Ознакомительная версия.
Алиса Васильевна дергает за веревочку. Яркий свет наверху, гаснет, остается только общее освещение.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Лишь бы Лидия Степановна не узнала, чем я тут с вами занимаюсь.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Кто это?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Главврач. Она у нас …
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Молодая, не очень счастливая в личной жизни, но очень способная?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Нет. Старая фригидная сука. Для нее человека уволить, все равно, что рот прополоскать и выплюнуть.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Может, мне ее тоже укусить?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Вы, кажется, собирались, кусать меня, а уже думаете о другой. Вот все вы мужчины такие.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Нет, что вы, что вы. Я же здесь, с вами.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА (кокетливо) . Ну, тогда покажите, как вы кусаетесь. И куда кусаетесь.
Звучит, постепенно усиливаясь, патетическая музыка. Михаил Федорович тянется зубами к запястью Алисы Васильевны.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Сюда, например. Вот так. (Осторожно кусает.) АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА (изгибается на кресле) . Ох! Меня аж всю трясет. Как будто изнутри сверлят бормашиной. Приятно так …
Михаил Федорович обходит кресло, склоняется сзади к запрокинутой шее Алисы Васильевны.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . И вот сюда. Так вот. (Кусает.) АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА (содрогаясь) . Ах! А теперь как будто чистят зубные каналы без наркоза. Божественно!
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . И …
Михаил Федорович заходит с другой стороны. Наклоняется над грудью Алисы Васильевны, расстегивая халат. Та не возражает, даже помогает. В кабинет входит Татьяна с листком бумаги в руках. Ее не замечают. Татьяна поражена увиденным до глубины души. Одной рукой схватившись за рот, чтобы не вскрикнуть, а другой – за сердце, она стоит на месте и наблюдает.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . И сюда ( С рычанием впивается в женскую грудь где-то в районе бюстгальтера. ), и так … О-о-о!
Михаил Федорович хватается за больной зуб. Музыка обрывается.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . О-о-о! (Бьется в судороге.) А сейчас … сейчас … сейчас … Будто корень удалили! Без мышьяка. По-живому. Но совсем даже не больно.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Мне больно!
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА (не слышит его) . Хорошо! Как хорошо! Какой же он чудесный, ваш зуб любви, Михаил Федорович!
Татьяна уходит – пятясь, медленно, бесшумно. Михаил Федорович трет щеку.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Я рад, что вы это прочувствовали.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Это … это блаженство какое-то! Бесподобно! Так волнующе, так необычно! Нет сил. Нет слов. Никогда еще не испытывала ничего подобного.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Чтобы получить удовольствие, не обязательно ждать, пока Амур пустит свою стрелу. Достаточно нежно и ласково грызануть женщину за грудь или ягодицу.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . О, за ягодицу?! Вы и так можете?
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . А чего тут мочь-то? Дело не хитрое, если зуб любви на месте.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Ах! Давайте отдохнем немного. Остынем. Так хорошо сейчас …
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ. Давайте, не возражаю.
Алиса Васильевна лежа в кресле, застегивает халат.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Представляю, как счастлива ваша супруга.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Ну да, ей нравится.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . А вам? Не устаете ее кусать?
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Да, нет, что вы. Это не утомляет. Бывает так
… Покусываешь жену. Она стонет, извивается, а ты уже свое удовольствие получил и обдумываешь предстоящее совещание. Или о перспективах молочной отрасли в современных условиях размышляешь. Или о ремонте. Или там о рыбалке. Помогает, кстати, очень. Всякие умные и полезные мысли в голову приходят. Ну, кто-то курит, чтобы лучше думалось, кто-то жвачку жует. А я – жену.
Алиса Васильевна слегка приподымается на кресле. Гладит Михаила Федоровича по лицу, по щеке, пытается нащупать у него во рту зуб любви.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . А ведь сигареты и жвачку меняют. Вам никогда не хотелось поменять жену, Михаил Федорович?
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ (отстраняется) . Нет-нет-нет, что вы, мы с ней уже тридцать два года. Я же говорил.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Да, говорили. Тридцать два. Как зубов во рту.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Точно. Уже столько молока вместе выпили. Столько творога съели.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . А о второй жене не задумывались? А то могли бы по очереди покусывать двух. Сначала одну, потом другую. Или устраивали бы по вечерам уютные такие семейные оргии с чаепитием вприкуску. Кус втроем, а?
