это очень ограниченная власть. Чувство собственного достоинства за деньги не купишь. Знаешь что? Ты везунчик, малыш.
- Забирайте. – практически шипит Гванхи, переводя деньги: - подавитесь. Все, мы уходим. Эй, шлюха! А ну за нами! – от его окрика Су Хи вздрагивает и дергается было за ним, но вихрастый поднимает палец.
- А ну стоять. – командует он: - никуда она не пойдет. Об этом уговора не было.
- Что за… - Гванхи бросает взгляд на окружающих и пожимает плечами: - да плевать. Она у меня потом еще получит.
- Узнаю, что она получила – получишь ты. – лениво замечает вихрастый: - за первый раз будешь нам всем поход в караоке оплачивать. Следующий – сумма удвоится. И так по этой… рецессии?
- Прогрессии. – подсказывают ему сзади, и он машет рукой, сияя: - Точно! Прогрессии!
- Ступай-ка ты уже отсюда, Гванхи. – морщится Диковолосый: - пока не наговорил себе на синяки и переломы. А то ведь Сон Хун злой сегодня.
- Давай-ка посмотрим, чего у других в карманах. А чего? Это же его дружки, значит все виноваты. – добавляет вихрастый: - они ж богатенькие все. Или чего? Эй, первогодка – эта девчонка тебе нужна еще? Или пусть идет с ними?
- Нужна. – твердо говорит Бон Хва и видит как у Су Хи – расширяются зрачки от удивления.
- Ну надо же, она в первый раз тебя увидела.
- Она меня всегда видела!
- Нет, малыш. Она смотрела. А увидела только сейчас.
Глава 28
Старший сказал, что эта Су Хи всегда «смотрела» но никогда не «видела». Что же… сейчас она смотрела и видела. По крайней мере ему так казалось, потому что она – не сводила с него глаз. Он неловко откашлялся и сделал вид, что изучает меню.
Парни из сорок четвертой оказались не такими уж и страшными и легко отпустили их, а вихрастый – даже пожал ему руку. Младшенький Чун – скривил лицо так, что Бон Хва сперва испугался что у него апоплексический удар, но он оказывается так улыбается. И после всего этого они с Су Хи – ушли. Им явно нужно было поговорить, так что Бон Хва выбрал ближайщую же кафешку и пригласил туда Су Хи. Хотя … как сказать – пригласил. Скорее просто сказал – «пошли сюда», и она пошла. Как вещь, которую можно положить куда-то и та – будет там лежать.
После того, как все уже прошло, как он искренне думал, что добром все не кончится и мысленно уже был готов к поражению, а потом – все неожиданно повернулось совсем иначе – он чувствовал себя словно выжатый лимон. Даже руку поднимать было трудно, а мысли ворочались в голове словно тяжелые булыжники.
К ним подошла официантка, ее взгляд остановился на лице Бон Хва. Она покачала головой и Бон Хва вспомнил, что его лицо сейчас представляет из себя живописную картину баталиста «Утро после битвы» - синяки, кровоподтёки… неужели официантка предложит вызвать полицию? Но нет, она просто приняла заказ и удалилась. Су Хи – продолжала молчать и смотреть на него.
- И… о чем мне с ней говорить? – спрашивает Бон Хва: - что мне ей сказать-то? Она же меня не понимает. Мне она даже не нравится. И… я все еще ее не простил! Она же нас прямиком в лапы врагу привела! Каким-то чудом меня там не покалечили! Она же… как так можно?!
- Скажи-ка мне, малыш, а почему ты не испугался, когда увидел, что их так много? Почему не убежал сразу?
- Ээ… ну потому что… да не знаю я почему… как-то не с руки вот так убегать. – признается Бон Хва: - только пришли и убегать. Ну и …
- Потому что ты – верил в свои силы. Возможно, верил в меня. – отвечает Старший: - вера может двигать горы, она – колоссальная баба.
- Чего?!
- Того. И если будет у тебя веры с горчичное зернышко и ты скажешь горе – встать и перейти на иное место – то гора встанет и послушается тебя. Таковы постулаты веры, малыш. Сегодня ты не получил по голове только потому, что – верил в себя. Да, как показала практика, эта вера была немного излишне… оптимистичной. Но … воздух выдержит только тех, кто верит в себя. А она – не верит. Ни в себя, ни в других. Ее вера – она в то, что она сама – забитая под лавку как бродячая собака, что она – непривлекательная, страшненькая, убогая, никому не нужная. И что люди вокруг – исключительно сволочи, которым доставляет удовольствие ее палкой тыкать, бросаться в нее камнями и обзываться. И что если кто-то протягивает ей кусочек хлеба, то в нем обязательно
