Непочатый. И ты так спокойно об этом говоришь?
Гаврюшин. Эдик, мудрые китайцы советуют: если берешь молодую жену, приготовь на ложе место для третьего.
Китаец выглядывает из-за ширмы и часто кивает.
Твоей-то Елене сколько?
Непочатый. Марине.
Гаврюшин. Прости, не уследил. В дочки годится или уже во внучки?
Непочатый. Не важно. Я покупаю все только самое свежее. И не волнуйся, она у меня под колпаком. Круглосуточно!
Гаврюшин. В каком смысле?
Непочатый. Как Штирлиц у папаши Мюллера. Нанял ветерана наружного наблюдения. Он еще Солженицына пас.
Гаврюшин. Дорого?
Непочатый. Недешево. Зато надежно.
Гаврюшин. Выброшенные деньги. Следить за своей женой, как за своим здоровьем, — все равно не уследишь.
Непочатый. А ты бы все-таки последил, куда они ходят, что делают!
Гаврюшин. Мне некогда. Я китайцев перевожу. Хочешь, прочту?
Непочатый. Не хочу.
Гаврюшин. Тогда слушай! (Декламирует нараспев, стараясь подражать тонике китайского стиха.)
«Выпал снег молодой.
В небесах засияла луна.
И на белом пушистом снегу
Даже старая лошадь прекрасна!»[5]
Непочатый. Ты к чему это прочитал?
Гаврюшин. Ни к чему. Просто такие стихи.
Непочатый. Хочешь, мой ветеран и за твоей присмотрит? Безоткатно.
Гаврюшин. Зачем? Что нового я узнаю? Мне уже изменяла жена. Алевтина. Причем, в особо крупных размерах. Сначала такое чувство, что обрушился мир, а потом… словно воспользовался чужой зубной щеткой. Но если тебе, Эдик, так хочется — пусть последит.
Непочатый. С чего ты взял, что мне хочется? Я только — ради тебя.
Гаврюшин. Эдик, кому ты врешь? Я дипломат, меня специально учили честно лгать и чуять чужую ложь. Первому я, увы, так и не научился, а вот вторым овладел неплохо. Отстань ты от Веры! Купи себе еще свежего мяса в стрингах и успокойся.
Непочатый. Леня! В чем дело? Я? Вера?! Ты сошел с ума!
Гаврюшин. У тебя есть квартира в Ницце?
Непочатый. Допустим…
Гаврюшин. Ты звал туда Веру, предлагал заняться непристойными вещами?
Непочатый. Ты о чем?
Гаврюшин. Я? Я — о плевании с балкона в Средиземное море!
Из-за ширмы выглядывает Китаец и хихикает.
Непочатый. Клевета! Откуда знаешь?
Гаврюшин. У меня тут живет китайский домовой. Где же он? (Вертит головой.) Вышел куда-то… Он все слышит и мне докладывает.
Непочатый. Леня, ты много пьешь и стал подозрительным. Надеюсь, твой домовой донес, что мне было отказано. В резкой форме.
Гаврюшин. И это правильно! Если бы я был Верой и выбирал, с кем мне изменить… я бы тоже выбрал Артема. Ты, Эдик, староват, с тобой можно изменить только Родине!
Непочатый. Леня, ты из позапрошлого века! Сегодня мужчина с каждым заработанным миллионом становится моложе на пять лет!
Гаврюшин. Значит, Абрамович еще не родился?
Непочатый. Значит, так…
Гаврюшин. Но главное не возраст. Ты нечистоплотен.
Непочатый. Я?! У меня в квартире сауна с джакузи, а на даче каскадный бассейн.
Гаврюшин. Да хоть Ниагарский водопад. Повторяю: ты нечистоплотен. В бизнесе. А Вера из хорошей семьи — и очень щепетильна.
Непочатый. В бизнесе по-другому нельзя.
Гаврюшин. М-да, в России богатство, как дизентерия…
Непочатый. В каком смысле?
Гаврюшин. Болезнь грязных рук. Давай выпьем за то, чтобы в России бизнес стал прозрачным, как слеза налогового инспектора!
Непочатый. Давай!
Выпивают, закусывают.
Гаврюшин. Вот скажи мне, Эдик, только честно: если бы ты был Верой, с кем бы ты мне изменял — с собой или с Артемом?
Непочатый. Что? Если бы я был Верой… Хм… Погоди, попробую представить себя Верой…
Из прихожей слышен звук открываемого замка.
Гаврюшин. Ладно, не тужься! Вот она — дверь отпирает. У нее и спросим.
