Представитель «Керчи». Ну? Вам плюнули в морду! Облизывайтесь, медузы чертовы…
Представитель «Воли». Это ты плюешь на нас. Довольно! Кто мы? Мы — украинцы, и нам незачем идти против братьев своих.
Представитель «Керчи». А мы кто? Мы тоже украинцы!
Нагар. Решайте, делегаты, — есть два пути. Один — идти в последний порт, в Новороссийск, где нет ни базы, ни угля, оттянуть смерть на несколько дней, а потом что? И другой путь — поднять знамя Центральной рады на кораблях, вступить в переговоры с немецким штабом как равный с равным.
Представитель «Свободной России». Линкор «Свободная Россия» поднимет знамя Центральной рады.
Представитель «Воли». Мы также присоединяемся.
Голоса. И мы…
— И мы…
— И мы…
Нагар. Кто следующий?
С грохотом влетел юный моряк-фронтовик, оборванный, запыленный, в шпорах.
Фронтовик (едва переводя дух). На фронте прорыв. Враг уже под Севастополем. Комиссар хочет знать: почему молчат линкоры? Кто сорвал его приказ? Комиссар хочет знать, что делаете вы… Комиссар приказывает открыть огонь…
Большая пауза.
Нагар. Ступай и передай комиссару, что делегаты эскадры сейчас всё решат… Ступай!
Фронтовик. Что же передать комиссару?
Представитель «Стремительного». Срываете приказ комиссара! Так не крутите, богом топтанные, отвечайте ему правду.
Представитель «Воли». Передай комиссару, что мы больше слушаться его приказов не будем. Точка! Мы поднимем желто-блакитное знамя, так и передай ему. Ступай!
Фронтовик. Я не пойду. Я не могу передать комиссару, что вы изменили революции… я не могу… (Представителю «Воли».) Ступай и скажи ему сам. Я не пойду к комиссару… Не пойду!
Представитель «Стремительного». Иди, браток… Иди скажи комиссару: если линкор, если они поднимут желто-блакитное знамя, миноносец «Стремительный» поднимет черный флаг, за ним «Пылкий», «Керчь». Летучим голландцем будем мы бродить по морю, и нам тогда никто не страшен, мы заставим их выполнять приказы комиссара.
Представитель «Воли». Мы расстреляем вас бортовым огнем.
Представитель «Стремительного». Минами вас на дно пустим. За мной, товарищи! К минным аппаратам! К рубкам боевым! Мы вам покажем господа бога вверх винтом.
Нагар. Попутного… Можете идти…
Все рассмеялись.
Голоса. Катись! Катись!
Свист, смех. Из-за колонны появились комиссар, Оксана, Гайдай, Стрыжень, юнга, матрос с гармонью, красногвардейцы, вооруженные бомбами, винтовками, маузерами. Раненого комиссара поддерживают Гайдай и Оксана.
Комиссар. Стой!
Оборвался смех. Все повернулись к нему и застыли.
Представитель «Керчи». Комиссар… Комиссар…
Комиссар отвел рукой Гайдая и Оксану, шатаясь вышел вперед, медленно обвел всех глазами, стараясь понять, что произошло.
Комиссар. Фронт снялся. На корабли! А в море ты (Нагару) дашь мне ответ… почему не была выслана помощь, почему молчали орудия линкоров, когда нас громили на фронте…
Нагар. Делегатское собрание большинством постановило оставаться в бухте, поднять знамя Центральной рады и вступить в переговоры с немецким командованием.
Комиссар. Что?.. Вы так постановили?
Пауза.
Кто постановил?
Нагар. Они, делегаты.
Комиссар. Я вижу боцманов. Что же делали вы?
Представитель «Стремительного». Мы были против, комиссар. Мы сами уйдем в море…
Нагар. Мы не задерживаем вас. Мы никого не удерживаем. Заседание делегатов эскадры продолжаю.
Комиссар. Заседание делегатов закрываю. Разойдись!
Нагар. Нас избрали корабли, и никто нас не разгонит.
Гайдай (выхватил маузер). Отчаливай! (Выстрелил в воздух.) Гады!
Красногвардейцы (наставили оружие). Давай, давай скорей!
