Дон-Кихот. Что с тобой?
Санчо. Взглянул я на вас, какой вы бледный да жалостливый, и пришла мне мысль в голову. И я даже закричал от удивления и печали. Мне в голову пришла мысль совсем рыцарская, ваша милость. Вот где чудо. Ах ты… Ох ты… Подумайте! Ах-ах-ах! Мысль!
Дон-Кихот. Говори какая!
Санчо. А такая, что следует вам к вашему славному имени Дон-Кихот Ламанчский прибавить прозвище: Рыцарь Печального Образа.
И Дон-Кихот отвечает запинаясь, очень тихо:
– Хорошо, братец… Да будет так. Рыцари былых времен… носили прозвища. Кто звался Рыцарем Пламенного Меча. А кто – Рыцарем Дев. Был Рыцарь Смерти. А я буду Рыцарем Печального Образа. Мне чудится, что мудрец, который напишет когда-нибудь историю моих подвигов, вложил эту мысль… в твою голову, потому что… моя… очень уж шумит. Вот и замок.
Санчо. Что вы, сеньор! Это постоялый двор.
Дон-Кихот. А я ручаюсь тебе, что это заколдованный замок.
Санчо. Пусть мой Серенький пропадет навеки, если это не постоялый двор!
Дон-Кихот. Замок!
Санчо. Двор!
Дон-Кихот. Замок!
Санчо. Сеньор! Нас поколотили сегодня мастера своего дела, вот и чудится вам невесть что!
Шум, обрывки веселой музыки, песен, стук копыт по настилу конюшни.
У ворот постоялого двора две девицы весьма легкомысленного вида вглядываются пристально в приближающихся путников.
1-я девица. Если и эти гости не захотят иметь с нами дела – мы пропали.
2-я девица. Неужели дойдем мы до такого срама, что, как старухи, будем расплачиваться за ужин и ночлег своими денежками?
Дон-Кихот, стараясь держаться прямо на своем высоком седле, приближается к воротам постоялого двора.
Санчо следует за рыцарем.
Дон-Кихот (салютуя мечом). Благородный владелец замка выслал навстречу нам знатных девиц. О, сеньориты! Если когда-нибудь понадобится рыцарь для защиты вашей невинности, прикажите – и я умру, охраняя вашу честь.
Девицы переглядываются и бросаются бежать, фыркая от сдерживаемого смеха.
Громче обрывки музыки, топот копыт по настилу конюшни.
Крытая галерея на тонких столбах идет вдоль всего второго этажа. Под галереей, как под навесом, кипит жизнь. Четверо игроков дуются в карты. Зрители молча глядят, столпившись вокруг.
1-й игрок. Клянусь честью, если ты и эту карту побьешь, то я тебя зарежу.
2-й игрок. Ладно, эту не побью, раз уж ты не умеешь играть по-благородному.
Зубодер со щипцами в руках кричит, уговаривая пациента, который сидит на скамье с видом гордым и надменным, крепко сжав губы.
Зубодер. Я дергал зубы и турецкому султану, и китайскому богдыхану, и старшему писцу нашего губернатора. И все благодарили. Богдыхан даже просил еще вырвать парочку, до того ему понравилось мое мастерство. Откройте рот, сударь!
Пациент (сквозь слезы). Если мужчина сказал «нет», значит, нет!
Жена пациента. Если бы ты один страдал от зубной боли, я бы могла терпеть. Но ты весь дом замучил. Открой рот, тебе говорят!
Пациент. Если мужчина сказал «нет», значит, нет!
Мариторнес, здоровенная, сильная, как мужчина, служанка стирает белье, а подруга нашептывает ей на ухо что-то, видно, очень интересное, потому что Мариторнес слушает с увлечением, сияя.
Вот ее багровое мокрое лицо показывается из пара.
Мариторнес. А он?
Служанка продолжает шептать.
Мариторнес. А ты?
Служанка продолжает шептать.
Мариторнес. А он?
Служанка продолжает шептать.
Мариторнес. Ну и напрасно. Я еще ни разу в жизни не нарушила слова. Если я говорю мужчине, что приду, – значит, приду, хотя бы весь свет обрушился на мою голову. Да и то сказать – чем еще утешаться нам на земле, пока мы не попадем в рай.
Две девицы с хохотом влетают во двор.
Пищат наперебой:
– Скорее, скорее! Приехал до того потешный безумец, что можно умереть со смеху!
