Сабина очень медленно поднимает голову.
В глазах вспыхивает живой огонек.
СЦЕНА 8
Личный кабинет Юнга в клинике «Бургхёльцли»: очередное помещение с голыми стенами. В кресле с высокой спинкой сидит Эмма, уже на сносях; от нее тянутся провода к электрогальванометру; Юнг, держа в руках планшет с зажимом для бумаг, сидит сбоку, чтобы видеть показания прибора; в стороне сидит Сабина — в ее распоряжении блокнот и секундомер.
Юнг. Вена.
Эмма. Лес.
Юнг. Ящик.
Эмма. Простыни.
Юнг. Деньги.
Эмма. Банк.
Юнг. Ребенок.
Эмма колеблется: Юнг, заметив движение стрелки гальванометра, подается вперед.
Эмма. Скоро.
Юнг. Семья.
Еще одна заминка, более длительная.
Сабина запускает секундомер.
Эмма. Ячейка.
Юнг. Секс.
Эмма. Н-н-н… мужчина.
Юнг. Стена.
Эмма. Цветок.
Юнг. Юный.
Опять заминка; еще одно движение стрелки гальванометра.
Эмма. Малыш.
Юнг. Спрашивать.
Эмма. Отвечать.
Юнг. Колпачок.
Эмма. Надевать.
Юнг. Упрямый.
Эмма. Поддаваться.
Юнг. Печаль.
Сабина фиксирует паузу примерно в десять секунд.
Эмма. Ребенок.
Юнг. Слава.
Эмма. Врач.
Юнг. Развод.
Еще одна затяжная пауза; стрелка гальванометра скачет как безумная; Сабина не отрывается от включенного секундомера.
Эмма. Нет.
Юнг расслабляется и с нежной улыбкой отсоединяет Эмму от аппарата.
Юнг. Спасибо тебе.
Эмма. Это все?
Юнг. Да, это все.
(В некотором недоумении Эмма с усилием встает и направляется к дверям.)
До встречи.
Эмма. Мм, да. До встречи.
Выходит из кабинета. Юнг тут же поворачивается к Сабине.
Юнг. Каковы предварительные наблюдения? Сабина. Ну, беременность явно вытеснила у нее из головы все остальное.
Юнг. Хорошо.
Сабина. Она слегка… не могу подобрать слово…
Юнг. А что если воспользоваться термином, который предложил господин директор: «амбивалентна»?
Сабина. Вот именно… я хочу сказать — в отношении ребенка.
Юнг. Что-нибудь еще?
Сабина. Мне кажется, ее тревожит, что муж, по некоторым признакам, теряет к ней интерес.
Юнг. И что же привело вас к такому выводу?
Сабина. Значительное время отклика на стимулы «семья» и «развод».
Юнг. Понятно.
Сабина. А когда вы сказали «колпачок», она ответила «надевать». Имея в виду противозачаточное средство, верно?
Под впечатлением от ее проницательности Юнг улыбается.
Юнг. У вас определенно есть способности.
Сабина. Можно задать один вопрос?
Юнг. Конечно. Задавайте.
Сабина. Она вам — жена?
Юнг застигнут врасплох, но тотчас же берет себя в руки и с улыбкой кивает.
СЦЕНА 9
Родильное отделение в клинике «Бургхёльцли». Юнг заходит в палату, где Эмма кормит грудью новорожденного младенца. Она поднимает взгляд и с вызовом заговаривает.
Эмма. Уж извини.
Юнг. За что?
Эмма. Обещала к Рождеству подарить тебе сына. А сама опоздала на сутки, да еще пол не угадала.
Юнг. Не говори глупостей.
(Торжественным жестом достает из-под полы белого халата предусмотрительно откупоренную бутылку шампанского и два бокала.)
Смотри, что мне удалось пронести мимо поста охраны.
(Наполняет бокал и протягивает Эмме, но та отрицательно качает головой. Тогда он обмакивает пальцы в бокал и склоняется над ребенком, чтобы изобразить помазание.)
За тебя, Агата.
Пьет до дна. Эмма в тревоге поднимает на него взгляд.
Эмма. В следующий раз подарю тебе сына.
