Александр Островский - Том 9. Пьесы 1882-1885

Зови!

Кубас, беги! Да ты найдешь?

Пошарю,
Авось найду. Еще бы не найти!
Я свой, не сыщик.

Горе-то убило
Теперь его, а уж куда затейник —
Что слово скажет, то рублем дарит.

Послушаем. Крестами поменяюсь,
Коли беду мою бобами разведет,
Печаль-тоску на радость поворотит.

Кромя его и некому.

Посмотрим.

Здорово, осударь Степан Семеныч!

Живешь давно, а глаз своих не кажешь
Хозяину. У нас таких порядков
Не водится меж добрыми людьми.

Да по́што я тебе? Живу я смирно,
Тебя не трогаю. И ты не трогай!
Пришел не в гости, ни с добром, ни с худом,
Пришел потиху и уйду потиху.
Пришел я незван и уйду я негнан.
А за постой скажу тебе спасибо!
Зачем покликал?

Дело есть, Дубровин.
Тебе не боязно?

Чего бояться?

Велю связать, да к воеводе.

Шутишь!
Я пуганый, меня не испугаешь.

И то шучу. И волосом не тронут.
Нужна послуга.

Будет ли под силу?

А есть охота?

Твой слуга, боярин.

Не ждал беды, сама беда сыскалась,
Тужить не думал, довелось тужить.

За что про что сыр-бор горит?

За девку!
В руках была, да отняли из рук.

Здесь девушки по денежке.

Не купишь
И тысячей. Слыхал ли ты про Власа
Дюжова?

Кто ж его не знает, плута,
Лисицу старую!

А дочек видел?

Чтоб не солгать, раз с десять доводилось.
Молва идет: не знаю, правда ль, нет ли? —
Прасковью Власьевну за воеводу
Просватали. Ужель, Степан Семеныч,
Я молвлю не в укор, ее жалеешь?
Похаять нечего, с лица красива,
Собой статна, а все же кус не твой;
Вот Марья Власьевна совсем другая,
Как не родные точно.

Про нее-то
И говорю, ее-то и жалею;
Мы по любви сошлись и столковались.

Чего ж жалеть-то? Сватайся порядком,
Не отдадут, возьми без позволенья.

Так и задумал.

Ну!

Да помешали.
Я за руку, а за другую…

Кто же?

Все он же, воевода.

Не татарин:
Не женится на двух.

Да он раздумал
Прасковью взять. Как увидал меньшую,
Так подавай ее, а ту не надо.
Во двор берет беречь, чтоб не украли.

А надо бы украсть. Ужли уступишь?

Что уступить, что заживо в могилу!
Мне жизнь не в жизнь! Бесчестье-то бесчестьем,
Да каково, слюбившись, расставаться.

Не плакать стать; слезами не поможешь.
Подумать, да за дело.

В добрый час!

Повыстудить бы избу. Лишних за дверь.
Останься, Резвый, ты не помешаешь.

Идите вон и подождите зову.
Слуги уходят, кроме Резвого.

Боярин, я пришел недаром. Тоже
Должишко есть; повыправить хочу.
Взаймы жену, без спросу, люди взяли:
Просить по чести — самого посадят,
Что век не вылезешь. Одно осталось —
Свое добро у вора воровать.
Давай уж вместе! Первым делом надо,
Чтоб воевода выехал дня на два,
Хоть за охотой, хоть на богомолье.

Из города не выживешь его.

А надо бы. Нам только самого-то
Долой бы с глаз, а челядь наша будет.

Хитер, собака, не обманешь.

Можно.
На свете нет такого хитреца,
Чтоб не было хитрее. Воевода
Хитер, да не умен.

Почем ты знаешь?

Не станет умный с ведунами знаться,
А он без ведуна не ступит шагу.
Во всяком деле, важном и не важном,
Мизгирь ему советчик. Так пристойно ль
Боярину ума-то набираться
От мужика?

А кто таков Мизгирь?

Известный плут; слывет за ведуна
У глупого народа. Он немало
Людей изводит порчей, а другого
Не смыслит чародейства. Уж давно бы
Его казнить пора за лиходейство.
Послать в Москву, там суд короток будет, —
Не волоча, сожгут его живого
За волховство. А умный воевода
Его на воле держит, днем и ночью
Во всякий час к себе в покои водит,
По книгам смотрят, в шестокрыл и в рафли.
Вот дело-то какое. Поклониться
Приходится.

Кому?

Да мне.

Изволь.

Постой, Степан Семеныч, ты боярин,
Заставь холопей кланяться ему,
У нас спина гибка.

Да вас не надо,
Пусть сам поклонится.

На что ж тебе
Его поклоны нужны?

Сердце тешу.
Я кланялся немало и задаром;
Пускай хоть раз поклонятся и мне.
Я денег не прошу, меня не купишь,
А за поклон я душу положу.

Поклон не в труд и не в бесчестье, если
За дело кланяться и за услугу.
Я поклонюсь, да было бы за что.

Меня Мизгирь боится; прикажу
Из города спровадить воеводу,
Так он спровадит, а послать деньжонок,
Да припугнуть, да посулить еще,
Так завтра же ушлет на богомолье —
И тот пойдет.

Чем свет пошлю Кубаса.