Анатолий Гуницкий - Практика частных явлений

Первый: Боюсь, тут от меня будет мало толку.

Элен: Почему? Ты же раньше ходил в кино.

Первый: Не знаю.

Элен: Хочешь, я расскажу тебе про один фильм. Боевик с философским подтекстом, я видела его совсем недавно.

Первый: Фак ю.

Элен: Банда диких черногорцев с окровавленными кинжалами в зубах охотится за стаей саблезубых тигров. В плен к черногорцам попадает молодой американский журналист. Он должен погибнуть, но в самый кульминационный момент появляется главная героиня. Она мчится обнажённая на белой лошади и спасает американца. У неё кривые толстые ноги, но это только кажется. Она прекрасна, как дух природы. Как сама природа… Я просто проваливаюсь куда-то…

Большая пауза.

Первый: Я устал. Гораздо больше обычного.

Элен: Да, ветер усиливается.

Первый: Не забудь завтра принести мне пожрать!

Элен: Завтра я принесу тебе молока.

Первый: Чудесно, чудесно.

Элен: И хлеба.

Первый: Прекрасно, прекрасно.

Элен: И ещё какой-нибудь еды.

Первый: Искажённое страстью.

Элен: Не бойся, ты не будешь голоден.

Первый: Соли! Не забудь принести соли!

Элен: И соли. И масла. И чистой воды.

Первый: Не знаю, что и сказать вам на это.

Элен: Не надо ничего говорить. (пауза) Ветер усиливается.

Первый: Нет никакого ветра.

Пауза.

Элен: Нет, ветер усиливается.

Первый: Похоже, будет дождь?

Шуршание метлы.

Сон Первого (выморок). Там же. Ночное время. Первый спит.

Первый: (во сне)

Я — кинокамера, я — чёрное пятно.

Осколок ржавчины, лохмотья лицедея,

Душа травы, каморка великана,

Шнурки албанца и помёт Луны,

Я — водохлёб, строитель и блудница,

Я — серый голос лысого орла,

Сверхускоритель рвоты,

Панцирь мысли,

Пиджак на вырост для кота в мешке

Я… Что такое? Кто там ходит-бродит?

Какого хрена? Хуле надо вам?

В самом деле, возле Первого появилось какое-то странное существо откровенно мистического вида. Вроде бы с крыльями. Назовём его Ангел .

Ангел:

Чирик-чирик. Хуяк-пиздык.

Конгратьюлейшн. Бумс-бумс.

Харк-харк. Хлоп-хлоп.

Первый:

Привет, привет…

Я что-то не врубаюсь…

Ты — ангел?

Ангел Света или Тьмы?

Ангел:

Мы, наверху, в покоях без предела

Понятий этих век не различали.

Первый:

Как? Свет и Тьма есть суть противоборство…

Ангел:

Какая чушь! Весь спектр одинаков,

Одно неотделимо от другого.

Скажи — ты любишь выпить — закусить?

Вот я — люблю.

Ты, кстати, не богат

Хорошей сигареткою?

Первый:

Без фильтра.

Ангел:

Давай!

Первый:

Я их храню в помоях. Чтоб суше были.

Ангел:

Мудрое решенье. (закуривает)

Похоже на гашиш из Костамукши.

Я был там.

Презабавное местечко: плодятся осы,

Нервно воют волки, а овцы

Варят круглый год кисель…

Но ты — я вижу — занят чем-то важным

Пардон, коль помешал…

Первый:

Я занят, да.

Я угли ворошу

Костра, который так и не зажёгся…

Ангел:

Достойное занятье! Сколь успешно

Продвинулись дела на этом фронте?

Первый:

Да как-то ни черта…

(горячо) Мне хочется найти

Свой след на той дороге,

Где луна

Мне освещала путь в сплошную ночь!

Как ноги затекли! (встаёт, прохаживается).

Ангел:

Быть может, сменим ритм?

