Ознакомительная версия.
Она (успокоившись). И что ты ответила?
Мать. Правду. Что отродясь у нас не было никакой Каштанки, хотя иногда ты приносишь с улицы бродячих кошек… Но они от нас немедленно убегают! И не потому, что я плохо с ними обращаюсь, — а потому, что ты их попросту забываешь кормить! Ты ведь ко всему еще и ленивая! (Дает деньги.) А кот «на задних лапах» — это из «Мастера и Маргариты»? Да? Ты брала без разрешения мою книгу?
Она (сухо). А все-таки: кто же рылся на моем столе? Мать. На твоем письменном столе… который стоит пока в моем доме, я писала сегодня письмо. Можно?
Она. Поэтому я закрыла все ящики стола на ключ… чтобы в твоем доме кто-то случайно…
Мать. Иди. (Тихо-тихо.) Иди. (Орет.) Уходи! Она (усмехнулась). Не позвонил? (Кивнув на телефонную трубку.) Сама позвонишь?
Мать дает ей пощечину.
(Весело.) Чао! Я пошла в парикмахерскую! (Уходит.)
Как только стукнула входная дверь, Мать тотчас поднимает брошенную трубку, набирает номер.
Мать. Привет, ты не звонил мне, а то я разговаривала по телефону? (Выслушивает ответ.) Понятно… Ну, как насчет «сегодня»? (Выслушивает ответ.) Конечно, свободна. Мы же договорились. (Выслушивает ответ.) Нет, ты же знаешь, в девять — это поздно, она возвращается. (Выслушивает ответ.) Ну ладно, тогда давай в понедельник. Кстати, с понедельника в «Ударнике» — Неделя французских фильмов. (Выслушивает ответ.) Ну если они такие ужасные — конечно, не стоит, я могу посмотреть и свои ужасные. До понедельника. Чао. Спокойной ночи…
В это время Подруга в очередной раз набрала номер — звонок в комнате матери.
Алло…
Подруга. Ну, знаешь! С кем ты столько болтала? С ним?
Мать. Приезжай.
Подруга. А разве… Он…
Мать. Нет!.. Сегодня у нас с тобой девичник.
Подруга. Еду. Я тебе такое расскажу — новый план жизни. Чао!
Хохочет, и Мать отчего-то тоже хохочет и вешает трубку. Подруга, напевая, энергично собирается в своей комнате… А джазисты тихонечко играют… В ванную входит О и. Когда Он открывает дверь ванной, становятся слышны громкие голоса гостей и музыка магнитофона (та же мелодия, которую играют джазисты). Он захлопывает дверь, садится на угол ванны и молча сидит. Но вновь открывается дверь, и в ванную просовывается веселое, пьяное лицо гостя. Это — Доктор.
Доктор. Ку-ку… Твоя просила меня тебя посмотреть. (Хохочет.) Твоя говорит, что ты плохо спишь. (Заливается.)
Он. Действительно, хорошая фраза — смешная.
Доктор (приоткрывая дверь ванной). Ты посмотри, как сидят наши жены. Представь, что ты их не знаешь, просто мы с тобою закадрили каких-то чувих и привели. Представил? Ну, какую ты выберешь? Ха-ха-ха! Я — свою.
Он (чуть подмигнул). И мою. Бери уж обеих.
Доктор (задыхаясь от припадка смеха). И твою, и свою… (Поймал его взгляд, поспешно.) Твоя говорит, что ты просыпаешься каждый день в пять утра. Я ее спрашиваю, откуда ты знаешь, когда он просыпается, если сама наверняка храпишь в пять утра, как сурок. (Хохочет.) Но она требует, чтобы я тебя показал профессору. Я ей отвечаю: «Если ему надо показать профессора — я приведу… а если его — то уж лучше доктору. По крайней мере мы, доктора, хоть что-то понимаем». (Хохочет.) Распусти ремень. (Доктор сам распускает ему ремень.) Так — больно? Так?.. Дыши! Дыши, друг мой… глубже… мне даже не надо тебя осматривать, я могу сказать с ходу…
Он сбросил руку Доктора.
Ну, попижонь! Попижонь! Учти, я пьян, и поэтому говорю сейчас умные вещи: твое сердце оказалось банкротом. Оно не выдержало взятых тобой на себя обязательств. (Хохочет.) Как говорил мой отец: «Мы живем в эпоху, жестокую к сердцам». Тебе нужна чепуха: две недели в больнице. У вас отличная академическая больница.
Он (тихо-тихо). Какой же ты мерзавец.
Доктор (трезво и тоже тихо). Не понял.
