Слышен надрывный детский плач.
Ребенок… Синьора, у меня ребенок плачет! Он с самого рождения еще ни разу не просыпался. Это в первый раз, синьора, — что-то случилось… (Убегает со сцены в левую дверь.) Ты что тут делаешь, в моей комнате, козел недобитый? Ребенка разбудил нарочно, чтоб меня заманить!.. А ну убери свою руку! Руку убери. И не хватай меня! Пусти!
Плач ребенка.
Спи, мой маленький, спи, не плачь.
Звонит телефон.
Мерзавец! Халат порвал… совсем новый… Да что же это такое… Иду, иду… С тобой после поговорим, когда братец твой явится. (Выходит на сцену в обрывках халата, от которого осталась верхняя часть.) Если явится… (Берет трубку телефона.) Але!.. (В ярости.) Ну, хватит! Прекратите говорить гадости, иначе я… Иначе… Я не знаю, что сделаю… Я вам бомбу воткну… в телефон! У вас челюсти повылетают! Развратник! И как только не стыдно! Ведь я — мать двоих детей! А если кто-нибудь другой станет то же самое говорить вашей маме? Что она скажет? Представьте себе: ваша старенькая мама, сидя у камина, тихо вяжет шерстяной чулок, а в это время… А-а-а, замолчал! Заткнулся, сволочь!.. Вот, наконец я нашла нужное слово — то самое слово, от которого бьется сердце рядового итальянца: МАМА! (Пауза. Кладет трубку.) Он сирота! (Разражается ругательствами в сторону телефонного аппарата.) Сволочь, гад, козел!!! (Соседке.) Вы видели, синьора, что мой деверь выкинул? На своей каталке приехал в комнату, ребенка разбудил… (Зовет.) Синьора, синьора!..
Вновь слышен плач ребенка.
(Некоторое время вглядывается в окно. Разочарованно.) Ушла… (Переведя взгляд на верхнее окно.) Зато этот извращенец с биноклем опять на своем посту! (Громко, обращаясь к левой двери.) А ну, не реви! (Берет в руки ружье.) Сейчас мамочка покажет тебе охоту на извращенца… Слышен стук во входную дверь. (Громко, в сторону Извращенца.) Так. Сиди, не двигайся — я тебя через две минуты укокошу… (Положив ружье, идет к входной двери.) Кто там?.. Умоляю тебя, уходи. Сейчас вернется муж, приедет полиция, явится кредитор.
Слышно, как пытаются открыть замок входной двери со стороны лестничной клетки. И не ковыряй в замке своим гвоздем, все равно не откроешь. Слышен щелчок открываемого замка. Господи! Открывает! Нет, врешь, не войдешь — я цепь наброшу. (Успевает набросить на дверь предохранительную цепочку.) Помогите! (Подбегает к столу.) Синьора, синьора! Хорошо, что я вас опять вижу! Этот сумасшедший парень открыл-таки дверь… Нет, войти не может, дверь на цепочке… Я ему скажу.
Идет к входной двери, но внезапно замирает на месте при виде руки молодого человека, которая просунулась на сцену через образовавшуюся щель — между дверью и стеной.
Слушай, убирайся ты со своей рукой…
Рука настойчиво изображает призывные жесты.
Тебе чего? Мою руку? Ты понимаешь, что сейчас муж вернется?
Призывные жесты продолжаются.
Ну, ты зануда! Ладно, только скорее. (Подает ему свою руку.)
Парень резко тянет Женщину к себе.
Ты что-?! Я сквозь щелку-то не пролезу!
Слышен плач ребенка.
Пусти — ребенок плачет, кормить пора. Пусти, говорю! (Высвобождает руку из цепкой хватки молодого человека. Отступая к двери кухни.) Уходи и запри дверь своим кривым гвоздем. А еще лучше — оставь гвоздь у сторожа в проходной, а то мой муж ключи потерял…
Входя в кухню, видит, что рука молодого человека по-прежнему торчит сквозь дверь.
(Берет большую пластмассовую ложку.) Уходи. Лопнет мое терпение. Я тебя накажу. (Угрожающе.) Сейчас как дам этой ложкой — все пальцы отлетят… Не веришь? (Приближается к двери и изо всех сил наносит удар по торчащей оттуда руке.)
Раздается вопль молодого человека.
(В испуге глядит на ложку, затем бежит к окну.) Синьора, я вот этой ложкой заехала ему прямо по руке. Я его ранила, синьора. Что теперь делать?.. Продегустировать? Да вы что?! Продезинформировать?.. Ах, продезинфицировать!.. Да, конечно, продезинфицировать обязательно… А как же: есть, есть — мой муж следит, чтобы в доме все было. (Берет из плошки флакон с йодом и спешит к молодому человеку.) Сейчас, сейчас, не дергайся… Нет, не щиплет, это же детское средство — для детей… Бедный мой, как же я тебя покалечила! Ты уж прости меня, убийцу такую! А теперь уходи… Поцеловать? (Целует его руку.) В губки захотел? Обойдешься… Нет, цепочку снимать не стану… Да не пролезет туда моя голова, у меня же уши!!! Вот настырный! (Кое-как просовывает голову в щель.) А-а-а, пусти! Пусти! Ой, голова! Голова застряла! Толкай, толкай! Да не ртом толкай, дурак, а рукой! (С трудом вытаскивает голову из щели.) Ой-ой-ой, как больно! (Отходит на несколько шагов.)
