Виталик. А кто вы здесь, собственно, такой? Вы со стороны жениха или невесты?
Валентин Борисович. Ну, как же, я — Валентин Борисович, давний друг вашей семьи. А разве Верочка вам про меня никогда не рассказывала?
Виталик. Не припомню.
Валентин Борисович. Я ее учитель.
Виталик. Учитель чего?
Она. Виталик, ну какая тебе разница!
Валентин Борисович. Учитель словесности. Изящной. Понимаете, в свое время Ирина Федоровна так увлеклась моей методикой индивидуальных занятий, что написала мне рекомендательное письмо в одну влиятельную организацию, которая мной заинтересовалась и отправила в длительную командировку, после которой, учитывая приобретенный опыт, мне доверили возглавить столь солидный Фонд.
Ирина Федоровна. Чего-чего?
Валентин Борисович. А разве я что-то не так сказал?
Ирина Федоровна. Все вроде так, но только наоборот. Правозащитник. Дочка, подумай, все-таки Виталик муж тебе, хоть и лежачий! Пусть лучше на диване деньги зарабатывает, чем по бабам-то бегать.
Она. Мама, я люблю другого человека.
Валентин Борисович. Деточка, мама права. В твоем муже есть какая-то обнадеживающая стабильность. А любить никто тебе не мешает. Но учти: при конвертировании любви в брак потери составляют до ста процентов.
Он. Вер, ты и в самом деле подумай! Зачем тебе безработный актер? (Смотрит на нее выжидательно.)
Она. Замолчите все! Уходите! Сейчас же. Вы мешаете нам! Ме-ша-ете! Неужели непонятно!? Вон!
Она выталкивает всех со сцены, кроме Саши, которого берет за руку и сама ведет к алькову.
Он. Я боялся, мы от них никогда не избавимся.
Она. Избавимся. Просто надо, чтобы ты думал только обо мне. А я о тебе.
Он. А ты сейчас думаешь только обо мне?
Она. Почему ты спросил?
Он. Не знаю. Мне показалось…
Она. Тебе показалось. Обними меня крепко-крепко! По-мужски. Чтобы дыхание перехватило. Пойдем! Теперь — пора.
Саша обнимает Веру. Но в этот момент внезапно появляется Марго, эффектная брюнетка в брутальном брючном костюме.
Марго. Отпусти ее!
Он. Что?
Марго. Отпусти, говорю!
Она (испуганно). Марго! Ну зачем, зачем я о тебе подумала! Господи! Только не устраивай сцен! Я так устала сегодня от призраков прошлого.
Марго. Ах, я теперь призрак прошлого! (Подходит и бьет Веру по щеке.) Вот тебе от призрака!
Общественность громко ахает и возвращается на сцену.
Он. Прекратите хулиганить!
Хватает Марго за руки.
Марго. Убери руки!
Она, изловчившись, бьет его ногой в пах.
Он (скорчившись и держась за ушибленное место). «О, тяжело пожатье каменной десницы…»
Она. Сашенька, бедненький! Что с тобой?
Он. Кто это? Откуда?
Валентин Борисович. Пушкин. Из «Каменного гостя».
Нина. Он не о том. Кто эта драчливая субстанция?
Она. Марго. Моя… начальница.
Марго. Вера, собирайся! Зарубежная конференция на носу. Куча работы. Я не могу без секретарши.
Виталик. Оставьте в покое мою жену! Где право на отдых? В конце концов, у нас есть профсоюзы или нет?
Марго. Профсоюзы? Профсоюзы у нас есть, но они такие же, какой ты муж. Вера, мы уходим!
Валентин Борисович. Минуточку. Меня зовут Валентин Борисович.
Марго (Вере). Это ты мне про него рассказывала?
Она. Про него.
Марго. Сволочь!
Валентин Борисович. Не торопитесь с выводами, Маргарита… э-э-э…
Она. Львовна.
Валентин Борисович. Я так почему-то и думал. Маргарита Львовна, я представляю здесь «Фонд жертв тоталитаризма». А вы, насколько я понял, глава фонда «Женщины без границ»?
Марго. Вы правильно поняли.
Валентин Борисович. У наших организаций много общего. И вы, и мы защищаем тех, кто пострадал от несправедливости. Давайте предпримем совместные акции! Подходы наши, расходы ваши.
Марго. Да, общее у нас есть: мы защищаем женщин, которые стали жертвами таких вот жертв тоталитаризма, как вы. Вера, пошли!
