Николай: Зачем на диван?! Не надо на диван!..
Андрей: Иди открывай, ты понял, открывай и заткнись! Скажем, что это брат зашёл – в гости… и лёг отдыхать!
Николай бежит открывать дверь. Андрей пристраивает труп на диване, всовывает ему в руки газету – так труп выглядит живее. В комнату входят Николай и мужчина с бородкой в чёрном берете и с маленьким чемоданчиком в руках.
Игорь Игоревич: Здравстуйте, други…
Андрей: Здравствуйте, Игорь Игоревич! А мы вас… мы вас не ждали…
Игорь Игоревич: А я решил заглянуть, посмотреть, как устроились на новом месте… Может, что-то не работает, не открывается, не течёт… я хочу, чтобы вы не стеснялись… если что, говорите, – квартира это ведь вещь такая, – сегодня я её сдаю, – она одна, а как только жильцы вселяются, – она уже другая… (Обращается к телу). Здравствуйте!..
Николай: Это брат… мой… Александр, – он в гости пришёл… и заболел… и прилёг… допустим…
Игорь Игоревич: А-а-а… (читает стих):
Пришёл и заболел, и слёг,
Под тенью шалаша на лыки.
И умер бедный раб у ног
Непобедимого владыки!..
У Игоря Игоревича на лице проступает холодный пот, он достаёт из кармана одноразовую салфетку, вытирается.
Игорь Игоревич: Поразительно, да?.. Поразительно, бывает, поэзия сходится с жизнью… Пришёл и заболел!.. Слушайте, как-то он… как-то он неважно выглядит…
Андрей: А это он всегда так выглядит – неважно… Есть такой сорт людей – они всегда выглядят неважно!..
Игорь Игоревич: Ну да и впрочем не важно…
Андрей: Да… Садитесь, Игорь Игоревич…
Все трое садятся, Игорь Игоревич тут же вскакивает.
Игорь Игоревич: Извините, я вспомнил, я должен выйти в туалет…
Андрей: Пожалуйста, пожалуйста, ведь квартира ваша…
Игорь Игоревич улыбается, пукает и уходит.
Николай (плачущим голосом): Я боюсь, мне страшно, мне страшно!
Андрей: Перестань, перестань я тебе сказал!
Николай: Я теперь на этот диван не лягу и по полу ходить не буду по этому!
Андрей: Его надо куда–то деть!
Николай: Может, обратно, под линолеум?
Николай и Андрей подбегают к дивану, хватают труп, но в этот момент в комнату входят мужчина и женщина; Николай и Андрей бросают труп обратно на диван, растерянно смотрят на незнакомцев.
Кто–то с женой: Извините, мы без стука – так как стали стучать, а дверь открыта… (протягивает руку, Николай и Андрей здороваются с незнакомцем. Сев на стул, Николай понимает, что незнакомец по-прежнему держит его руку в своей) Аркадий… (Николай вежливо, но решительно выдёргивает свою руку из мягкой руки незнакомца), а это супруга моя – Гиря… Мы ваши соседи, зашли, так сказать, наладить отношения и вообще… по делу.
Николай: Да, пожалуйста… садитесь.
Аркадий и Гиря присаживаются; все долго и с напряжением смотрят друг на друга.
Аркадий: Гиря после аборта – поэтому не разговаривает – женский шок, так сказать… Вы не обращайте внимания…
Из туалета доносятся явно не связанные с туалетом стоны Игоря Игоревича.
Аркадий: Вы вдвоём?
Андрей: Да…
Аркадий: А мы с Гирей всё тоже вдвоём да вдвоём. Мы, собственно, поэтому и зашли… Знаете, расписались, когда… ещё молодые были – не думали о разнообразностях половых отношений. А сейчас это всё и попёрло… даже припёрло – знаете, от монотонности…
Николай начинает тихо плакать.
Аркадий: Дочь нажили, но это так… обычно, традиционно, так сказать… десять минут после сытного ужина… восемь лет назад… утка тушёная с картошкой… пиво – полтора стакана… светлое… светлое пьётся легче… диван… несколько агрессивных толчков… небольшой дискомфорт от тяжести в животе после пива, – вот такая технология зачатия… А потом всё труднее и труднее заставлять себя преодолевать тяжесть в животе после пива… с каждым днём совместной жизни всё труднее и труднее… Я даже иногда думаю, а что тогда меня заставило сделать это усилие… долг?.. ответственность?.. или простое человеческое любопытство… да… Тогда даже не думал про это… Но сейчас всё по-другому… Сейчас наступило время анализа… анализа… Монотонность, мне кажется, это главная причина… Ведь если подумать, – одна и та же рука, наливает, гладит… расчёсывает… бьёт… Одна и та же рука… Может поэтому, поэтому нет желания всем этим заниматься?
