- Я тоже видел! Время замедлилось! Но… почему я не успел уйти от него?!
- Ты ускоряешь свое восприятие, а не замедляешь время. Ускоренное восприятие позволяет тебе оценивать угрозу и принимать решения быстрей чем все остальные. Вот только твое тело все еще не привыкло двигаться так же быстро, как ты – воспринимаешь реальность и принимаешь решения. Твои мышцы, связки, кости – не могут двигаться быстрей. А у этого парня тело тренировано для такой скорости, для таких перегрузок. Ты знаешь, что перегрузка на кисть руки у самого быстрого стрелка в мире, Боба Мандена в момент, когда он выхватывает револьвер из кобуры – составляет десять джи? Десять джи, малыш. Такие же перегрузки испытывает запястье у хорошего боксера во время джэба. Скорость – это смертельная штуковина, можно не быть сильным, но нужно быть быстрым. Хотя лучше, конечно, и то и другое.
- Ты же победишь его, да?
- Кто знает, малыш, кто знает…
Он встает, отталкиваясь рукой от бетонного пола, вытирает кровь из лопнувшей губы и бросает быстрый взгляд на ладонь. Ярко-красный цвет кажется таким нереальным, словно бы часть его жизни вдруг превратилась в мультфильм. Черно-белое кино с кляксами красного. Алого. Бордового. Поднимать руки неохота. Наваливается апатия, безразличие. Охота сесть и не двигаться, а лучше – лечь. И, будь он один – он, наверное, так бы и сделал. Он знает, что с ним – после нокаута или нокдауна вся агрессия испаряется, оставляя его вновь собирать решимость по капельке, искусственно взбадривая себя и заставляя двигаться вперед. Но внутри есть спокойствие Старшего, его безапелляционная уверенность в себе, его хладнокровная решимость. И он – поднимает руки и делает шаг.
Парень с дикой прической кивает и тоже делает шаг вперед, оказываясь совсем рядом. Его кулак снова обрушивается сверху вниз, но на этот раз – он подшагивает вперед и со всей силы втыкается головой в переносицу противника. Диковолосый – отшатывается и хватается за лицо, рычит как зверь, преодолевая боль. Бон Хва пытается развить свой успех, разворачивая левую стопу изнутри наружу и используя энергию разворота всего тела – всаживая лоу-кик в бедро. Сейчас, когда Диковолосый так занят своим лицом – он будет ожидать атаки в голову, его нужно раздергать и лишить мобильности!
Диковолосый выдерживает удар в бедро не моргнув глазом и в ответ – ударяет Бон Хва в лицо! Бон Хва – ударяет в ответ! Они стоят напротив друг друга, обмениваясь ударами и уже не пытаясь уклонится.
- Что происходит?! – не понимает Бон Хва: - что это… больно же!
- Заткнись, малыш…
Диковолосый – схватил Бон Хва левой рукой за рубашку на груди и подтянул к себе, в ответ Старший сделал тоже самое и сейчас они оба – не в состоянии уклониться, держа каждый другого левой рукой – правой наносили удары, стараясь попасть по лицу.
- Сука… твое тело все еще слабое! Такое слабое тело! – ворчит Старший, вколачивая удары в лицо Диковолосого: - ты… выдохся… но он – выдохся тоже.
- Я… давай я сам! Тебе же больно!
- Больно нам обоим, малыш. Не ссы, он тоже устал и поплыл. Если бы мы с ним были свежими, то каждый такой удар ронял бы на пол, но мы стоим и бьем друг друга как в ирландской народной забаве… а значит сейчас у нас обоих не удары, а шлепки… вот только если так пойдет и дальше, то мы – проиграем. Потому что скорость у нас была почти равная, а вот выносливости у тебя нет. У нас нет.
- Аааа! – кричит он, держа Диковолосого за грудки и нанося удар тому в лицо: - на!
- Ора! – кричит в ответ тот и мир снова темнеет в глазах. Все превращается в череду каких-то черно-белых картинок, вымазанных кровью. Вот он стоит и видит, как темный кулак приближается к лицу, а он – не может ни шагнуть в сторону, ни поднять руку, только во рту стоит отвратительный, острый привкус железа. Вот Диковолосый – падает на колено и выплевывает темный сгусток крови на бетонный пол. Потом сразу же, без всякого перерыва – он видит темные пятна на бетонном полу. Видит их совсем близко, прямо перед глазами. Видит и понимает, что лежит на полу, хлопая глазами и пытаясь вдохнуть воздух. Снова, будто склейка на монтаже, следующий кадр – как Диковолосый – встает и мотает головой, его волосы, которые торчали во все стороны словно у Соника – смяты и покрыты пылью.