Он (придя, наконец, в себя после удара). Я тебя никуда не пущу.
Марго. Это еще почему? Ты ей кто?
Он (на всякий случай оберегая пах). Я — ей… Я жених.
Марго. Не многовато будет? Один — муж. Другой — жених. И никакого толку. Даже смешно. Вера, собирайся! (Выхватывает из шкафа платья и швыряет Вере.)
Маша. Правильно, Маргарита Львовна, забирайте ее! А то ишь, сбежала с работы да еще с чужим парнем.
Ирина Федоровна. Возвращайся, дочка! Лучше бросить любовника, чем хорошую работу и богатого мужа.
Она. Замолчи, мама! Марго, отпусти меня! Прошу тебя!
Марго. Зачем он тебе? Скажи, зачем?
Она. Я его люблю!
Марго. Чушь! Мужчин вообще нельзя любить. Это атавизм! Много ты от них хорошего видела? От этого полового наставника? От этой диванной недвижимости? Теперь ты хочешь посадить себе на шею этого альфонса?
Она. Он не альфонс. Он актер.
Марго. Одно и то же.
Она. Марго, отпусти!
Марго. Отпущу. Но сначала ты ему все расскажешь. Всё.
Он. Да кто ты такая, чтобы командовать?!
Марго. Я? Ты действительно хочешь это знать?
Нина. Саша, прошу тебя, не настаивай! Это — лишняя правда.
Он. Правда лишней не бывает. Ты же сама говорила. Кто она такая?
Марго. Я — Верин муж.
Всеобщее недоумение.
Виталик. Минуточку, я Верин муж. Могу и паспорт показать.
Марго. Паспорт? И только-то? Ты муж де-юре, а я де-факто. (Делает характерный жест рукой.)
Она. Марго, не надо! При нем. При маме. Она этого не вынесет…
Ирина Федоровна. Ты, дочка, за меня не волнуйся! Я по телевизору про это кино видела. «Голубое на розовом». Даже грешным делом подумала: может, я всю жизнь не там искала? (С вызовом глядит на Валентина Борисовича.) Ну что ты так смотришь? Дай мне хотя бы воды!
Он. Вера, это правда?
Марго (Вере). Что ты молчишь? Чего ты стыдишься? Того, что из женщин получаются хорошие мужья? Лучше, чем из мужчин! (Кивает на диван.) Пусть им будет стыдно! Рассказывай, или я расскажу…
Валентин Борисович. Деточка, помни: правду надо выдавливать из себя по каплям, как раба.
Он. Рассказывай!
Она. А что рассказывать? Я так радовалась, что шефом у меня оказалась женщина, умная, заботливая, обаятельная. Марго расспрашивала о семье, сочувствовала. У нее схожая история: муж попался неудовлетворительный…
Нина. Маргарита Львовна, скажите, вы хоть раз в жизни любили мужчину?
Марго. Конечно! Папу.
Нина. Спасибо!
Она. Марго каждый день подвозила меня с работы домой, брала с собой на вечеринки, в театр, в консерваторию.
Виталик. Ненавижу консерваторию! Дирижер похож на человека, отмахивающегося от мух. А оркестр напоминает кишечник и никак не может выдавить из себя симфонию.
Марго. Все мужчины — грубые бездуховные животные!
Она. Она дарила мне по любому случаю цветы, духи, конфеты…
Виталик. Конфеты были вкусные. Это правда. А квартира стала похожа на цветочный ларек. Я сразу догадался: любовника завела.
Он. Ты так спокойно об этом говоришь!
Виталик. Ты в армии служил?
Он. Я был командиром отряда «морских котиков».
Виталик. Тогда поймешь. Зима. Ночь. Ты в карауле. Холодища! Вдруг, чу! Скрип-скрип-скрип. Разводящий со сменой идут. Пост сдан. Пост принят. И — в каптерку греться. А склад пусть другой теперь стережет.
Марго. Диванное ничтожество!
Виталик. Фаллоимитаторша!
Марго. Вырожденец!
Виталик. Извращенка!
Валентин Борисович. Остановитесь, друзья! Мы живем в свободной стране, и каждый волен любить так, как хочет, и того, кого хочет. Именно за это я боролся с тоталитаризмом.
Нина. Чушь!
Валентин Борисович. Почему же?
Нина. Умрете — узнаете.