Карточный игрок. Не мешай людям работать.
1-я девица. Не все же работать, надо и повеселиться.
2-я девица. Таких сумасшедших и при дворе не найти! Он назвал нас невинными и знатными девицами.
Взрыв хохота.
Дон-Кихот, пошатываясь, входит во двор.
На него глазеют с жадностью, даваясь от смеха, подталкивая друг друга. Зрители заполнили галерею, висят на перилах.
Дон-Кихот. Привет вам, друзья мои! Нет ли в замке несчастных, угнетенных, несправедливо осужденных или невольников? Прикажите – и я восстановлю справедливость.
Заглушенное хихиканье. Рослый человек средних лет восклицает:
– Ну, это уж слишком!
Заглушенное хихиканье. Возгласы: «Тише, не мешайте».
Толстяк хозяин с ключами у пояса выбегает во двор из недр своего заведения.
Дон-Кихот. Судьба привела меня в ваш замок. Я Дон-Кихот Ламанчский, Рыцарь Печального Образа.
Подавленный хохот. Шепот: «Тише, дураки! Спугнете. Испортите всю потеху».
Хозяин. Все это славно, господин рыцарь, а только одно худо. Все комнаты у меня заняты, и могу я предложить вам ложе только на чердаке.
Мариторнес (вытирая руки). Идемте, сударь, я провожу вас. Чего смеетесь? Не видите, что ли, человек болен, еле на ногах стоит?
Чердак, который по всем признакам долго служил для склада соломы. В правом углу – кровать, сооруженная из попон и седел. В левом – четыре худо обтесанных доски, положенные на скамейки разной вышины.
На досках – тюфяк, тощий, как циновка. Клочья войлока торчат из дыр. Редкие и грубые простыни.
Дон-Кихота уложили на ложе слева, Мариторнес облепляет пластырем его синяки и ссадины.
Мариторнес. Кто же это так избил беднягу?
Санчо. Никто, дочка. Господин мой просто слетел со скалы, и все тут. Его не побьешь! Нет! Он каждому даст сдачи!
Во дворе под навесами идет совещание.
Рослый человек. Нет, меня полагается слушать! Я судья! Я такое придумал, что от дурачка живого места не останется, со всей его справедливостью.
Перешептываются.
Человек, похожий на сову. Нет, давайте по-моему! Я человек деловой и до того истосковался дома, считая да подсчитывая, что в дороге нет большего потешника, чем я! К черту добродетельного рыцаря. По-моему…
Перешептываются.
1-я девица. Нет, мы сделаем так. Проклятая Мариторнес влюбляется в самых славных парней, и при этом совершенно бесплатно!
2-я девица. Давно пора проучить ее. Ее теперешний возлюбленный – погонщик мулов. Ночует тоже на чердаке. И мы…
Перешептываются, хохочут.
А Мариторнес на чердаке окончила перевязывать Дон-Кихота.
Рыцарь задремал.
Санчо (шепотом). Оставьте и мне немножко этих пластырей, сеньора.
Мариторнес (шепотом). И вы тоже слетели со скалы?
Санчо (шепотом). Нет! Но меня всего перетряхнуло, когда увидел я, как падает мой хозяин.
Мариторнес (шепотом). Это бывает! Я часто вижу во сне, что падаю с башни, и потом весь день хожу разбитая.
Грохот.
Санчо и Мариторнес оглядываются в ужасе.
Погонщик мулов – парень разбойничьего вида, косая сажень в плечах – стоит на пороге. Снова грохот. Оказывается, это погонщик в гневе ударяет ногой об пол.
Погонщик. Ты с ним шепчешься?
Мариторнес (улыбаясь). Ах, дурачок! Ревнует! До чего же я это люблю – просто удивительно! Это же значит не баловство, а настоящая любовь, благослови ее господь!
Грохот.
Мариторнес. Иди вниз! Я сейчас прибегу к тебе. Мы говорим шепотом, чтобы не разбудить больного сеньора. Ступай, ступай, а то и я стукну, только не ногой, а кулаком, и не об пол – кое-кого по затылку! Иди!
Погонщик мулов удаляется угрюмо.
Мариторнес (шепотом, интимно). Он знает, что я любого мужчину свалю ударом кулака. Конечно, приятно, когда ревнуют, но распускать вашего брата тоже не полагается.
Санчо. Это уж конечно. Уж на что я добродетелен, но и то шепот ваш очаровал меня, словно весенний ветерок.
