Картина вторая
Зигмунд
Мне меч отцом был завещан, —
в беде я его найду...
Я к врагу в дом
без меча вошел —
и залогом стал
мщенья его...
Мелькнул образ
дивной жены...
О, страх восторга,
сердца боль!..
Томленье влечет меня к ней,
я во власти сладких чар...
Она — рабыня того,
кто меня в плен взял, глумясь! —
Вельзе! Вельзе!
Где же твой меч,
твой крепкий меч?
Я взмахну им грозно,
когда сокровенный мой гнев
восстанет со дна души!
Тлеющие в очаге дрова обваливаются: вспыхнувшее пламя внезапно бросает яркий свет на то место в стволе ясеня, которое было указано взглядом Зиглинды и где теперь ясно видна рукоять меча.
Зигмунд
Что там мерцает,
как звезда?
Из ствола яркий
исходит луч...
Слепые очи
свет озарил,
тайно радуя взор...
Как волшебный блеск
мне сердце жжет!
Иль это взгляд
цветущей жены,
что так грустно
прощаясь со мной,
бросила здесь она?..
(Огонь начинает постепенно меркнуть.)
Ночь покрывала
очи мне тьмой,
но лучистый взор
встретил меня:
свет я нашел и тепло!
Солнце кротко
сияло здесь,
ласкало чело мне
отрадным огнем, —
но закатилось оно...
(Новая слабая вспышка огня в очаге.)
Еще, в последний раз,
свет вечерний сверкнул...
Даже старый ствол горел
в его золотом луче...
Погас мой светоч,
цветок увял, —
тьма ночная
очи мне кроет:
только в глубинах сердца
тлеет бессветный огонь...
Огонь в очаге совершенно погас: полный мрак на сцене. — Дверь спальни тихо отворяется: появляется Зиглинда в белом одеянии и осторожными, но быстрыми шагами идет к очагу.
Зиглинда
Спишь ли ты, гость?
Зигмунд
(радостно изумленный)
Кто там во тьме?
Зиглинда
(торопливо и таинственно)
Я здесь: слушай меня!
Глубоко Хундинг спит,
усыпленный напитком моим:
пользуйся ночью, — беги!
Зигмунд
(горячо прерывая ее)
Я рад быть с тобой!
Зиглинда
Есть оружье здесь, у нас в доме:
о, гость, достань его!
Ты станешь славен
славой великой:
сильнейшему лишь
дан этот меч!
Внимай тому,
что расскажу я! —
Родню свою
здесь Хундинг собрал,
суровую празднуя свадьбу:
насильно себе
он брал жену, —
жертву разбойников злых.
Грустно было
мне средь веселья...
Вдруг странник в дом наш вошел, —
старец в сером плаще:
он шляпу, входя,
надвинул на глаз свой левый;
но другой сверкал,
робость внушая, —
всем грозил
этот властный взгляд;
лишь во мне
он пробудил томленье сладкой тоски, —
слезы и радость грез...
Мой взор встретив,
на них оглянувшись,
вдруг мечем пришелец взмахнул
и весь блестящий
стальной клинок
погрузил в ясеня ствол: —
тому этот меч назначен,
кто извлечет его! —
Но тщетно гости
всю мощь напрягали, —
никто меча не достал.
Все входили
и друг за другом
хватались за рукоять, —
но ничуть не сдвинулся меч:
вот он глядит из ствола...
И ясно стало мне, —
чей привет утешил меня,
и кто лишь
может меч
достать могучей рукой...
О, если б он, мой друг,
был здесь, со мной!
Если б в беде
я нашла его!
Все горе мое,
все страданья мои,
мучительный стыд
и тяжкий позор, —
все искупила б
мщения сладость!
Ко мне счастье
вернулось бы вновь,
и жизни опять
я б улыбнулась, —
если б герой мой пришел,
если б друг мой
обнял меня!
Зигмунд
(обнимает ее с пламенной страстью)
Тебя, о жена,
обнял твой друг!
Оружье и ты — мои!
Жарко в груди
клятва горит,
что мне тебя отдает!
Все грезы мои
явились в тебе,
в тебе счастье
я ныне познал!
Плакала ты, —
и я тосковал;
я был гоним, —
ты терпела позор:
радостью мщенья
ныне упьемся!
Смех бурный
ликует во мне, —
я ведь тебя обнимаю
слышу сердце твое!
Большая входная дверь внезапно распахивается.
Зиглинда
(испуганно вздрагивая и вырываясь из объятий Зигмунда)
Ах, кто там?
Кто в дверь вошел?
Дверь остается широко открытой. На дворе — чудная весенняя ночь. Лучи полного месяца проникают в зал и светлым сиянием озаряют чету, так что она вдруг становится видимой с полной отчетливостью.
Зигмунд
(в тихом восторге)
Нет никого, — но Гость вошел:
вот он, взгляни, — ласковый Май!
Нежным усилием он привлекает Зиглинду к себе на ложе, сажая ее рядом с собою. — Месяц сияет все ярче и ярче,
Зигмунд
Бури злые стихли
в лучах весны, —
сияньем кротким
светится Май;
на крыльях легких
рея тихо,
чудо он
земле несет;
его дыханье
веет лаской,
радость льют
его глаза!
