Антон Дельвиг - Медея

Трагедия в пяти действиях в стихах, переделанная с французского из театра Лонжпьера

А.А.Дельвиг. Сочинения

Л., "Художественная литература", 1986

OCR Бычков М.Н. mailto: [email protected]lib.ru

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА {1}: * Медея, дочь Аэта, царя Колхиды, супруга Язона. * Язон, вождь Фессалийский. * Креон, царь Коринфский.

Креуза, дочь Креона.

Дети Медеи. * Родопа, наперсница Медеи.

Ифит, наперсник Язона.

Сидиппа, наперсница Креузы.

Свита Креона.

{1 Звездочкой отмечены действующие лица, участвующие в помещаемом здесь отрывке из "Медеи". – Ред.}

Явление I

Медея (одна)

Где я, несчастная? Весь дух мой возмущен!

Что зрела, слышала? то истина иль сон?

Не узнаю себя, бегу и цепенею.

Не слышатся ль мне шум и песни Гименею?

Так, торжеством Коринф гремит в своих стенах;

Отверсты храмы все, все алтари в цветах!

Пир, ненавистный мне, спеша приготовляют;

Все, все неверного с Креузой прославляют.

Язон – кто б думать мог? – Язон мне изменил;

От ложа он жену позорно удалил!

Что говорю – жену? Несчастная Медея!

Нет для тебя надежд! нет боле Гименея!

Неверный, разорвал он узы брака сам.

О боги-мстители, я прибегаю к вам!

Вы слышали его обеты, уверенье,

Карайте дерзкого, отмстите оскорбленье.

О солнце, ты ль меня оставишь в бедстве сем?

Тебе родитель мой обязан бытием;

Ты видишь от небес бесчестие Медеи

И светишь на Коринф? и зрят тебя злодеи?

Перемени свой путь, ты отврати свой зрак

И погрузи весь мир в смятение и мрак!

Или – твоих коней вручи мне с колесницей:

В прах все я превращу под мстительной десницей,

С их пламенем на Истм Медея упадет

И разгромит Коринф и дерзкий с ним народ.

И страшный гнев ее, с самой природой споря,

Облегшие Коринф соединит два моря.

Но тщетные мольбы! и мне ль в моих бедах,

Мне ль помощи теперь искать на небесах?

Нет, вы, подземные богини эвмениды!

Придите вы омыть Медеины обиды!

Всю к человечеству мы жалость умертвим;

Всю черноту волшебств здесь к трепету явим.

Пусть кровь дымящаясь, пусть мертвых бледны виды

На Истме то явят, что зрели средь Колхиды.

Нет! в злодеянии и то мы превзойдем;

Тогда, от младости неопытная в нем,

Душою чистою, невинной я любила,

Тогда длань робкую одна любовь водила,

Теперь и ненависть, и горесть, и любовь

Неистовым огнем мою волнуют кровь.

Чего сей лютый огнь, чего не предвещает?

Злодейство, съединив, пусть нас и разлучает.

Явление II

Медея, Родопа.

Медея

Ты знаешь, за любовь чем платит мне Язон?

И до чего, увы! простер измену он?

Креузу он избрал; их брак уготовляют;

А мне позор и смерть! – Когда сей брак свершают?

Родопа

Царица! завтра брак желают совершить.

Медея

Как, завтра? краток миг! мне должно поспешить;

Воспользуемся им.

Родопа

Жестокою судьбою

Вдруг сколько горестей излито над тобою.

Медея

Но что сравняется с сей горестью одной?

Язон, кто б думать мог? Язон убийца мой!

Неверный, в торжестве с надменною царицей

Меня он, как рабу, влачит за колесницей,

Меня, которая пожертвовала всем:

Отчизной, счастием, и троном, и отцем;

Все с пламенной душой я в жертву приносила,

И от него за все одной любви просила;

Бесчеловечный! он и в ней мне отказал!

Но мало этого: Язон меня изгнал -

Под чуждым небом сим, в стране иноплеменной

Оставил преданной, бесславною, презренной,

Где за злодейства я жду мщенья одного,

А я злодейства те свершила для него.

Родопа

За недостойное любви твоей забвенье

Оставь неверного, питай к нему презренье,

И духа торжество ты над судьбой яви.

Медея

Но как торжествовать над властию любви?

Несчастная! я все смущаю заклинаньем;

Мой всемогущий глас колеблет всем созданьем;

Над всем я властвую, все в силах побеждать,

Из сердца нет лишь сил неверного изгнать!

Любовь сильней меня, не внемлет заклинаньям,

Смеется чарам всем и всем моим терзаньям!

Она в моей душе с изменником моим.

Люблю, что говорю? я вся пылаю им;

Вновь для него предать отечество готова,

Вновь для него пошла б скитаться без покрова…

Родопа

Но вспомни – для кого? К кому питаешь страсть?

О! гибельной любви мучительная власть!