Первый: (растерянно) Ритм? Это город на юге Австралии? (торопливо бормочет) Она сказала, она сказала… что не выпускает меня из объятий… Ой! Как низко висит люстра! Я опять ударился! (истерично рыдает)

Ангел:

Рамка всё же нужна,

Ничего без неё не получится –

Так уж устроено.

Чтобы увидеть суть леса

Надо черту провести.

Первый: А если стать лесом? Сосной?

Ангел:

Тогда ты увидишь то, что видит сосна.

Но не больше.

Первый: А надо ли больше?

Ангел:

Не знаю. Я не лекарь

С пачкой рецептов в портфеле.

Но я знаю, что надо оплачивать всё

Только кровью своей.

Нет тверже валюты на свете.

Первый: В каком банке хранить эти деньги?

Ангел:

Просто в банке

С плотно притёртою крышкой.

Главное — чтоб кровь не свернулась

А иначе — дело труба.

Первый: Помню, я читал в гороскопе…

Ангел: (резко)

Гороскопы — хуйня!

Их придумали для мертвецов,

Для филологов с фигой в кармане,

Для звёзд рок-н-ролла,

Уныло играющих в имидж,

Для любителей некро

И прочей контрацептуры.

Первый: Вот те раз! Поскольку я не отношусь ни к тем, ни к другим, ни к третьим с четвёртыми — значит, мне и здесь ловить нечего? (дурашливо смеётся)

Пауза.

Ангел:

Ты всё ловишь свет первородный.

Ты ищешь ключ-чудодей,

Который откроет двери,

К Весне Священной ведущие…

Нет, так не бывает.

Нужно, конечно, что-то иметь,

Но желательно меньше, чем больше.

Вернее — процент с пустоты.

Понимаешь… Есть предел для всего,

Только о нём узнаёшь лишь в последний момент,

Когда ударяешься лбом.

Зато

Только тогда

Ты получишь право

Выпилить рамку,

Чтобы в неё поместить

Залив с высокой травой,

Руки природы,

Песок на губах

И сосны в спящем лесу.

Первый: И ещё…

Ангел:

И ещё — что угодно,

Что оплачено собственной кровью!

Понимаешь… Свет или Тьма

Возникают только впоследствии,

А в самом начале — их нет. (собирается уходить)

Первый:

Я хотел бы… когда-нибудь

Снова с тобой поболтать…

Ангел:

Это — можно. Вот — телефон мой. Звони.

(Протягивает Первому визитку и исчезает).

Первый: (пытается разобрать написанное на визитке) Два нуля… двадцать… два нуля — двадцать… Два нуля — двадцать… Небесная Канцелярия… А? Что-то было, только раньше, давно. Я помню: всё это шло и шло, тащилось и растаскивалось, растаскивалось и растащивалось. Это я уже проходил. Давно проходил, в самом ещё начале чего-то… Наяву. А сейчас-то я — сплю. Да, сплю. Спу.

Первый на том же месте. Его пристанище стало ещё более «обжитым», появился, например, телефон, а также другие предметы и вещи, символизирующие наши представления о комфорте и стабильной, не слишком уж паршивой жизни. Время от времени отчётливо слышны разнообразные индустриальные звуки, а иногда — пение птиц, мычание, хрюканье, голоса плотской любви, стадные кличи спортивных фанатов, гаммы, долбёжка пишущей машинки, чмоканье шампанских пробок, шершавое чирканье спичек, шелест высохших цветов и, разумеется, многое другое.

Шуршит метла.

Первый: (тихо, сонно) Похоже, будет дождь? Портится, портится погода. Где же Элен? Она должна была прийти уже… неужели всё-таки будет дождь?

Появляется Второй . Он тащит на себе мешок чудовищного размера и, соответственно, передвигается с большим трудом.

Э! А ты-то откуда здесь? Ты же умер!

Второй что-то бурчит себе под нос.

Нет, я — рад, ты не думай. Только странно! Я думал — ты совсем ушёл… туда, в то, а ты опять здесь! Что это у тебя такое?