Александр Грибоедов - Горе от ума

К прихмахеру.

Бог с ним.

Щипцы простудит.

Пускай себе…

Нельзя, ждем на́вечер гостей.

Бог с вами, остаюсь опять с моей загадкой.
Однако дайте мне зайти, хотя украдкой,

К вам в комнату на несколько минут;
Там стены, воздух – всё приятно!
Согреют, оживят, мне отдохнуть дадут
Воспоминания об том, что невозвратно!
Не засижусь, войду, всего минуты две,
Потом, подумайте, член А́нглийского клуба,
Я там дни целые пожертвую молве
Про ум Молчалина, про душу Скалозуба.

Ах! Софья! Неужли Молчалин избран ей!
А чем не муж? Ума в нем только мало;
Но чтоб иметь детей,
Кому ума недоставало?
Услужлив, скромненький, в лице румянец есть.

Вон он на цыпочках и не богат словами;
Какою ворожбой умел к ней в сердце влезть!

Нам, Алексей Степаныч, с вами
Не удалось сказать двух слов.
Ну, образ жизни ваш каков?
Без горя нынче? без печали?

По-прежнему-с.

А прежде как живали?

День за́ день, нынче как вчера.

К перу от карт? и к картам от пера?
И положённый час приливам и отливам?

По мере я трудов и сил,
С тех пор, как числюсь по Архивам,
Три награжденья получил.

Взманили почести и знатность?

Нет-с, свой талант у всех…

У вас?

Два-с:
Умеренность и аккуратность.

Чудеснейшие два! и стоят наших всех.

Вам не дались чины, по службе неуспех?

Чины людьми даются,
А люди могут обмануться.

Как удивлялись мы!

Какое ж диво тут?

Жалели вас.

Напрасный труд.

Татьяна Юрьевна рассказывала что-то,
Из Петербурга воротясь,
С министрами про вашу связь,
Потом разрыв…

Ей почему забота?

Татьяне Юрьевне!

Я с нею незнаком.

С Татьяной Юрьевной!!

С ней век мы
не встречались;
Слыхал, что вздорная.

Да это, полно, та ли-с?
Татьяна Юрьевна!!! Известная, – притом
Чиновные и должностные —
Все ей друзья и все родные;
К Татьяне Юрьевне хоть раз бы съездить вам.

На что же?

Так: частенько там
Мы покровительство находим, где не метим.

Я езжу к женщинам, да только не за этим.

Как обходительна! добра! мила! проста!
Балы дает нельзя богаче,
От рождества и до поста,
И летом праздники на даче.
Ну, право, что́ бы вам в Москве у нас служить?
И награжденья брать и весело пожить?

Когда в делах – я от веселий прячусь,
Когда дурачиться – дурачусь,
А смешивать два эти ремесла
Есть тьма искусников, я не из их числа.

Простите, впрочем, тут не вижу преступленья;
Вот сам Фома Фомич, знаком он вам?

Ну что ж?

При трех министрах был начальник отделенья,
Переведен сюда.

Хорош!
Пустейший человек, из самых бестолковых.

Как можно! слог его здесь ставят в образец!
Читали вы?

Я глупостей не чтец,
А пуще образцовых.

Нет, мне так довелось с приятностью прочесть,
Не сочинитель я…

И по всему заметно.

Не смею моего сужденья произнесть.

Зачем же так секретно?

В мои лета не должно сметь
Свое суждение иметь.

Помилуйте, мы с вами не ребяты,
Зачем же мнения чужие только святы?

Ведь надобно ж зависеть от других.

Зачем же надобно?

В чинах мы небольших.

С такими чувствами, с такой душою
Любим!.. Обманщица смеялась надо мною!

Эй! Филька, Фомка, ну, ловчей!
Столы для карт, мел, щеток и свечей!

Скажите барышне скорее, Лизавета:
Наталья Дмитревна, и с мужем, и к крыльцу
Еще подъехала карета.

Не ошибаюсь ли!.. он точно, по лицу…
Ах! Александр Андреич, вы ли?

С сомненьем смотрите от ног до головы,
Неужли так меня три года изменили?

Я полагала вас далёко от Москвы.
Давно ли?

Нынче лишь…

Надолго?

Как случится.
Однако, кто, смотря на вас, не подивится?
Полнее прежнего, похорошели страх;
Моложе вы, свежее стали;
Огонь, румянец, смех, игра во всех чертах.

Я замужем.

Давно бы вы сказали!

Мой муж – прелестный муж, вот он сейчас войдет.
Я познакомлю вас, хотите?

Прошу.

И знаю наперед,
Что вам понравится. Взгляните и судите!

Я верю, он вам муж.

О нет-с, не потому;
Сам по себе, по нраву, по уму.
Платон Михайлыч мой единственный, бесценный!
Теперь в отставке, был военный;
И утверждают все, кто только прежде знал,
Что с храбростью его, с талантом,
Когда бы службу продолжал,
Конечно, был бы он московским комендантом.

Вот мой Платон Михайлыч.

Ба!
Друг старый, мы давно знакомы, вот судьба!

Здорово, Чацкий, брат!

Платон любезный, славно.
Похвальный лист тебе: ведешь себя исправно.

Как видишь, брат:
Московский житель и женат.

Забыт шум лагерный, товарищи и братья?
Спокоен и ленив?

Нет, есть-таки занятья:
На флейте я твержу дуэт
А-мольный…

Что твердил назад тому пять лет?
Ну, постоянный вкус в мужьях всего дороже!

Брат, женишься, тогда меня вспомянь!
От скуки будешь ты свистеть одно и то же.

От скуки! как? уж ты ей платишь дань?

Платон Михайлыч мой к занятьям склонен разным,
Которых нет теперь – к ученьям и смотрам,
К мане́жу… иногда скучает по утрам.