Медея, о тебе нельзя не сокрушиться…

Медея

Родопа, но меня нельзя и не страшиться!

Без кар еще никто не делал мне обид.

Но где теперь Язон? и что он говорит?

Родопа

Увы! Креузы он колена обнимает,

Лишь с нею говорит и ею лишь пылает.

Медея

Кровь вероломного Медею отомстит.

Умрет мой враг! и что за страх меня томит?

Давно ль и отчего Медея робкой стала?

Иль брата лишь убить рука ее дерзала?

Невинных поражать нетрудно было ей,

Так пощажу ль того, кто смертный мне злодей.

Пусть гибнет!.. но увы, какое ослепленье!

Чтоб он погиб, герой, любовь, мое творенье,

Предмет моих забот, трудов, злодейств самих.

Нет, нет, он не умрет, он мука дней моих!

Его Креон склонил на брак, мне нестерпимый,

В Креона обратим мы гнев неумолимый:

Тиран лишил меня супруга моего,

И месть ужасная да поразит его!

Родопа

Умерь, царица, ты жестокое мученье;

Ах, удержись иль скрой души твоей волненье!

Я слышу шум. Идут! сей гордый гнев сокрой.

Царица, вот Креон, враг ненавистный твой!

Явление III

Медея, Родопа, Креон.

Креон

Язон и дочь моя уже судьбу свершили,

И граду торжество их брака возвестили.

Медея! как твоя судьбина ни грустна,

Язона и меня оставить ты должна.

Здесь радости твое лишь сердце потревожат;

Оставь сии места, пусть мук они не множат.

Покорствуя судьбе, оставь ты мой народ,

Пусть в пристань верную судьба тебя ведет.

Того Акает, Коринф и просят, и желают,

И мир ценою сей друг другу обещают,

Сей мир положишь ты отбытием твоим.

Вотще противился б я подданным моим;

К тебе их ненависть с днем каждым возрастает,

Их злобы и моя вся власть не обуздает.

Какой ярем народ в пылу не сокрушит?

Сей яростный поток чей остановит щит?

Ты, необузданных страшася исступленья,

В одном изгнании ищи себе спасенья.

То рок тебе велит, покой наш, жизнь твоя.

Вот что, для польз твоих, открыть счел нужным я.

Медея

За дивное твое благодарю старанье!

Супруга отнял ты, и наконец изгнанье

Ты ж назначаешь мне; скажи же, за какой

Проступок мой у вас так милосерд со мной?

Креон

Медея ли своих не знает преступлений?

Медея

Но кто тебе вручил права для угнетений?

Тираны подданных насилием разят;

Цари, не осудив, виновных не казнят.

Коль сам судить меня ты хочешь унижаться,

То осуждай, или – позволь мне оправдаться.

Не знаю, что меня бесславит пред тобой,

Но вот мои вины: будь судия ты мой.

Я сих вождей спасла, бессмертью обреченных,

Цвет лучший Греции, богами порожденных.

Добыл ли без меня б руно златое он,

Сей образец вождей, сей славимый Язон?

Иль славу он мою сокрыл перед тобою?

Коль он на то дерзнул, так я сама открою:

В дубраве мрачной, где луч дневный не светил,

Ужаснейший дракон руно сие хранил.

Оно – священное Арея достоянье,

И исполнял дракон небесных завещанье.

Он сладким никогда не наслаждался сном,

И нестерпимым взор его горел огнем.

Равно и день, и ночь он, гибелью грозящий,

Бродил неистовый и ужас разносящий.

Два яростных вола, созданье злых небес,

Оберегали вход в таинственный сей лес.

Дыханье их огнем окрестность заливало,

И, необузданных, смирить их надлежало;

И должно было зреть – вдруг из змеи зубов,

Рождаемых землей, сонм яростных бойцов,

И, кровью дышащих, их победить ужасных!

Кто, смертный или бог, героев спас несчастных?

Я, победив судьбу, героев сих спасла,

Я сохранила их, я славой облекла.

И, забывая все: отечество, державу,

И собственный покой, и собственную славу,

В награду – я из них искала одного;

Владейте всем, а мне оставьте вы его!

Креон

Итак, по сим словам невинна ты душою.

Ужасных дел твоих – одна любовь виною.

Медея, чтоб спасти любви своей предмет,

Злодейством рук своих наполнила весь свет.

Но мы не чувствуем признательности правой.

Мы ей обязаны и жизнию и славой,

Эллада целая…

Медея

Обязана мне всем!

И подвигов моих не наградит ничем.

И что в притворной мне, бесчувственной награде?

Я жертвовала всем Язону, не Элладе,

И слишком дорого купила я его.

За что ж меня лишить супруга моего?

Почто его, Креон, со мной не изгоняешь?

Виновны оба мы, почто ж одну караешь?

Креон

Медея, воздержись невинных обвинять

И именем своим героя унижать.

Язон не разделял преступных замышлений.