Поражения немцев под Москвой, Сталинградом и Курском заставили болгарское правительство, так же как и венгерских руководителей, задуматься о том, как порвать с Германией. Царь Борис вызвал в Софию для консультации болгарского посланника в Швейцарии Георгия Кьосеиванова, который к тому времени уже установил конфиденциальный контакт с американцами. Больше того, Кьосеиванов привез царю письмо от руководителя американской разведки в Европе Аллена Даллеса.
Немцев беспокоили пацифистские настроения в болгарском руководстве. Начальник гитлеровской разведки адмирал Канарис, посетивший Софию в августе 1943 г., был принят болгарским монархом и в беседе дал понять царю, что Гитлеру известно о тайных контактах болгарских официальных лиц с представителями США.
В Болгарии у царя Бориса была своя «вторая линия» тайной дипломатии, не связанная с кадровыми работниками МИДа, среди которых было немало лиц, сотрудничавших с немецкой разведкой.
Царь находился под сильным влиянием руководителя религиозной организации «Белое братство» Дынова — религиозного фанатика, мистика, которого за близость к монарху и влияние на него называли болгарским Распутиным. Но, несмотря на свой аскетизм, на мистический характер возглавляемого им братства, «болгарский Распутин» был человеком образованным. Он в свое время изучал медицину и философию в Соединенных Штатах Америки, владел английским языком, поддерживал связь с организациями «Белого братства» во Франции, Англии и США.
Одним из самых приближенных к царю Борису лиц был его советник — подполковник Любомир Лулчев. Лулчев был приверженцем Дынова, возможно, выполнял роль связного между Борисом и Дыновым. Сам Лулчев проходил авиационную подготовку в Англии и сохранил личные связи с некоторыми из своих бывших однокашников.
Таким образом, несколько надежных лиц строго законспирированной организации вполне могли быть тайными связными между царем и секретными службами Англии и США.
В ближайшем окружении царя Бориса считали, что Болгарии легче будет выйти из блока с Германией, чем другим ее союзникам: болгарских войск не было ни на Западном, ни тем более на Восточном фронте. Англо-американские силы находились сравнительно недалеко от Болгарии, и можно было рассчитывать на то, что союзники смогут перебросить свои части по воздуху, по суше (через Грецию) или высадиться на черноморском побережье. Расчет на то, что Болгарии удастся избежать безоговорочной капитуляции и заключить перемирие с англо-американцами, без участия СССР, казался вполне реальным.
Гитлер стремился во что бы то ни стало не допустить развала своей коалиции. 13 августа царь Борис был приглашен в ставку Гитлера в Восточной Пруссии. И уже на следующий день после встречи с Гитлером он вернулся домой совершенно больным. Его увезли в горы, в Царску Бистрицу, где он неожиданно скончался. Врачи констатировали отравление. В Болгарии распространились слухи, что царя отравили немцы. Возможно, причиной смерти послужил сердечный приступ после разноса, устроенного ему фюрером.
Доверительные отношения с англичанами и американцами по официальной линии развивались довольно активно до разрыва дипломатических отношений и отъезда английской и американской миссий из Софии. Еще в начале 1941 г. в Болгарии побывал американский разведчик полковник Донован. Он был принят царем Борисом, премьер-министром Филовым, встречался с представителями деловых кругов Болгарии.
Донована хорошо знали в окружении болгарского монарха. Он был известен как участник интервенции американского экспедиционного корпуса на Дальнем Востоке в 1918 г. Донован находился тогда при командире корпуса генерале Грэвсе в качестве специального наблюдателя президента Вильсона. Он сопровождал Грэвса к адмиралу Колчаку в Омск, активно выступал за предоставление финансовой помощи «верховному правителю России».
Позднее, в 1925 г., имя Донована, известного адвоката, вновь замелькало на страницах газет в связи со скандальной историей международной авантюристки, выдававшей себя за якобы спасшуюся дочь русского императора Николая II — Анастасию, которая претендовала на хранившиеся в западных банках денежные вклады семьи Романовых.