Он (спокойно). Хотя… (Засмеялся.) «Мою» я понимаю — ты современный мерзавец, везунчик, веселый и кобель. Но ты, не пропускающий ни одной медсестры, — зачем тебе эта увядшая, несчастная женщина?
Доктор. Что ты городишь?
Он. Я объясню: она чуткая! Это главное — а ты органически не можешь не сцапать, не схватить, не стибрить чужого… Мир — помойка, да?.. Где все жрут, хватают за сиськи…
И вдруг, размахнувшись, Он нелепо бьет Доктора, но Доктор спокойно перехватывает его руку и, вывернув, пригибает его голову к полу.
Доктор (шепчет). Дурак, ты по правде болен, слышишь?
Доктор выпустил его руку. Он встает и молча выходит из ванной.
Общее затемнение.
Прошло несколько часов. Та же квартира… Все так же играют в кухне джазисты… В комнате подруги уже никого… Мать, уже успокоившпсь, молча сидит с ногами на тахте в своей комнате… Ванная в его квартире пуста… А Он… … А Он открывает дверь и входит в ту жуткую пустую комнату. Видимо, прежний хозяин расширил ее за счет прихожей, и теперь дверь с улицы открывается прямо в комнату. Он подходит к телефону, усмехается, поднимает трубку, молча слушает гудок, потом достает из портфеля рубашку и мятый плащ и развешивает все это на гвоздиках. Потом сдергивает автомобильный брезент и начинает расставлять мебель, когда раздается звонок в дверь. Он в ужасе глядит на дверь, но звонок звонит безостановочно; Он открывает. На пороге, с кофтой под мышкой, Она. Она не входит в Его квартиру. Но останавливается на пороге. И весь их дальнейший разговор происходит на пороге.
Она. Здесь сдается квартира?
Он. Квартира сдана.
Она. Давно?
Он. Вчера.
Она. Вам?
Он. Мне.
Она. Интересно, дорого стоит такая квартира?
Он. Пятьдесят рублей.
Она. Это обычная цена?..
Он. Нормальная.
Она. Скажите, у вас не найдется попить, только мне нужно холодную, из-под крана.
Он молча уходит в кухню. Вслед ему требовательный крик.
Только мне нужно полный стакан, ладно?
Он возвращается со стаканом воды.
Лупит!
Кивнула на окно.
Он. Ливень.
Она. Никакого лета в этом году… Черт! (Глядит на часы, показывая, что торопится, но не уходит из-за дождя.)
Он. Опаздываете?
Она. Боюсь «потечь» на дожде — косметики в этот раз много.
Он. Зайдите все-таки!
Она. Ничего, ничего, не стоит вас затруднять. И вообще страшно входить в такую дорогую комнату… Но если у вас есть время, мы поболтаем здесь… пока дождь… Квартира у вас, конечно, очень хорошая. Только ваш район мне, например, не нравится. Я люблю свой… У нас, знаете, окраина: лес, пруд! Идешь домой, в школу, а впереди тебя шагает человек… такой важный, с портфелем. И вдруг у пруда… пруд у нас между домами… вынимает из портфеля газетку, раздевается прямо на снегу, портфелем прикрывает одежду, чтобы вьюга не замела — и в лунку! Потом вылезает, оделся и дальше!.. (Требовательно .) Я еще хочу пить.
Он уходит в невидимую кухню, приносит воды. Она жадно пьет.
(Засмеялась.) Вы удивляетесь, что я столько пью? Я всегда умираю от жажды. (Глядит на часы.)
Он. Важная встреча?..
Она. Потешная. Знаете, на столбе, где висело объявление о вашей квартире… рядышком приклеили оригинальную записку: «Требуется вокалистка в инструментальный ансамбль» — и телефон. Человек, естественно, позвонил, договорился о прослушивании. Сказали, что в таком-то часу его будет ждать руководитель ансамбля; он будет в розовых джинсах. (Засмеялась.) Здорово?
Он. Здорово!.. А «человек» не боится?..
Она. А человек загадал: зададите ли вы этот вопрос… Человек не боится. Никого и ничего. Он может идти посреди улицы, и машины его объезжают. Никто и ничто не смеет ему причинить боль.
Он. Это почему же?
Она. А так… А вообще это очень солидная группа. Люди всегда приглашают их на вечера… Я их, правда, сама не слыхала… я не любила школьные вечера… но люди…
Он. Люди — это мальчики и девочки?
Она. Слушайте! Моя мама обожает, чтобы все было названо. Даже то, что она уже поняла! И притом желательно дважды.
Он. Это у нас с вашей мамой возрастное.
Она. Не надо, мне и так вас жалко.
Он (помолчал, примирительно ). Любите петь?
Ознакомительная версия.
