Г-жа Смит. Но сахар есть.
Г-н Смит. Потому что сахар мы покупаем за границей.
Г-жа Мартен. Да, пожары там не купишь. Налоги задушат.
Брандмайор. Впрочем, были один или два случая, отравление газом, но это тоже большая редкость. На прошлой неделе одна молодая дама задохнулась. Забыла газ закрыть.
Г-жа Мартен. Забыла?
Брандмайор. Да нет, она просто думала, что это расческа.
Г-н Смит. Всегда опасно что-то перепутать!
Г-жа Смит. А к торговцу спичками вы ходили?
Брандмайор. Бесполезно. Он застрахован.
Г-н Мартен. Тогда зайдите от моего имени к Уэйк-филдскому викарию.
Брандмайор. Я не имею права тушить пожары у духовных лиц. Епископ не позволит. Свой огонь они гасят сами или с помощью весталок.
Г-н Смит. Попробуйте зайти к Дюрану.
Брандмайор. Не могу. Он же не англичанин. У него только вид на жительство. А они могут иметь свой дом, но не имеют права тушить пожары.
Г-жа Смит. И все же, помните, в прошлом году у него был пожар, и пожар потушили.
Брандмайор. Он сам тушил. Тайно. А я доносить не стал.
Г-н Смит. И я.
Г-жа Смит. Господин брандмайор, раз уж вы не спешите, посидите у нас. Нам приятно.
Брандмайор. Так, может, рассказать вам несколько анекдотов?
Г-жа Смит. Конечно. Как это любезно с вашей стороны. (Целует его.)
Г-н Смит, г-жа и г-н Мартен. Да, да, давайте анекдоты! Браво!
Аплодируют.
Г-н Смит. Самое интересное, что все истории пожарных правдивы. Все они основаны на собственном опыте.
Брандмайор. Я всегда рассказываю лишь то, что пережил сам. Все из жизни, только из жизни. А не из книг.
Г-н Мартен. Совершенно верно, правда не в книгах, а в жизни.
Г-жа Смит. Начинайте.
Г-н Мартен. Начинайте!
Г-жа Мартен. Помолчим, он начнет.
Брандмайор (долго откашливается). Извините. Не смотрите на меня. Я стесняюсь. Я ведь робок.
Г-жа Смит. Он прелестен! (Целует его.)
Брандмайор. И все же я начну. Обещайте не слушать.
Г-жа Мартен. Но если нам не слушать, то вас мы не услышим.
Брандмайор. Я просто об этом не подумал.
Г-жа Смит. Я говорю вам: он ребенок.
Г-н Мартен, г-н Смит. О милое дитя! (Целуют его.)
Г-жа Мартен. Смелее!
Брандмайор. Ну так вот. (Снова откашливается, затем начинает говорить, голос его дрожит от волнения.) Экспериментальная басня «Собака и бык». Однажды другой бык спросил у другой собаки: «Почему ты не глотаешь свой хобот?» «Извини, — ответила собака, — я ведь думала, что я слон».
Г-жа Мартен. А какова мораль?
Брандмайор. Мораль ищите сами.
Г-н Смит. Он прав!
Г-жа Смит (сердито). Другую басню!
Брандмайор. Маленький теленок объелся толченого стекла. Поэтому ему пришлось рожать. И родил он корову. Но он был мальчик, поэтому корова не могла назвать его мамой. Не могла она звать его папой — ведь он был слишком мал. Тогда теленку пришлось жениться на ком-то, и мэрия приняла все меры, необходимые согласно моде.
Г-н Смит. Согласно каннской моде.
Г-н Мартен. Как и требуха.
Брандмайор. А вы об этом знали?
Г-жа Смит. Об этом ведь печатали во всех газетах.
Г-жа Мартен. Это было недалеко от нас.
Брандмайор. Расскажу еще одну историю. «Петух». Однажды петух решил прикинуться собакой. Ему не повезло — его узнали сразу.
Г-жа Смит. И напротив, собаку, прикинувшуюся петухом, не узнал никто.
Г-н Смит. Ну а теперь и я вам расскажу… «Змея и лисица». Однажды змея подходит к лисице и говорит: «Мне кажется, что я вас знаю». Лиса отвечает: «И мне». «Ну тогда, — говорит змея, — дайте мне денег». «Лисицы денег не дают», — отвечает хитрый зверь. Лисица хочет убежать и прыгает в глубокую долину, полную земляники и куриного меда. Змея уж тут как тут, смеется как Мефистофель. Лиса хватает свой кинжал и с криком: «Я научу тебя жить!» поворачивается и убегает. Но ей не везет. Змея действует быстрее. Метким ударом она бьет лисицу по лбу, лоб разлетается вдребезги, а лиса кричит: «Нет, нет! Четырежды нет! Я не твоя дочь!»