В блаженном пеньи птичек
Май звучит.
Маем дышит
запах трав;
от тепла его
цветут волшебно растенья,
жизнь дает он
слабым росткам.
Оружьем нежным Мая
мир покорен;
вьюги зимы
в страхе умчались прочь;
и властным ударом
вот он открыл
суровый затвор,
что упрямо его к нам, —
к нам не пускал! —
К своей сестре
влетел светлый Май, —
манила брата Любовь:
у нас в сердцах
скрывалась она, —
и рада свету теперь!
Невеста-сестра
спасена своим братом,
разлуки горькой
пала стена:
мир,смеясь
молодой чете,
венчает Май и Любовь!
Зиглинда
Ты — этот Май,
к тебе я стремилась
в холодные дни зимы!
Ты свет мне принес, —
и сердце мое
задрожало вдруг в сладком страхе
Дни мои грустно текли, —
мрачно и одиноко:
мне все казалось чужим,
что давала мне жизнь...
Но ты тотчас
признан был мной:
не успел ты войти,
как стал мне близок!
Что таилось в груди, —
сон души, —
все озарил
солнечный день:
в ушах зазвучал
звон ликованья,
когда в чужбине дикой
предстал мне желанный друг!
(Она в восторге охватывает руками его шею и глядит ему прямо в лицо.)
Зигмунд
(в восхищении)
О, светлая радость!
Счастье мое!
Зиглинда
(приближая свои глаза к его глазам)
О, дай мне близко
к тебе прижаться,
чтоб ясно видеть
чудесный свет,
что мне горит
в глазах твоих
и чарует чувства мои!
Зигмунд
В лучах весны
светишься ты,
волны волос
обрамляют тебя...
Вижу теперь
всю прелесть твою:
блаженство пьет мой взор!
Зиглинда
(откидывая назад кудри его лба и изумленно любуясь им)
О, как открыт
твой гордый лоб!
Как бьется в висках
благородная кровь! —
И страха, и восторга
сердце полно...
Мне чудом кажется вот что:
впервые видя тебя, —
тебя узнала я!
Зигмунд
Меня волнует
тот же сон:
в мечтах любви
ты являлась уж мне!
Зиглинда
В ручье я видела
образ свой, —
теперь он виден мне снова:
как отражала вода, —
ты отражаешь меня!
Зигмунд
Ты — образ тот,
что хранил я в себе!
Зиглинда
(быстро отводя свой взор)
Молчи!.. Дай мне
припомнить голос...
Как будто он мне
в детстве звучал...
Но нет! Звучал он недавно, —
когда на голос мой
мне звонко лес отвечал!
Зигмунд
О, сладостной
лютни нежные звуки!
Зиглинда
(снова заглядывая ему в глаза)
И огонь твоих глаз
сверкал уже мне:
так в очи мои
старец глядел,
утешая печаль мою...
Я по взгляду узнала отца...
назвать уж его я хотела!..
(Она останавливается; затем тихо продолжает)
«Скорбный» — имя твое?
Зигмунд
Теперь меня
так не зови:
я стал ныне дивно счастлив!
Знглинда
Но «Мирным»
ты не можешь назваться?
Зигмунд
Я назовусь,
как желает подруга:
мне имя дай ты сама!
Зиглинда
Но звался ли Волком отец твой?
Зигмунд
Был волк для лисиц трусливых!
Но тот, чей взор
гордо сиял мне,
как чудные очи твои, —
тот имя Вельзе носил!
Зиглинда
(вне себя)
Так Вельзе— отец твой!
Но если ты Вельзунг, —
значит тебе
оставил он меч, —
и другу-герою
нашла я имя:
Зигмунд — так назовись!
Зигмунд
(вскакивает с места, подбегает к стволу ясеня и хватается за рукоять меча)
Зигмунд назван, —
я Зигмунд ныне!
И доблестный меч
бесстрашно я вырву!
Вельзе сказал мне,
что в тяжкой беде
меч я найду:
он найден мной! —
Страсти священной
скорбный стон, —
муки любовной
жгучий огонь, —
в сердце ярко горя,
даст мне жизнь и смерть!
Нотунг! Нотунг, —
так меч я зову, —
Нотунг! Нотунг!
Жадная сталь!
Острый резец свой
мне покажи!
На свет выходи из ножен!
Мощным напряжением силы он вырывает меч из ствола и показывает Зиглинде, охваченной изумлением и восторгом.
Зигмунд
Зигмунд, сын Вельзе,
пред тобой!
Его брачный дар — этот меч!
Жену себе
сосватал герой
и с ней бежит
из дома врага! —
Вдаль скорей
следуй за мной, —
в светлый дворец,
где царствует Май:
тебя там меч защитит,
когда твой Зигмунд падет!
(Он обнимает ее, чтоб увести с собою.)
Зиглинда
(в величайшем упоении вырывается из его объятий и становится против него).
Если Зигмунд
здесь предо мною,
Зиглинду ты видишь, —
она твоя!
Сестру родную
вместе с мечем ты нашел!
(Она бросается к нему на грудь.)
Зигмунд
Ты сестра мне,
ты и жена мне, —
цвети же,
Вельзунгов род!
С бешеной страстью он привлекает ее к себе. Занавес быстро падает.
