Когда высокий виноградник свил
Узоры своих гибких лоз.
Теперь, когда совсем я вырос,
Куда б ни бросила судьба,
Я буду слышать звонкий голос,
Тебя – мой край, моя звезда!
«Морозной ночью»
Тихо, в комнате тепло,
А за окном ночная тьма.
И звезды смотрят мне в окно,
Молчит ночная тишина.
Все спит спокойным сном,
Не сплю один лишь я.
Мороз скрипит, как будто хром,
Сияют звездами снега.
Люблю не спать в такую ночь,
Смотреть природы сон.
Меня ни что не гонит прочь,
Не слышен жизни стон.
До самого рассвета не уснуть;
Ведь ночка звездная длинна.
Пусть мне укажет Млечный путь,
Где все-таки моя звезда?
Ночные сны царят во тьме,
Природа вся обнажена.
Себя она покажет мне,
Ведь ночка звездная длинна.
Ну, вот и первый луч зари,
Как быстро ночь прошла!
Померк ярчайший диск луны,
Уже исчезла первая звезда.
И по-иному заискрился снег,
Он нежные принял тона,
И горизонт вдали померк,
И стала даль чиста, легка.
Вот так, за годом год, века,
Всегда уходит ночь.
Пока кружится матушка Земля,
Уходит ночка прочь.
«В степи»
В бескрайней площади степной,
Гуляла злая мачеха пурга.
И шли, укутавшись, домой,
Два друга батрака.
Ветер бешенный степной
Злился, и густая мгла,
Подгоняла путников домой.
Шли они наверняка.
А вокруг кружился снег шальной,
Белая гудела пелена.
И спешили путники домой,
Думали, успеют дотемна.
Но плотнее снег густой:
Воет ветер, словно сатана,
Держит стужа хваткою стальной
И не видят горизонт глаза.
Ближе ночка с каждою минутой,
‘‘Не успеем’‘ - бьется мысль одна!
Но вдруг один сказал: ''Постой! ''
Он показал рукою – ''Посмотри туда! ''
Там, впереди, укрывшись мглой,
Чернела будка ''ветряка'
Два друга покачали головой:
''Не наша это сторона''.
''Как видно, не попасть домой!
Деревня слишком далека''
-Сказал один и угодил ногой
В канаву, - хрустнула нога.
От дикой боли, вскинув головой,
Упал батрак в холодные снега.
Его приятель поддержал рукой;
Но слабая была рука.
Ведь силы все забрал шальной,
Бродячий ветер сатана.
И колкий, белый снег густой,
Им засыпал глаза.
''Вставай мой друг родной.
Пускай болит нога.
Ведь нужно нам идти домой,
Вставай, я доведу тебя''.
Но друг молчал. Лишь ветра вой
Пытался заглушить слова:
''Иди один, ты пропадешь со мной,
Ведь нас убьет проклятая нога''.
Тьмой, укрывшись, степь, ночной,
Пуще разыгралася пурга.
И брел батрак один домой,
Оставив друга батрака…
Он к мельнице пришел пустой,
Дверь отворил – там тьма.
И, усмехнувшись, покачал главой:
''Деревня где-то тут была''
Но где? Идти какою стороной?
Четыре ведь угла!
И пнув упругий снег ногой,
С молитвою пошел наверняка…
Кончались силы, взор пустой.
И к небу он поднял глаза,
И крикнул громко в снег густой,
И крик услышали снега.
Лишь у дороги, утром у большой,
Когда утихомирилась пурга,
Нашел в снегу, ямщик хмельной,
Согнувшегося батрака…
''Огонь''
Кочуют в небе стадом тучи,
Закрыв алеющий закат.
И тяжелы, свинцовы кручи,
Кочуют по небу туда – назад.
А закат между них не жалеет огня,
Обливая все алым огнем.
И желанием жить, он похож на меня,
Сколько жизненной краски на нем!