СЦЕНА 10
Процедурный кабинет. Юнг и Сабина сидят как обычно, только в молчании; судя по неудобной, сгорбленной позе Сабины и по гримасе Юнга, который вытягивает затекшие ноги, прошло уже немало времени.
Наконец Сабина нарушает затянувшуюся паузу.
Сабина. Можно на сегодня закончить?
Юнг. Нежелательно: осталось совсем немного.
Сабина. Мы уже и так… Сколько мы тут торчим?
Юнг. Наша беседа длится примерно два с половиной часа.
Сабина. Разве еще не время?..
Перед тем как ответить, Юнг выдерживает короткую паузу.
Юнг. Мы начали сеансы почти пять месяцев назад; они строятся по определенной схеме. У вас наступило стойкое улучшение — и вдруг, в силу каких-то причин, отчасти весьма прозрачных, но в большинстве своем — неведомых, вы идете на попятную. С моей точки зрения, вам необходимо сделать еще один шаг вперед; раз уж сегодня у нас первый сеанс в новом году, давайте стремиться к новым успехам.
Сабина. Не лучше ли будет, если вы уделите внимание своей дочурке?
Юнг. В такое время ей положено спать.
Сабина. Я вас еще не поздравила.
Юнг. Это событие прошло без помпы. Итак, продолжим?
Молчание. По лицу Сабины пробегает первый тик.
Сабина. Не знаю, что вам сказать.
Юнг немного выжидает, а потом решительно подстегивает.
Юнг. Давайте вернемся к недавней поездке в Цюрих за рождественскими покупками. Ничто не предвещало неприятностей, но в какой-то момент вы рассердились и в довершение всего набросились на незнакомую женщину в шубе. Она была похожа на вашу маму?
Сабина. Нет, это из-за покупок, из-за слова «покупки», из-за того, что… вы произнесли это слово.
Юнг. И почему это слово вывело вас из равновесия?
Сабина делает вдох, словно борясь с охватившей ее паникой.
Сабина. Всякий раз… когда у нас дома назревал скандал, мама отправлялась за покупками. Выбирала совершенно ненужные вещи, какие попало, — чем дороже и бесполезней, тем лучше. Потом вынуждена была прятать их от отца, влезала в долги к знакомым и надеялась расплатиться из своих карманных денег, а сама тряслась от страха, что он узнает; теперь вы понимаете, почему я…
Резко умолкает.
Юнг. Отец так и остался в неведении?
Сабина. Как-то раз прознал. Разорался так, что чуть не лопнул, перебил все ее покупки, какие только нашел. Это был конец света.
Юнг. Теперь понимаю. Вы еще упомянули, что после того происшествия в Цюрихе у вас нарушился сон. Чем вы это объясняете?
Сабина. Тем, что у меня страхи.
Юнг. Что вас пугает?
Сабина. Что-то такое… что-то… у меня в палате… кот, что ли, только… разговаривает и лезет ко мне в постель.
(Долгая пауза. Юнг выжидает.)
Вот только вчера, вчера ночью, он вдруг стал что-то нашептывать мне на ухо, но я не смогла разобрать… а потом… он оказался сзади меня… обхватил за талию, а потом…
(Она яростно дергается в кресле, мучимая неловкостью.)
…потом я почувствовала, что у меня по спине елозит что-то липкое… как… слизняк… а когда обернулась, там уже ничего не было.
Юнг. Вы почувствовали это кожей спины? Сабина. Да.
Юнг. На вас не было ночной сорочки? Сабина. Нет.
Юнг. Вы мастурбировали?
Сабина. Да.
(В очередной раз повисает долгая пауза. Юнг, очевидно, собирается ее нарушить, но Сабина заговаривает первой.)
Терпеть не могу Новый год…
Юнг резко выпрямляется; он весь внимание.
Юнг. Почему?
Сабина. Дома вечно скандалы: вот, например, в прошлом году отец пришел в дикую ярость, хотя никто ничего не понял, — видно, мой брат Исаак что-то сболтнул… и тогда… тогда… тогда… он…
(Ее конечности дергаются в кратких, но устрашающих судорогах.)