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Так ведь это … Многоженство у нас запрещено. Да и жилплощадь не позволяет.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Жилплощадь можно объединить. Вашу и мою, к примеру. У меня двухкомнатная квартира, кстати. А любой закон можно обойти. Ну, или, в конце концов, уехать туда, где действуют другие законы. А?
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Ну, я не знаю … Я поговорю с супругой, конечно, но …
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Да нет, не надо. Я такую чушь несу. Простите, Михаил Федорович. Просто … Завидую просто немного. У вас такой зуб, а у меня никак не ладится с личной жизнью.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Почему, Алиса Васильевна? Вы очень видная женщина.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Сама не знаю. То ли мне не везет, то ли прикус у мужиков не тот. Вот взять хотя бы моего бывшего мужа. Мы с ним в этом кабинете познакомились. Лечился у меня. Ему понравилась моя работа, мне понравились его зубы. Поженились. Он был неплохим боксером и, в общем-то, неплохим человеком. А теперь он бывший. Экс. Причем, во всех смыслах. Экс-спортсмен, экс-муж, экс-неплохой-человек.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Экс-чемпион?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Нет, какой там чемпион! (Пренебрежительно машет рукой.) У мужа всегда было плохо с защитой, он слишком часто пропускал удары. В чемпионы не выбился, а зубы растерял. Спился. Да и вообще изменился сильно. Наверное, из-за пропущенных ударов в голову. В общем, спортивная карьера не сложилась, а любовь ушла. Так бывает: любовь уходит с годами и выпавшими зубами, если ее нечем удержать.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Ну да, наверное, бывает.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Муж ушел из бокса, я ушла от него, а он всю свою жизнь превратил в сплошной ринг.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Как это?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Дерется по поводу и без.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Вас бьет?!
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Нет, с женщинами ему не интересно. Выбирает только мужчин, причем из своей весовой категории, и прет на рожон. Ему в кабаках последние зубы повыбивали. Я поначалу протезы вставляла. Потом перестала. А зачем? Какой смысл? Сегодня вставишь – завтра опять без зубов. Снова вставишь – на следующий день выбьют. Челюсть уже так разворочена, что даже имплантант вживить некуда. Я ему по всякому объясняла – не понимает. Говорит, чтобы драться, нужны зубы. Чтобы было, значит, что терять. Только зубы ему от меня нужны! А чтобы самому что-то дать женщине. Или укусить так … нежно так … как вы кусаетесь. Какое там! Ему уже и хлеб жевать нечем. Сегодня вот опять звонил, зубы просил, грозился приехать.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Бедненькая-бедненькая Алиса Васильевна. Вы знаете что? Вы меня вылечите, и я вас еще укушу.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Вы такой добрый, такой порядочный, такой любвеобильный. Я и не думала, что такие мужчины бывают. И зубик у вас ну просто бесподобный!
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . А вы его рвать хотели. Теперь понимаете, какая на вас ответственность?
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Да-да, такой важный орган нужно сохранить.
Алиса Васильевна встает с кресла. Пошатывается. Михаил Федорович удерживает ее за руку, усаживает на стул.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Извините. Я еще немного отдышусь и приступим, ладно? А то у меня до сих пор руки трясутся.
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Конечно-конечно. Лечить зубы трясущимися руками опасно и для рук, и для зубов. Кстати, у вас кровь на халате. Кажется, я глубоко прокусил. Простите.
АЛИСА ВАСИЛЬЕВНА . Ах, это. Это не страшно. В нашей работе одежда иногда пачкается. Но как же вы кусаете, как кусаете! Бр-р-р! Где вы научились так кусаться?
МИХАИЛ ФЕДОРОВИЧ . Не знаю. Я в детстве орехи любил грызть. Грецкие. Может быть, поэтому
…Раздается стук. Громко и демонстративно кашляя, входит Татьяна. Девушка отводит глаза, стараясь не смотреть на доктора и пациента.
ТАТЬЯНА. Извините Алиса Васильевна. Операцию в третьем кабинете уже закончили. А к вам пациентка с острой болью. Вот.
Ознакомительная версия.
