скряга редкостный… Но делами управлять умеет. Он на этой лодке и рыб ловил и паромщиком работал, потом развивал всё это дело и в итоге разбогател. Поэтому меня ближе к старой столице и отправили, чтоб я там отучился.]
[Ияков: На кого это?]
[Радмир: Картографа.]
[Ияков: Что-то ты не по профессии работаешь…]
[Радмир: Да я и сам знаю… Не нужны они никому… Простолюдинам и невдомёк до этих карт, а графы всё магией своей кичатся – мол, не нужны им карты. А меня ж финансировать кто-то должен. Эхх… Вот – перевожу.]
[Ияков: Тоже недурно.]
[Радмир: Я думал денег сколотить на этом завоевании – в конце концов, сейчас много где моё знание языка понадобится – потом куда-нибудь отправится и земли новые открыть. Авось хоть так мой труд оценят.]
[Ияков: Может быть.]
[Радмир: Да уже вряд ли, походу… С учётом того, что мы здесь застряли… У меня ничего кроме яблока-то толком и не осталось.]
[Ияков: Да не ссы ты, придумаем чё-нибудь.]
[Ияков: …]
[Радмир: …]
[Ияков: …]
[Радмир: Анекдот хочешь?]
[Ияков: Валяй.]
[Радмир: Заходят как-то в кабак эвергонец, вифирянин и…]
[Ияков: Слышал.]
[Радмир: Прямо-таки мой?]
[Ияков: Где в конце перпат по вифирянину шагал?]
[Радмир: Сука… Как вы так…]
[Ияков: Годы опыта… Такое не пропьёшь.]
Иякову хотелось просмеяться, но сил совершенно не было. Они уже не пойми сколько сидели в кромешной темноте и от скуки беседовали на самые разные темы, пытаясь хоть как-то скрасить слепое ожидание.
Догорала уже третья свечка – больше просто не было. Хоть и прошло изрядное количество часов, в комнату не проникало больше света, а из щелей всё-также сочился пронизывающий мрак.
[Ияков: Эххх…]
Ни Радмир, ни Ияков до сих пор не понимали, что они должны были сделать в этой ситуации хотя бы в теории, потому как вариантов тупо не было.
[Ияков: …]
[Радмир: …]
[Ияков: …]
[Радмир: …]
[Ияков: А ты не проверял его вещи?]
[Радмир: Чьи?]
[Ияков: Того мужика. У него же осталась своя тумбочка: может там есть что-нибудь.]
[Радмир: А ведь, и правда.]
Радмир хотел было приободриться, но ему было страшно чем-то подобным промышлять, чтобы потом сильнее не разочаровываться из-за безнадёжности их положения.
[Ияков: …]
Иякову было дурно. Давно он не чувствовал себя таким беспомощным и слабым. Он ничего не мог поделать против обычной стены. К тому же, он был обезоружен и лишён своей способности. В его голове металось множество сценариев того, как именно это могло произойти, и кто бы мог за этим стоять, но… Да нет, у него не было ни одного сценария – юноша даже предположить не мог, кто или что было способно на такое, в принципе.
[Радмир: Здесь только какая-та плоская коробка.]
[Ияков: Что там внутри?]
[Радмир: Ну-ка сейчас… Гхм… О, здесь карты и… Эгх... Это томпы…]
[Ияков: Томпы?]
[Радмир: Игра такая, её ещё говнянкой в народе называют… Не пила, конечно, но хоть сыграем – время скоротаем.]
Радмир вернулся к свету и снова присел на пол, слегка прохрустев затёкшей спиной. В его руках была плоская небольшая шкатулочка, в которой стопочками лежали красные и чёрные карты.
Слеповатый юноша почесал затылок, вытащил содержимое из шкатулки и, развернув её, разместил на полу, тем самым создав для них поле.
[Радмир: Гляди… У нас с тобой поле, а на нём шесть клеток с разными цифрами: две по 1, две 2 и две по 3. У нас с тобой восемь карт номиналом от 1 до 8. Мы с тобой по очереди взакрытую раскладываем их по доске, а потом вместе переворачиваем. У кого число больше, тот и получает то количество очков, которое было на клетке. Но, что важно: единица бьёт восьмёрку, и, если мы выкладываем одинаковые карты на одну клетку, то поле блокируется до конца игры, а наши карты остаются на поле.]
[Ияков: Нихера не понял.]
[Радмир: Ну ничего: поймёшь походу… Вот, выложи все.]
[Ияков: Ну.]
[Радмир: Теперь я.]
[Ияков: …]
[Радмир: А теперь вскрываем… Тут мне очко, тут снова мне, тут тебе, тут мне, тут снова тебе, а тут вот у нас пятёрки пересеклись – тут они и останутся, и мы ничё кидать не сможем.]
[Ияков: Хм…]
[Радмир: Давай теперь снова.]
[Ияков: Давай.]
***
[Ияков: ЁБАННЫЙ ТВОЙ НАСРАЛ!]
[Радмир: Смотрю ты вошёл в кураж.]
[Ияков: Я твою единичку в рот ебал: как ты нахуй угадал, что я сюда восьмёрку кину?! Ещё и семёрку мою перекрыл!]
[Радмир: Это же логично: у нас осталась одна клетка с 3. Куда, если не туда тебе кидать восьмёрку. Я закинул единичку, а восьмёрку кинул на 2 – там ты точно один не кинешь.]
[Ияков: Сука…]
[Радмир: Снова хочешь преждевременный реванш.]
[Ияков: Давай.]
[Радмир: Щас только…]
Свет замигал и начал медленно затухать.
[Радмир: Видимо, не суждено…]
Язычок пламени свечи начал пританцовывать на белом фитиле, будто пытаясь укусить кого-нибудь из сидящих.
[Ияков: …]
Наконец, огонь в последний раз взмахнул своей жёлтой косой и потух, слившись с мраком.
[Ияков: Сука…]
[Радмир: Вот тебе и реванш…]
[Ияков: …]
[Радмир: …]
[Ияков: Может кровать его подожжём?]
[Радмир: Кровать?..]
[Ияков: …]
[Радмир: …]
[Ияков: …]
[Радмир: А ведь и правда… Это гениально! Мы можем просто поджечь стены, и они обрушутся!]
[Ияков: Но начнём с его кровати.]
[Радмир: Конечно, дай мне только спички нащупать.]
Юноша пополз к своей тумбочке и, обо что-то ударившись по дороге, всё-таки вытащил заветную коробочку. Он скомкал простыни и вырвал пару своих бумаг, скомкав их всех под кроватью человека в цилиндре и галстуке.
Что-то затрещало, защёлкало, и появился огонь, а вместе с ним и свет.
[Радмир: Ну что… Пока разгорается, давай возьму у тебя реванш.]
[Ияков: Давай…]
Ияков оторвал свой взгляд от всполохнувшей кровати и снова уставился на доску.
[Ияков: …]
С ней произошло что-то странное: клетки сдвинулись, перемешались, а цифры на ней начали повторяться и даже накладывать друг на друга, да и само поле было каким-то…
[Радмир: Ходи.]
[Ияков: Да… Конечно…]
Ияков ничего не понимал, но решил всё-таки ходить: в конце концов, он не знал всех правил до конца – может это была другая доска для какой-то альтернативной игры.
[Ияков: …]
Он разложил карты по клеткам, после этого это сделал и Радмир. Наконец, был черёд их скрывать.
[Радмир: И на первой клетке у
