Шекспир Уильям
Тимон Афинский
Тимон, знатный афинянин.
Луций, Лукулл и Семпроний — вельможи-льстецы.
Вентидий, один из ложных друзей Тимона.
Алкивиад, афинский военачальник.
Апемант, язвительный философ.
Флавий, домоправитель Тимона.
Поэт.
Живописец.
Ювелир.
Купец.
Старый афинянин.
Фламиний, Луцилий и Сервилий — слуги Тимона.
Кафис, Филот, Тит, Гортензий и другие — слуги кредиторов Тимона.
Паж.
Шут.
Три чужестранца.
Фрина и Тимандра — любовницы Алкивиада.
Купидон и амазонки, маски.
Вельможи, сенаторы, воины, военачальники, разбойники, слуги.
Место действия — Афины и окрестные леса.
Афины. Зал в доме Тимона.
Входят в разные двери поэт, живописец, ювелир, купец и другие.
Поэт
Привет мой вам!
Живописец
Я рад, что вы здоровы.
Поэт
Давно не видел вас. Ну, как наш мир?
Живописец
Растет, но и ветшает он.
Поэт
Старо!
А нет ли поновей чего-нибудь
Такого, что стоустая молва
Не повторяла б вновь и вновь? Смотрите,
Как магия богатства всемогуща!
Оно любую душу в плен берет
И заставляет всех служить себе.
Знаком мне тот купец.
Живописец
А мне знаком
И тот, что вместе с ним, — он ювелир.
Купец
Тимон — достойнейший вельможа.
Ювелир
Верно!
Купец
Милейший человек; неистощимой
Он дышит добротой. Такие люди
Большая редкость.
Ювелир
Я принес брильянт.
Купец
А ну-ка, покажите. Для Тимона?
Ювелир
Да, коль в цене сойдемся… Впрочем, в этом…
Поэт
(декламируя)
«Когда за мзду порок мы превозносим,
Пятнает это блеск стихов прекрасных,
Чье назначенье — прославлять добро».
Купец
Брильянт — хорошей формы.
Ювелир
Превосходный.
Какой воды чистейшей — посмотрите.
Живописец
(поэту)
Вы, верно, посвященье написали
Великому Тимону?
Поэт
Родились
Стихи непроизвольно у меня.
Поэзия похожа на камедь,
Струящуюся из ствола-кормильца.
Не высекут огонь — он не сверкнет,
А пламень чистый наш родится сам
И катится лавиной, все сметая
Со своего пути. — Скажите, сударь,
Вы что Тимону принесли?
Живописец
Картину.
Когда же выйдет ваша книга в свет?
Поэт
Да вслед за тем как поднесу ее.
Могу ль я на подарок ваш взглянуть?
Живописец
Картина хороша.
Поэт
Да, превосходна!
Прекрасно! Очень хорошо!
Живописец
Недурно…
Поэт
Чудесно! Сколько грации в фигуре!
Какая сила разума во взоре,
И на устах — фантазии полет,
И жест немой так ясен.
Живописец
Да, удачно
Я отразил в ней подлинную жизнь.
А этот штрих, не правда ли, хорош?
Поэт
Саму природу учит он! Искусство,
Заложенное в нем, живее жизни.
Через сцену проходят несколько сенаторов.
Живописец
У нашего патрона тьма друзей.
Поэт
Афинские сенаторы! Счастливец!
Живописец
Смотрите, вот еще…
Поэт
Ну и толпа! Какой наплыв гостей!
Я показал в набросках этой оды
Любимца мира, баловня судьбы,
Кто свой досуг проводит непрерывно
В изысканных и тонких развлеченьях.
Подробности презрев, взлетая вольно,
Мой дар певца скитается свободно
По морю бесконечному страниц,
Не отравляет он расчетом злобным
В своем движенье даже запятой
И рвется ввысь отважно, как орел,
Бесследно исчезая.