Гайдай. Кто жить хочет — полный ход! (Повернулся и говорит комиссару.) Чисто, товарищ комиссар…
Зашатался комиссар, его поддержали.
Комиссар (тяжело). Сейчас же на корабли…
Оксана. Молчи, Артем… Опять кровь пошла… Ни слова, слышишь?
Комиссар. Усадите меня.
Подали кресло.
Станьте ближе… Тяжело, товарищи… «Керчь», «Стремительный», «Пылкий».
Представители. Есть «Керчь», «Стремительный», «Пылкий».
Комиссар. Навести минные аппараты на тех, кто поднимет желто-блакитное знамя. Выбросить сигнал: «Позор и смерть тому, кто останется в бухте». (Пауза.) Но не стрелять, пока я не прибуду на флагман.
Представители. Есть, комиссар. Эсминцы «Керчь», «Стремительный» и «Пылкий» к бою готовы.
Комиссар. Стрыжень!
Стрыжень. Есть, комиссар!
Комиссар. Сейчас же на линкор «Воля», в машинное отделение, к кочегарам. Передай мой приказ: поднять пары. Корабли должны выйти в море все… Кто на палубе будет против — стрелять и за борт. (Закрыл глаза от боли.)
Стрыжень. Есть, товарищ комиссар. (Направился к выходу, у колонны остановился, медленно вернулся и подошел к комиссару.)
Комиссар. Что, Стрыжень?
Стрыжень. Артем Максимович… Такая ситуация…
Комиссар (протянул руку). Прощай, Ваня… Ступай… Передай кочегарам всё…
Стрыжень. Есть, все скажу. (Пошел. Тихо Оксане.) Там — лошадь. Осторожно — на флагман.
Оксана (взволнованно). Ступай…
Комиссар. А как адмирал, офицеры? С кем они сейчас?
Гайдай. Если адмирал пойдет против нас, я сам поставлю его под боевую рубку и расстреляю.
Оксана. Расстрелять и он сумеет (указывает на юнгу). Это легко. Но кто тогда выведет эскадру в море? Кто знает карту минного поля? Кто проведет через минные проходы? Кто развернет эскадру в море, чтобы не погибнуть от собственных мин или немецких подводных лодок? Над этим ты подумал?
Комиссар. Я пойду сейчас на флагман, к адмиралу. (Хочет встать, но не может.) Трудно, товарищи… Отдохну минуты две… Горят ноги, руки, все тело… Две минуты отдохну. Только две минуты…
Юнга. Отдохните, дядя Артем, а потом пойдем на корабли в море. Я моряком буду, надену бескозырку, клеш, тут маузер… и контру буду бить.
Комиссар. На корабли, сынок, сейчас же на корабли. Отступаем. Севастополь разбит… Последний порт… Вызвать радиорубку… Связаться с Москвой… Держите штаб… Шторм… шторм… Идут… кильватер… миноносцы…
Оксана. Артем!
Гайдай. Тсс…
Комиссар. Скажите… кораблям… самостийники… контр… контр…
Гайдай (тихо). Есть, комиссар.
Оксана. Немедленно нести на флагман.
Гайдай. В огне же весь… (Отвернулся.)
Комиссар. Товарищи, мне уже легче… Чего вы так смотрите? Мы еще вернемся сюда… Ну… веселей! (Моряку с гармонью.) Сыграй, браток, про кочегара.
В ответ никто не шевельнулся.
Ну… скорее, скорее.
Гайдай. Сыграй, браток, про кочегара старому кочегару.
Моряк снял гармонь, и зарыдала гармонь, и тихо поет Гайдай.
Раскинулось море широко,
И волны бушуют вдали.
Товарищ, мы едем далеко,
Подальше от этой земли.
«Товарищ, не в силах я вахту держать, —
Сказал кочегар кочегару, —
Огни в моих топках совсем не горят,
В котлах моих нет больше пару».
Комиссар. Приказ… связаться… с Москвой… Штаб…
Гайдай.
Напрасно старушка ждет сына домой.
Ей скажут — она зарыдает.
А волны бегут от винта за кормой,
Бегут и вдали исчезают.
Тихо снимают моряки бескозырки, стоят над мертвым комиссаром. Бесшумно из-за колонны появился Стрыжень.