Немцы внимательно следили за деятельностью Донована в Болгарии. Не без участия немецких спецслужб Донован «потерял» свой портфель с важными бумагами. Его миссия была изрядно скомпрометирована, и он вынужден был поспешно убраться из Болгарии.
Впрочем, немецкая контрразведка постаралась испортить отношения болгарской дипломатии и с англичанами. В марте 1941 г. английская миссия покидала Болгарию. В вагон поезда вместе с чемоданами персонала немецким агентам удалось внести два «лишних» чемодана, в которых были установлены взрывные устройства с часовым механизмом, сработавшие в номере стамбульского отеля «Пера Палас».
В конце концов расчеты болгарской верхушки заключить перемирие, исключив из переговоров СССР, оказались несостоятельными.
Измирская международная ярмарка
Узнав, что в Измире должна открыться международная ярмарка, Отто Хатц решил использовать эту возможность, чтобы попытаться на свой страх и риск установить там секретные связи с англичанами или американцами. В Болгарии такой возможности не было.
Чтобы придать поездке сугубо частный характер, он решил взять с собой гостившую у него невесту Марию.
Хатц обдумал уже план предстоящей поездки, когда из венгерского консульства сообщили, что венгерский гражданин, назвавший себя Андрашем Гроссом, хотел бы встретиться с военным атташе.
Хатц отложил бумаги и направился в консульство. Там его ждал невысокого роста мужчина средних лет в помятом костюме. Он достал из кармана паспорт и протянул его Хатцу. Требовалось продлить срок его действия. Гросс сказал, что едет из Германии и просит Хатца помочь побыстрее оформить паспорт, так как на следующий день должен выехать в Стамбул. Посетитель объяснил, что обращается к военному атташе, поскольку связан с венгерской военной разведкой. Хатц полистал паспорт и не нашел в нем немецкой и австрийской отметок о пересечении границ. Гросс на мгновение задумался, а потом откровенно заявил, что он одновременно является агентом штутгартского центра абвера и обычно едет до Софии по немецкому паспорту на имя Грейнера, который он тут же предъявил Хатцу, а дальше — по венгерскому.
Гросс рассказал, что он связан с руководством еврейской международной организации «Джойнт», откуда получает ценную информацию. Хатц решил, не теряя попусту времени, подвести разговор к вопросу о возможности установить контакт с англичанами или американцами, по возможности в Стамбуле. С этой целью он начал издалека, спросив, что может сказать Гросс о планах англо-американцев на Ближнем и Среднем Востоке. Гросс саркастически усмехнулся и сказал, что обе страны кровно заинтересованы в сохранении контроля над нефтеносными районами Ирана, Ирака, Сирии и княжеств Персидского залива, над портами этих стран, а также над Суэцким каналом, по которому перевозится нефть. В заключение разговора Гросс обещал помочь Хатцу в работе в Турции.
Хатц договорился о встрече с Гроссом в Стамбуле на мосту Пера, дав ему понять, что в интересах службы хотел бы негласно найти подходы к англо-американцам.
Теперь оставалось заручиться поддержкой Делиуса и получить разрешение своего руководства. Делиус был в хорошем настроении, внимательно выслушал своего венгерского гостя и поддержал идею установить при случае контакты с англо-американскими представителями в Турции, чтобы выяснить их отношение к Венгрии и уточнить их намерения относительно высадки на Балканах. Хатц, сославшись на деликатность этой операции, попросил Делиуса о защите, если, паче чаяния, его встречи с представителями западных стран окажутся в поле зрения немецких спецслужб. Делиус заверил, что с этой стороны все будет в порядке. Если возникнут осложнения, то Хатц смело может сослаться на него, Делиуса. Что касается Гросса, то немецкий резидент подтвердил, что он действительно работает на штутгартский центр и ему известно о его связи с венгерской разведкой.