Живописец
Как понять вас?
Поэт
Я объясню сейчас. Видали вы,
Как люди самых разных положений,
Как все умы — убогие, пустые,
И острые, и злобные — стремятся
Служить Тимону? Он богат несметно
И так приветлив, добр, великодушен,
Что всех к нему влечет, без исключенья,
От хитрого льстеца до Апеманта;
Хотя тому ничто не любо так,
Как враждовать с собою, — но и он
Уходит от Тимона умиленный,
Его улыбку почитая благом.
Живописец
Мне доводилось слышать их беседы.
Поэт
Так вот: изобразил я холм высокий,
Где трон стоит, на троне том — Фортуна;
Внизу толпится множество людей
Различных свойств, происхожденья, званья
Все те, кто на земле благословенной
Живут лишь для того, чтоб хлопотать
О возвышении своем. Меж тех,
Кто на богиню устремил глаза,
Один с Тимоном схож. Манит Фортуна
Его к себе рукою белоснежной.
И эта милость превращает сразу
Соперников его в его рабов.
Живописец
Как верно найдено! Я представляю,
Что холм. Фортуна, трон и человек,
Отмеченный из всех внизу стоящих
И наклонивший голову, чтоб легче
Наверх взобраться по крутому склону
Навстречу счастью, — могут стать сюжетом
И моего искусства.
Поэт
Я продолжу…
Так слушайте: все равные ему,
И даже те, кто выше был, бегут
Теперь за ним, в его теснятся доме,
Ему благоговейно в уши шепчут,
Все в нем боготворят — вплоть до стремян,
И только им и дышат…
Живописец
Что же дальше?
Поэт
Внезапно своенравная Фортуна
Толкает вниз недавнего любимца,
И тот, кто вслед карабкался за ним
И полз с трудом, почти на четвереньках,
Дает ему скатиться; не поддержит
Его никто.
Живописец
Обычное явленье…
Я мог бы вам назвать картин немало,
Где следствия таких причуд Фортуны
Показаны ясней, чем на словах.
Но мудро вы напомнили Тимону,
Что люди низкие уже не раз
Падение великих наблюдали.
Трубы. Входит Тимон и приветливо здоровается со всеми посетителями. К нему подходит гонец от Вентидия и разговаривает с ним; Луцилий и другие слуги следуют за Тимоном.
Тимон
Так он сейчас в тюрьме?
Гонец
Да, господин.
Лишь пять талантов должен он, но нечем
Ему платить, а кредиторы — звери.
Он вас нижайше просит написать
Тому, кто засадил его, иначе
Ему конец.
Тимон
Вентидий благородный!
Исполню все; я не из тех, кто друга
В беде способен бросить. Он мне близок
И помощи достоин. Если помощь
Ему нужна, я вызволю его,
Долг уплачу и от тюрьмы избавлю.
Гонец
Навеки будет он обязан вам.
Тимон
Привет ему! Отправлю деньги тотчас.
Пусть он придет ко мне, на волю выйдя;
Однажды выручить страдальца — мало,
Важнее помогать ему и впредь.
Прощай.
Гонец
Всех благ желаю, ваша милость.
Входит старый афинянин.
Старый афинянин
Тимон, к тебе я.
Тимон
Да, почтенный старец…
Старый афинянин
Есть у тебя слуга Луцилий?
Тимон
Есть.
И что же?
Старый афинянин
Благороднейший Тимон,
Пусть он придет сюда.
Тимон
Он здесь. — Луцилий!
Луцилий подходит.
Луцилий
Я здесь. Что вашей милости угодно?
Старый афинянин
Вот этот человек, Тимон, слуга твой,
Повадился ходить к нам по ночам.
Я весь свой век сколачивал богатство,
И состояние мое достойно
Наследника получше, не из тех,
Кто бегает с подносом.
Тимон
Так. Что дальше?
Старый афинянин
