Над Россией струится черемухи дух,
Все плотней белокурые кисти.
Не стесняйтесь веселых друзей и подруг,
Оглянитесь и ветви приблизьте.
В невесомом дожде лепестковой воды
Лишь заботу нечаянно смоешь —
И надежды в глазах остаются следы,
И любви, если ты того стоишь.
Белым цветом весна к нам легонько стучит —
Не беда, что черемуха малость горчит.
Пусть у запаха слишком короткая власть,
Уверяю – с ним льется свобода.
Я весной презираю любую напасть,
Налетевшую с прошлого года.
Я весной вдохновенен и прост, как дитя,
В ожиданье заветного лета,
В сотый раз ее нежную повесть прочтя
По дурманящим веткам букета.
Будто новую жизнь я читаю с листа,
Сам не знаю, откуда ее чистота.
Так, пока в нас огонь новизны не потух,
Окунайтесь в листву и соцветья!
Над Россией струится единственный дух,
Признаваемый в это столетье.
От него во дворах – тишина и покой,
Между нами – согласье и споры.
От него я сегодня беспечный такой —
Не помогут ничьи уговоры.
Скоро явится зной, беспощаден и сух,
Но покуда – струится черемухи дух.
Я родился весной.
Я люблю, когда сохнет и тает,
И, устав отдыхать,
Разметает берлогу река,
И шевелится жизнь,
И все радостней солнце взлетает,
И все выше и выше
Громоздятся вокруг облака…
Разве можно забыть
Это чудо волшебных инерций!
Пусть уходят они
Безвозвратно – зови, не зови…
И робеет земля,
Как впервые задетое сердце,
Перед светлой порою
Пока невозможной любви.
Я люблю этот летний пейзаж
На сухом берегу Ашкадара:
Над водою дрожащий мираж —
Испаренье полдневного жара.
Тополей колоннада стеной,
Между ними – сплошные сюжеты:
Вон, гляди, в рубашонке одной
Мальчик хочет надеть сандалеты.
У реки на припеке тепло.
Там лодчонка желтеет боками.
На осине скворец. Там дупло,
Вот корова, как бочка с рогами.
Там – заросший осокою мыс,
Там – две елочки, мостик, береза.
Как прекрасна ты, сельская жизнь!
Как прекрасна июньская проза.
Россия, моя Родина —
Старинные края,
Былинная мелодия,
Да трели соловья.
Церквушки, да скворечники,
Да ветер низовой,
Да вороны-кромешники
Над самой головой.
Россия, моя Родина —
Суровая стезя!
Тобою столько пройдено,
Что выдумать нельзя:
Война, да революция,
Да за войной – война.
Хочу с тобой очнуться я
В другие времена.
Россия, моя Родина —
Роднее не найду.
Рябина да смородина
У дома на виду,
Озера ясновзорые,
Полей живая медь
Да песни, за которые
Не жалко умереть!
Утро в полусумраке прохлады,
Радуга над ласковой водой…
Все мне откровенье и награда —
Все прошло когда-то чередой.
Глиняный отвал на косогоре,
Спутанные гривы ковыля,
Жерди на конюшенном заборе,
Ровные, далекие поля…
Родина! С тобою мне не больно!
Неба голубая полоса
Вьется, как платок прямоугольный
Женщины, сощурившей глаза.
Все – мои любимые мотивы.
Да за то ли память укорять,
Что приходит в голову счастливо
Это повторять и повторять?
Дыханье живых человеческих слов —
Не это ли было вначале,
Когда, не имея названья стихов,
Обычные песни звучали?
Народные песни – работы родня,
Да отдыха вольные дети…
Им сладко и больно в душе у меня,
Вполне заурядной на свете.
Народные песни. Простые слова
Смеются и горестно плачут.
Заслышишь их только, припомнишь едва —
Берут нас и разом иначат.
И сердце стучит – не пустой барабан,
И родина с ними – чудесней.
Они никогда нас не вводят в обман —
Старинные русские песни.
На дворе еще – Ах! —
Сон.
На столе и часах —
Сон.
У тебя еще сонно припухли глаза,
Да и вся ты пока —
Сон.
Но взгляни, за окном —
Май.
На часах, над столом —
Май.
И твои удивленно-большие глаза,
Да и вся ты давно —
Май
Просто это такой
День.
Удивленно-один
День.