И вот его почти уж нет.
Померк огонь его костра,
И не известно, сколько лет
Пройдет, и возойдет звезда!
А ушедший закат нам уже не вернуть,
Не увидеть нам больше огня!
Не осветит он нам, бесконечный наш путь,
Не заменит его нам заря.
Вот тогда мы поймем,
Находясь в темноте,
Что не всякий огонь называют огнем,
И встречаешь его не везде!
«Вот уж третий день, как ветер воет…»
Вот уж третий день как ветер воет,
Наклоняя ветви до земли.
И по небосводу тучи гонит,
И снежинки, пролетая, прячутся в дали.
Вот он, яростный порыв.
Словно зверь, завоет в проводах,
В этот миг, про все забыв,
Слушаешь, как воет ''патриарх''
Мерзлая страдалица земля!
Ветер ее саваном укроет.
И, укутанная снегом, как мертва:
Холод до весны все успокоит.
Но, а ведь совсем еще недавно
Вся природа словно ожила:
Воробьи по веткам прыгали забавно,
И живой земля была.
Эх, и обманчива ж природа!
Никогда ей людям не понять,
Никогда не знаешь – ждать мороза,
Или солнышко появится опять.
Так давайте слушать песню ветра
И метели скорбный вой.
Вспоминать прекрасный запах лета,
Сидя у печи зимой.
''Сентябрь месяц''
Сентябрь месяц – знойный день,
Сияет солнце – словно летом,
Его лучи рождают тень.
Поля залиты белым светом.
Но, все же, осень на дворе,
Все выше неба синь.
И нужно в школу детворе,
И ночь лопочет солнцу «сгинь».
И собрались в большие стаи,
Стада ворон – певиц!
''Догорающий день''
Легкий, пахнущий полынью ветер,
Вечный странник по степи,
Шевелит камыш прибрежный;
''Скоро вечер'' - шепчут камыши.
Вот и рябь прошла по глади речки,
И исчезла, замерла в тиши.
Все утихло, улетел степной бродяга,
И стоят не шелохнувшись,
Словно слушая кого – то, балагуры камыши.
Им бы вновь познать порывы ветра,
Что б клонил их к зеркалу воды.
Вот тогда б им была воля,
Вот тогда они смогли,
Наговориться от души.
Ну, а пока, покой и тишь кругом,
Июльский, знойный луч,
Заканчивая путь дневной,
Казалось, проникает с вышины,
В самые далекие уголки души…
«Люблю сидеть в жару у речки»
Люблю сидеть в жару у речки,
На камешке, у самой у воды,
Смотреть, как колыхает ветер свечки,
Речного тростника ряды.
Полудня зной, дыханье степи
И солнца жаркие лучи,
Наводят дрему, смыкают веки,
Дают блаженство для души…
''Дождливое утро''
На мокром асфальте – контуры зданий;
На окнах автобуса – дождь.
Людей почти нет на автовокзале,
Бродячий бульдог лижет кость.
Динамик сказал, что подан автобус;
Мне ехать пора.
Сильнее нахмурилось небо,
И туча ползет, как гора.
Все, я уезжаю, а ты остаешься.
Ты даже не знаешь – ведь я не сказал.
«Пусть все остается как раньше» –
Однажды философ сказал.
Я полюбил этот маленький город;
Здесь встретил тебя.
А теперь меня провожает в дорогу
Туча и море дождя.
Завелся автобус и медленно тронул,
Утюжа колесами воду.
И сборку дороги мокрые окна
Чьих – то серых домов.
Как жаль, когда снова здесь буду
Нужных не будет слов.
Март 95г. Автовокзал. 9-00 утра.
Идет дождь, природа моет себя.
Я люблю такую погоду.
''Этюд''
Покрылась серостью природа,
И воздух враз отяжелел.
Холодный ветер издалека,
Как злобный ящер, налетел.