Рука молодого человека неистово лупит по деревянной двери.
Ну, хватит!!!
Рука продолжает лупить.
Устроил, понимаешь, джазовый барабан в моем доме!
Молодой человек безуспешно пытается вытащить руку из щели.
Убирайся! Да что же это такое! Вот беда! (Бежит к окну.) Синьора, синьора! У него рука застряла в двери! Он тут состарится со своей рукой, а муж меня повесит! (В отчаянии.) Что же делать?.. Ах, точно — водой с мылом, как кольца снимают… (Кричит Извращенцу.) Пошел вон! (Соседке.) Я горячей водичкой, горячей лучше… (Хватает со стола тазик. В отчаянии кричит Извращенцу.) Извращенец! Лесбиян! (Лихорадочно кружит по комнате.) Так… На этого подонка с биноклем рявкнула, теперь горячей воды для молодого человека, теперь горячей каши для ребенка.
Раздаются звуки дудки.
Теперь деверя ублажить.
Звонит телефон.
Теперь еще эта телефонная сволочь прорезалась! (Подходит к телефону.) Але, скотина!!! (Изменяя тон: сначала думает, что это муж, затем холодно.) А, это ты, привет… Что? А кто это? Извините, я думала — это мой муж… Да, мужа нет дома, что передать?.. Да. Да… (Смеется.) Я вам так скажу: будьте здоровы и скатертью дорожка! Вы ошиблись номером. Здесь есть мужчина — мой муж — но детей от него рожаю только я!.. Как?.. Не только?.. Ваша дочь — тоже?! (В полном замешательстве.) Он мне ничего не говорил… Какой подлец! Сколько лет вашей дочери? Шестнадцать!.. Ну знаете: в шестнадцать лет нормальные дочери с чужими мужьями не шляются, а сидят дома, под замком! Мой муж меня, взрослую женщину, запирает на ключ, и вы свою дочку запирайте… Нахал! (Бросает трубку. Соседке.) Сказал, что я — шлюха! Его дочь забеременела от моего мужа, а я — шлюха!
Молодой человек стучит в дверь, стараясь привлечь внимание женщины.
Отстань! У меня в семье несчастье. Муж — беременный! (Заходит в кухню и тут же выходит, неся в одной руке — тазик, в другой — кашу для ребенка.) Иду, иду, малыш, кашу несу!.. Ай, горячо!.. Скорей, скорей, скорей!!! (Уходит в спальню, оттуда.) Не каша, а огонь… Сейчас остынет — будем кушать. А ты сиди спокойно, дурак, не хватай! У меня же каша горячая!!!
Раздается дикий вопль деверя.
Какой ужас! (Возвращается на сцену.) Синьоpa, что я натворила! Плеснула ему горячей кашей прямо в глаза!.. Нет, не ребенку, а деверю… Что делать?
Мчится в спальню и возвращается на сцену, толкая перед собой кресло-каталку, на которой восседает деверь, весь в бинтах и гипсе — похож на мумию. Это кукла. В руке у нее дудка-клаксон.
(Обращается к соседке.) Мазь от ожогов? Мазь… Есть, конечно, есть! Мой муж следит, чтобы в доме все было… (Молодому человеку, который снова колотит в дверь.) Отстань! Я своего деверя обварила! (Берет из плошки мазь, бежит к деверю, мажет ему мазью обожженную часть лица.) Я здесь, здесь… Больно? Ты тоже виноват. Я предупреждала: у меня горячая каша… Куда полез? (Играет так, словно деверь-манекен ухватил ее сзади свободной рукой.) А ну, убери руку! Пусти, слышишь? Пусти! (Пытается безуспешно освободиться. В ярости.) Сейчас кипятком ошпарю!!!
Деверь «отпускает» ее.
Ага, дошло! (Спешит с тазиком к молодому человеку.) Давай, скорей, опускай руку в тазик… Да не кипяток это; я нарочно сказала, чтобы деверя напугать.
Молодой человек опускает руку в тазик. Там оказывается кипяток. Молодой человек испускает вопль и отдергивает руку, которая исчезает за дверью.
Ох, неужели кипяток?! Подумаешь, зато — руку выдернул. Теперь уходи… Что, тоже обварился? Вот, мазью можешь помазать, на, держи!.. (Просовывает ему мазь через приоткрытую дверь.)