Улыбаются в зеркале чьи-то глаза,
Потому, что и ты —
День!
Свежо и чисто в сумрачном бору.
Подмокший мох еще лежит на гриве.
Слетела шишка с кедра поутру,
Десницей ветра сбитая в порыве.
К реке спешит извилистый ручей,
Преодолев непрочную запруду.
Какое счастье знать, что мир – ничей
И с громом бьет небесную посуду.
Счастья в жизни – хоть отбавляй!
Выливается через край.
Словно вывешенный на радуге
Чуть покачивается трамвай.
Рельсы прыгают вверх и вниз,
Из травы торчит острый лист,
И дрожит в небе, рядом с жаворонком,
Чуть правее – парашютист.
Это – пригород. А вдали,
На ладони самой Земли,
Белый город, как белый памятник
Тем, кто ведали и могли.
Две синички под окном
На зеленой ветке —
Распушило ветерком
Жёлтые жилетки.
Не Весна ли то сама
Солнышком пригрета?
Ждать ли скорого письма —
Верная примета?
На березе под окном
Тенькают синички.
– Извините, вы о ком,
Милые сестрички?
– Речка, речка, отчего ты не прозрачна? —
Удивленно реку спрашивал ручей.
И ответила волна, тихонько плача:
– Я давно таких не слышала речей!
Отчего твой взгляд на мир не замутился?
Оттого, что ты берёг его, берёг.
Оттого, что помнишь место, где родился —
А река забыла, где ее исток.
Ночи звездный поясок
Высоко сияет.
Месяц – легкий обласок
В облаках ныряет.
Отражение в реке
Дробится на части —
Это я на обласке
Догоняю счастье.
Хорошо на Урале по осени —
Настоящий березовый рай.
Столько золота с неба разбросано,
Хоть корзиной его собирай!
А в долине – рябинка заветная
С алой гладью по краю листа.
Обняла ее дымка рассветная,
Словно белого шелка фата.
И смущенно лесная красавица
Прижимается кедра к плечу.
Ей бы только со счастьем управиться,
А другого – желать не хочу.
Горланят петухи по Юрюзани —
Едва не разрываются гортани!
Вокруг меня все горы, горы, горы,
Далеких сосен ровные узоры.
А вдоль реки дома да огороды,
Здоровые картофельные всходы.
Там родники из сердца гор струятся.
Хотят от сосен тучи оторваться,
И с каменистой кручи непрестанно
Струится пар волокнами тумана.
Там жители просты, немногословны,
Друг к другу и к приезжему любовны.
Закончив сенокос, поют частушки —
Со стариками слушают старушки.
Дружок, задравши ухо, громко лает,
Он, сумасброд, опять цыплят гоняет.
Там индюки степенно, как павлины,
До улицы гуляют середины,
И за город, беря заборы с бою,
Бредет козел с ужасной бородою.
За ним игривым стадом козы ходят,
А петухи мелодию выводят.
Какая чистота! Какая сила!
Вот, наконец, и утро наступило!
Полдень. Вдоль дороги – плоский дым,
Словно кистью тонко прочертили.
На опушке ровный купол пыли,
Стадо волочится перед ним.
Ящерка застыла на камнях,
Зацепилась пальцами за грани,
И трава как бы сильнее вянет,
Отражаясь в выпуклых глазах.
Время словно спрятано в стволы
Сосен, что стоят у поворота,
И с необъяснимой неохотой
Вытекает каплями смолы.
Вся природа бредит желтизной,
И в чертах, дрожащих и неполных,
Как гигантский зреющий подсолнух,
Наклонилось небо надо мной.
К мостовой прижалась летняя жара,
На газоны льется нежная прохлада.
Незакатные в Сургуте вечера,
Хоть читай, и электричества не надо.
Стань в рябиновые, влажные кусты,
От небес не отводя в восторге взора.
Сколько вечной и щемящей красоты
В белом облачке над синей кромкой бора!
Жизнь бедовая берет подъемы круто,
На пределе напряженье и надлом.
Нынче лебеди повеяли Сургуту
Белоснежным, цвета Севера, крылом.
Знак надежды – нам он только помогает,
А иначе, кто бы выдумал тогда,
Будто птицы к людям сами прилетают
Только в добрые, родные города.
Презираю справедливые приметы,
Но зимою будут помниться светлей
Ночи белые, навеянные лету
Белоснежными крылами лебедей.