Непочатый. Откуда ты знаешь, что отпирает она? Может, Алена…
Гаврюшин. Сразу видно, ни одной своей бабы ты толком не прочувствовал. Когда долго живешь с женщиной, знаешь про нее все: когда правду говорит, когда обманывает, когда вздыхает от счастья, когда от скуки, знаешь, как дверь отопрет, как войдет, как посмотрит и что скажет…
Непочатый. Ну и что она сейчас скажет?
Гаврюшин. Она спросит: «Леня, ты опять пьешь без закуски?»
Непочатый. А имбирь?
Гаврюшин. Это не закуска.
Появляется Гаврюшина. Она явно чем-то взволнована.
Гаврюшина. Здравствуйте, Эдуард Никитич! Давненько вы у нас не были…
Непочатый. А что мне к вам заходить-то? Вы теперь все больше по консерваториям…
Гаврюшина (резко). Это не ваше дело!
Гаврюшин (встревоженно). Вера, да что с тобой?
Гаврюшина (очнувшись). Все нормально… Извините! Просто голова болит. Погода меняется. Ты опять пьешь без закуски?
Гаврюшин (гордо глядя на собутыльника). А вот — имбирь.
Гаврюшина. Имбирь не закуска. Я вам сейчас что-нибудь приготовлю. (Хочет идти на кухню.)
Гаврюшин. Вера, погоди! Эдик хотел тебя спросить. Спрашивай!
Непочатый. Не хочу спрашивать.
Гаврюшин (грозно). Спрашивай! А то я сам спрошу!
Гаврюшина. Эдуард Никитич, вы бы уж спросили.
Непочатый. И спрошу! Вера Николаевна, можно мы пойдем куда-нибудь посидим? У нас очень интересный разговор.
Гаврюшина. Леониду Ивановичу надо не посидеть, а полежать.
Гаврюшин. Ты меня недооцениваешь. Но в одном права: древние были ближе к природе и пировали лежа. Но «куда-нибудь» я не хочу…
Непочатый. А куда ты хочешь?
Гаврюшин. К Хеопсу.
Непочатый. Я знаю места получше. Есть один загородный ресторан: сам ловишь стерлядь на удочку, а потом жаришь на мангале…
Гаврюшин. Нет, хочу к Хеопсу! Там верблюд. И могу я увидеть, наконец, на что ухлопал два жертвенника эпохи Троецарствия?!
Гаврюшина. Ладно уж, идите к Хеопсу! Это недалеко. Но под вашу, Эдуард Никитич, личную ответственность. Сами привезете Леонида Ивановича домой, живым или мертвым. Максу привет! Вам все понятно?
Непочатый. Нет.
Гаврюшина. Что непонятно?
Непочатый. Почему вы не моя жена?
Гаврюшина. Идите, идите, многоженец!
Гаврюшин (встает, шатается, опираясь на Непочатого). Эдик, ты пьян, за руль тебе нельзя. Вызывай верблюда!
Поддерживая друг друга, они покидают квартиру. Оставшись одна, Гаврюшина садится на диван, трет пальцами виски. Звонит мобильный телефон. Она его выключает. Потом долго дребезжит городской. Она выдергивает шнур из розетки. Затем кто-то терзает входной звонок. Она затыкает уши.
Сидит, уставившись в одну точку. Смахивает с глаз слезинки, роется в сумочке, находит платок, удивленно достает из сумки красную коробочку, открывает, смотрит на кольцо, захлопывает и швыряет в сумочку. Ложится ничком на диване. Из-за ширмы появляется Китаец и бережно укрывает ее пледом. Вдруг шторы раздвигаются, и с лоджии в комнату бесшумно проникает Артем, одетый в джинсы и дорогую кожаную куртку. Через плечо сумка. Китаец скрывается за ширмой. Бударин подкрадывается и гладит Гаврюшину по волосам.
Гаврюшина (вскрикивает). Ты?! Как?
Артем. Сержант Бударин. Полковая разведка. Ваш третий этаж — пустяки. Я однажды в Чечне на сторожевую башню залез. Там снайпер сидел…
Гаврюшина. Убил?
Артем. Зачистил.
Гаврюшина. Зачистил… Как много зависит от слов…
Артем. Вера, что с тобой? У нас сегодня такой день!
Гаврюшина. Какой день?!
Артем. Не-за-бы-ва-е-мый! (Достает из сумки шампанское, обдирает фольгу с горлышка.)
Гаврюшина (с горечью). Хочешь отметить победу? Убери!
Артем (нехотя прячет бутылку в сумку). Вера, чем я тебя обидел? Почему ты не отвечаешь на звонки?
Гаврюшина. А ты не понимаешь?