Андрей: Чем?..
Аркадий брезгливо смотрит на супругу, морщится, медленно отвечает на вопрос Андрея.
Аркадий: Всем этим… А вы вот вместе давно?
Андрей: Прилично!..
Аркадий: А мы с Гирей передачу посмотрели по центральному телевидению. Так вот в Европе что придумали – когда монотонность, и чтобы семью не разрушать – можно меняться…
Николай: Чем меняться?..
Аркадий: Сожителями… мужем, женой. Но только по ночам – а утром… утром обратно в семью… Свингеры, их, кажется, таких, свингерами называют… всё прилично, всё по договорённости, и вроде как разнообразие вносится…
Николай: А от нас вы чего хотите?
Аркадий: От вас?..
Андрей: От нас!
Аркадий: Давайте меняться. Я вам – Гирю, а вы мне – вас (смотрит на Николая).
Николай: Для чего?
Аркадий: Для сожительства.
Андрей: Как это? Зачем?
Аркадий: Да вы не волнуйтесь – это же не измена, только на ночь… а утром всё встанет на свои места… как в Европе… Свинг-свинг, – и обратно – в семью…
Вдруг Гиря резко вскакивает, срывает со стола скатерть, накидывает её на себя, громко и с расстановкой произносит фразу: «Ангажемент в Мариинском!» – и убегает.
Аркадий: Извините… (Встаёт из-за стола). Всё та же проблема, чисто женская…(Из подъезда доносится лай Гири). Гиря, нельзя, фу! Ещё раз извините.
Аркадий выбегает из квартиры, Андрей и Николай бросаются к трупу.
Андрей: Давай выкинем его в подьезд, на хрен! А то щас ещё кто-нибудь придёт, и все решат, что он – наш!
Николай: Ты что, как…
Андрей: Давай не мямли, – бери его за ноги, бери, я сказал!
Николай выполняет приказание Андрея, берёт труп за ноги, Андрей – за руки. С большим трудом протащив неживое тело несколько метров, Андрей и Николай останавливаются, услышав голос вошедшего в комнату Игоря Игоревича.
Игорь Игоревич: А вот и я, други! А куда это вы его?
Андрей: Кого?
Игорь Игоревич: Кого? Брата, кого?..
Николай: Сашку?
Игорь Игоревич: Ну, кого вы несёте… Сашку?
Николай: Сашку! Точно… Сашку, мы просто пошутить хотели, – знаете, такая старая студенческая шутка, – человек засыпает в кровати, а просыпается в коридоре… на лестничной площадке…
Андрей: Голый…
Игорь Игоревич: А что ж вы его не раздели?..
Николай: Не успели…
Андрей: И он проснуться может…
Игорь Игоревич: Так одетым это не смешно…
Николай: Да?
Игорь Игоревич: Определённо…
Андрей: Ну, тогда мы его обратно положим… Давай…
Николай: Да…
Андрей и Николай кладут труп обратно на диван, присаживаются за стол к Игорю Игоревичу. Квартиранты молчат, смотрят на хозяина квартиры, ждут, что он начнёт разговор, но Игорь Игоревич нежно улыбается и держит долгую паузу. Наконец, тишину прерывает Николай.
Николай: Игорь Игоревич, нам так неловко – но мы ограничены во времени!
Игорь Игоревич: Все мы в чём–нибудь ограничены. Вот я в пятом классе писал сочинение на тему «Лето с бабушкой». Я написал, как отдыхая на море, я познакомился с одной бабушкой-нудисткой, как мы обнимались и катались, слившись в поцелуях, по пляжу, и песок забивался нам… (Игорь Игоревич обращает внимание на развороченный линолеум). Вы, я гляжу, ремонт затеяли?
Андрей: Затеяли…
Игорь Игоревич: Значит, я уже опоздал…я ведь вас хотел попросить не проводить ремонт, я поэтому и пришёл…
Николай: Дак как же – это же вам лучше, когда мы съедем, у вас жилплощадь, как новая, будет…
Игорь Игоревич: Когда хочешь сделать как лучше, всегда только хуже получается (Игорь Игоревич берёт с пола свой чемоданчик и ставит его на стол; чемоданчик раскрывается, оттуда вываливаются шприцы).
Андрей: Что это у вас, Игорь Игоревич, полный портфель шприцов?
Николай: Вы больны?