Г-жа Мартен. Как интересно!
Г-жа Смит. Неплохо.
Г-н Мартен (пожимая руку г-ну Смиту). Примите поздравления.
Брандмайор (с завистью). Ну, анекдотик так себе. Я его знаю.
Г-н Смит. Ужасно.
Г-жа Смит. Но это ведь неправда.
Г-жа Мартен. Нет, к сожалению, правда.
Г-н Мартен (г-же Смит). А теперь вам слово, мадам.
Г-жа Смит. Я знаю один лишь анекдот. Сейчас вам расскажу. Он называется «Букет».
Г-н Смит. Моя жена всегда была романтичной.
Г-н Мартен. Настоящая англичанка.
Г-жа Смит. Так вот. Однажды жених принес невесте букет цветов. Она его поблагодарила, но прежде чем она сказала спасибо, он взял у нее цветы, которые дал ей. Так он хотел ее проучить. Он сказал: «Я их забираю». И, взяв их, попрощался и ушел.
Г-н Мартен. Какая прелесть. (Целует или не целует г-жу Смит.)
Г-ж а Мартен. Ах, господин Смит, у вас такая жена, которой все завидуют.
Г-н Смит. Это правда. Она чертовски умна. Даже умнее меня. Во всяком случае, она гораздо женственней меня, как говорят.
Г-жа Смит (брандмайору). Брандмайор, расскажите еще что-нибудь.
Брандмайор. Нет, уже слишком поздно.
Г-н Мартен. И все же расскажите.
Брандмайор. Я устал.
Г-н Смит. Ну сделайте милость!
Г-н Мартен. Прошу вас.
Брандмайор. Нет.
Г-жа Мартен. Какое у вас сердце ледяное. А мы горим, как на углях.
Г-жа Смит (с рыданиями бросается на колени, а может, не бросается). Я вас умоляю!
Брандмайор. Ну ладно!
Г-н Смит (на ухо г-же Мартен). Он согласился. Вот занудство!
Г-жа Мартен. Помолчи!
Г-жа Смит. Не повезло. Я была слишком любезна.
Брандмайор. «Насморк». У моего шурина был двоюродный брат с отцовской стороны, дядя которого по материнской линии женился вторым браком на молодой туземке, во время одного из своих путешествий ее брат встретил девушку, в нее он влюбился и прижил с ней сына, а сын потом женился на строптивой аптекарше, она была племянницей неизвестного старшины британского флота, а у ее приемного отца была тетка, свободно говорившая по-испански, она же, видимо, была одной из внучек одного рано умершего инженера, сына виноградаря, из винограда которого изготовляли скверное винишко, а у того был внучатый племянник, домосед и адъютант, его сын женился на красивой разведенной молодой женщине, первый муж которой был сыном горячего патриота, тому удалось воспитать в духе стяжательства одну из своих дочерей, которая вышла замуж за охотника, который знавал Ротшильда и брат которого, переменив множество профессий, женился и родил дочь, а прадед этой дочери был очень щуплым и носил очки, которые ему подарил один из его двоюродных братьев, деверь одного португальца, незаконного сына мельника, не слишком, впрочем, бедного, его же брат взял себе в жены дочь бывшего сельского врача, который был молочным братом сына молочника, который, в свою очередь, был незаконным сыном другого сельского врача, женатого три раза, третья жена которого…
Г-н Мартен. Если не ошибаюсь, то я знал третью жену. Она любила есть курятину в осином гнезде.
Брандмайор. Нет, это не она.
Г-жа Смит. Тссс!
Брандмайор. Я повторяю, третья жена которого была дочерью лучшей в краю повитухи, овдовевшей очень рано…
Г-н Смит. Как моя жена.
Брандмайор…повторно вышла замуж за бодрого стекольщика, который прижил с дочкой начальника станции ребенка, тот пробил себе в жизни дорогу…
Г-жа Смит. Железную дорогу…
Г-н Мартен. Как в картах.
Брандмайор. Он женился на лавочнице, у отца которой был брат, мэр маленького городишки, который выбрал себе в жены блондинку учительницу, двоюродный брат которой любил ловить рыбу…
Г-н Мартен. В мутной воде?
Брандмайор…и взял себе в жены другую блондинку учительницу, по имени Мария, брат которой женился на другой Марии, тоже белокурой учительнице…
