящий из подлобья, должен был указать на зачинщиков непотребства. Всех, на кого он мог указать, ожидало разбирательство в деканате с вероятным отчислением. Но Лёлик, сначала упрямо молчавший, был вынужден признаться, что в попойке участвовал единолично и решение, заглянуть в гости к молодой деве, принял самостоятельно. После прозвучавшего признания отец устремил свой взор на Виктора.
— Я же тебе так верил, как же ты допустил это безобразие. Ему ни в коем случае нельзя употреблять спиртное, и ты об этом знал.
— Виноват, не досмотрел. Я был со своею девушкой весь вечер и не знал, что происходит в общежитии. Сказанное, действительно являлось правдой — после своей оправдательный речи он заверил, что виноватые понесут заслуженную кару.
Отец, сделал вид, что он поверил, постепенно начал остывать и недолго пообщавшись с комендантом, прислушавшись к ее уговорам, в дальнейшем дело раздувать не стал и в этот же вечер, сев за руль своего автомобиля, умчался обратно домой.
Лелик всех приятно удивил. Столь благородного поступка от него не ожидали. Ему жали руку даже те, кто вообще его ни во что не ставил и всегда презрительно насмехались над ним.
— Люди, порой как проститутки. Есть те, которые всегда косят под друзей. А когда копнешь глубже, из них начинает вылезать гниль. Вот тут и понимаешь, зачем тебе эти слабые ублюдки нужны, людишки подлые, никчемные. А есть те, от которых наоборот ничего не ждёшь, а на деле познаешь их благородство. Ты уж извини нас за нашу выходку, когда тебя вытаскивали из комнаты, еле реально зассал, сразу привиделось небо в клеточку — после этих слов Лёлик понимающе улыбнулся и ушел в свою комнату.
Неизвестно, что больше повлияло на Лелика, домочадцы, активно влияющие на его неокрепшую психику или собственные выводы, но постепенно он начал все меньше контактировать с теми, кто жил рядом с ним. Виктор перестал быть для него авторитетом и к его помощи он больше не прибегал.
Тем временем, подходил к концу последний месяц весны, начались экзамены, завершающие второй курс. И как-то само собой получалось так, что внимание, благодаря которому за Леликом был постоянный контроль, довольно заметно ослабло и он, как самостоятельная личность, умудрился не сдать два экзамена, которые были перенесены на осень. Благодаря нелюдимости Лелика, об этом никто не знал, он ни с кем не делился своим состоянием дел в учебе. Что-то надломилось в его тонкой душевной организации. Проходя, он по-прежнему здоровался, но как-то холодно, приличия ради. Что происходило
