Мэт. Сделаем.
Входит тюремщик.
Тюремщик. Мисс Полли и мисс Люси желают сказать вам несколько слов. (Уходит.)
Макхит. Прощайте, джентльмены!
Бен и М э т уходят.
Люси, Макхит, Полли.
Макхит. Милая Люси, милая Полли! Что бы ни было между нами в прошлом, сейчас всему конец. Если вы хотите снова выйти замуж, вот самый лучший совет, какой я могу дать: отправляйтесь в Вест-Индию — там у каждой из вас все шансы обзавестись мужем, а если будет охота и повезет, то даже несколькими сразу.
Полли. Где взять сил, чтобы вынести такое страшное зрелище?
Люси. Нет более волнующей картины, чем великий человек в несчастье!
Люси, Полли и Макхит поют на мотив «Все, кто ныряет во тьму».
Полли.
Люси.
С милым не расстанусь и в петле...
Полли.
Макхит.
Ах, уйдите!
Духом пал постыдно я.
Видите?
Отвага кончилась моя.
(Переворачивает пустую бутылку вверх дном.)
Полли.
Макхит.
Отвага кончилась моя. (Переворачивает пустой стакан вверх дном.)
Люси.
Полли.
Люси.
Макхит.
Чу! Слышите вы звон колоколов?[70]
Хор.
Тюремщик. Еще четыре женщины, капитан, и каждая с ребенком! Вот они!
Входят женщины с детьми.
Макхит. Что? Еще четыре жены? Это уж слишком! Эй, скажите людям шерифа, что я готов. (Уходит под стражей.)
Актер и нищий.
Актер. Послушайте, друг, неужто вы в самом деле собираетесь казнить Макхита?
Нищий. Всенепременно, сэр. Для совершенства пьесы поэт должен быть так же неумолим, как судья. Макхит будет повешен; что же касается остальных персонажей, пусть публика предполагает, что они тоже угодили в петлю или сосланы на плантации.
Актер. Но в таком случае, друг, это уже не просто пьеса, а настоящая беспросветная трагедия. Нет, такая развязка явно неуместна: у оперы должен быть счастливый конец.
Нищий. Ваше возражение, сэр, весьма справедливо, и дело легко поправить. Вы не можете не согласиться, что в произведениях такого рода совершенно неважно, логично или нелогично развиваются события. Так что... Сойдитесь толпой, бегите сюда с криком: «Помилование!» А осужденного пусть с триумфом ведут обратно к его женам.
Актер. Это мы и проделаем, чтобы угодить вкусу зрителей.
Нищий. На протяжении всей пьесы вы могли наблюдать такое сходство в поведении сильных и слабых мира сего, что трудно решить, кто кому подражает в модных пороках — знатные джентльмены джентльменам с большой дороги или наоборот. Останься пьеса такой, какой я ее задумал, из нее можно было бы извлечь превосходнейшую мораль. Она бы доказала, что низким сословиям присущи все пороки высшего и что за это их строго карают.
Макхит (в сопровождении толпы).
Макхит. Итак, у меня, по-видимому, не остается выбора, и мне придется в конце концов обзавестись женой. Послушайте, милочки мои, не будем сейчас вступать в спор, а лучше посвятим этот день веселью. Надеюсь, что та, которая считает себя моей женой, выразит свою радость танцем.
Все. Танцевать! Танцевать!
Макхит. Милые дамы, надеюсь, вы разрешите мне самому выбрать для вас партнеров. А я, не в обиду остальным, на этот раз возьму себе в пару Полли. (К Полли.) И на всю жизнь, плутовка, потому что мы с тобой и в самом деле женаты. Что до остального... Держи-ка покамест это в секрете.
Танец.
(Поет на мотив «Ломтики пудинга».)
Подобен я турку, который в гареме
Стоит, окруженный супругами всеми,
Не зная, какой предпочтенье отдать,
Брюнетку, шатенку, блондинку ль избрать.
Он хоть и пленяется каждой женою,
Но все ж удаляется только с одною.
Так пойте же, мой афоризм затвердив:
Кто нынче несчастен, тот завтра счастлив.
Хор повторяет последние две строки.
Конец
Все имена в пьесе «значащие». Например, Пичем (от англ. Peach them) — обвинять и преследовать, Макхит (Масheath) — сын вересковой пустоши, Локит (Lock) — притон, где скупают краденое, и т. д. Следует упомянуть, что «значащие имена» — характерный прием классической комедии вообще. Свое наибольшее распространение он получил в эпоху Просвещения во всех европейских странах, в том числе и в России (наиболее яркий пример — «Недоросль» Фонвизина).
Эпиграф к «Опере нищего» взят Геем из «Эпиграмм» (кн. XIII, поэма 2 «Клеветнику», строка 8) римского поэта-сатирика Марциала, Марка Валерия (ок. 40 — ок. 104). Вырванный из контекста, эпиграф может быть неточно понят. Смысл его таков: хотя завистник способен высмеять и уничтожить любое произведение, он не в силах что-либо сделать с «пустяковыми излияниями» самого Марциала.
Квартал Сент-Джайлз в Лондоне, получивший свое название от приходской церкви святого Эгидия на Полях, покровителя калек и нищих, в XVIII в. был одним из беднейших районов столицы. Уильям Хогарт изобразил квартал Сент-Джайлз в своем «Переулке Джина».
Намек на скандальное соперничество двух примадонн итальянской оперы в Лондоне — Франчески Куццони (1700-1770) и Фаустины Бордони (1693 -после 1763), у каждой из которых были свои почитатели, часто вызывавшие смятение в зрительном зале, освистывая одну и неистово рукоплеща другой. Дело закончилось дракой вышеупомянутых особ на сцене во время спектакля. Тема итальянской оперы в Лондоне начала XVIII столетия дважды возникает в сатирических гравюрах У. Хогарта: «Маскарады и оперы, или Вкусы города» (февраль 1724 г.) и «Разъяренный музыкант» (ноябрь 1741 г.).
В современном Гею театре драматические пьесы непременно сопровождались стихотворными прологом и эпилогом.
В увертюре, сочиненной Кристофером Пепушем для этой оперы, используется мелодия уличной песенки «Уолпол, или Счастливый шут», высмеивающей премьер-министра Роберта Уолпола (1676 — 1745). В народе песенка бытовала также под названием «Однажды под вечер я сбился с дороги...»
Здесь и далее наименование арии представляет собой Название (или первую строчку) популярной во времена Гея уличной песенки, баллады или музыкального произведения, на мотив которого исполнялась данная ария.
То есть готовит преступников, скупает и сбывает краденое; но если замечает, что кто-нибудь из членов банды вздумал заняться честным делом или не проявляет должной активности, отдает его в руки правосудия.
Женщинам, приговоренным к смертной казни, предоставлялась отсрочка до рождения ребенка. Иногда благодаря такой отсрочке преступницам удавалось вообще избежать смертной казни.
Согласно королевскому «Акту о разбойниках» 1692 г., за выдачу уголовного преступника полагалось вознаграждение в размере 40 фунтов, суммы по тем временам внушительной.
За определенные преступления смертная казнь могла заменяться ссылкой (сроком на 7 или 14 лет) в колонии, в частности на принадлежавшие Англии острова Карибского моря, где преступники, отбывавшие срок, продавались во временное рабство местным плантаторам.
Сессии в лондонском уголовном суде Олд-Бейли происходили восемь раз в год, но Пичем надеется, что ему удастся отложить дело Бетти Хитрюги на более дальний срок.
Пичем имеет в виду врачей гинекологов и венерологов, к которым нередко обращаются его клиентки.
