Высокий, стройный, статный силуэт
Возник в софитах, в золото одет.
Фигуру эту знали все дома,
Его лицом пестрила вся страна.
Как улыбнётся – уходил покой,
Ведь солнца свет стыдливо прятал зной.
Не мог сравниться с ним людской поток,
Что каждый день ступал в завод из года в год.
Любой смотрел на персонажа снизу вверх
И думал : «Почему мне не везёт крупнее всех?».
И сетовал на свой порядок дня,
И что давно он не видал в глазах огня.
Он представлял себя героем тех новелл,
Что так жена читать просила, но он не хотел.
Воздвиг в мечтах газон и речку у окна,
«Ведь так у всех богатых»– думал старина.
Затем он выпил свой остывший чай,
Который вдруг вернул его в родимый край.
Работник вздрогнул, чуть оцепенел,
Но тут же вспомнил весь порядок дел.
Поднявшись по скрипучей лестнице в ночной тиши,
Он захрапел и утонул в своей глуши.
Вдруг разбудил его весьма тяжёлый стук.
«Неужто у жены такой чудной каблук?
Теперь-то вряд ли я забуду ее зов,
Ведь мне не хочется ловить таких даров»-
Сквозь сон пролепетал с улыбкой он,
Но стук вдруг превратился в жуткий звон.
Пришлось подняться и найти очки,
Но тот звонок уже напоминал толчки.
Спустился он по памяти своей,
Ведь дальше рук не видел, хоть убей.
–Жена замки сменила? Что за вздор?
– О, вы проснулись, вам помочь, синьор?
– Вы кто? – испуганно округлил он глаза.
– Я ваш слуга. Ну, хватит шуток, к вам сестра
Сестра? Была ли у него сестра?
Он сам не понял – в голове дыра.
Очки подали – обмер, стих, умолк.
Он чуть не рухнул: «Витражи…А потолок…»
Взглянул в окно: река, зелёненький газон.
– Я на курорте!
– Я передам, что вам нельзя бурбон…
– О, братец, ты же весь в поту…
Ты заболел? – услышали сестру.
– О нет, не беспокойся обо мне.
«Я сам не знаю, что я, кто я, где»-
Подумал он и сделал стойкий вид.
Он знал, что это их хотя бы вразумит.
«Ведь это сон? Иль я сошёл с ума?»-
Крутилось в голове до вечера с утра.
Он осмотрел хоромы, вышел в сад.
«Я умер, может? И попал ли в ад?»
Да, думы тяжки, нет тебе покоя.
Но что-то я не вижу, что ты плачешь с горя.
Уж пару дней прошло, а он привык.
Вино подай, сыры, балык.
И нет ни нотки грусти в голосе его:
« Сам Бог велел меня сюда и одного…»
Шли дни, недели, радость в нем жила.
Он стал известен, запестрила им молва.
Он улыбаться стал с обложек и картин,
Его слова краснели на устах витрин.
Богатство сделало его кумиром для себя,
Теперь не мог он больше говорить любя.
Всё под рукой, а нет- так принесут.
Но вдруг ему наскучило быть тут.
Решил он прогуляться городской тропой,
Но захотел остаться незамеченным толпой.
Надел пальто и шляпу, трость схватил,
И в зеркале себе он стал лишь больше мил.
Ступил на тропку, вдруг хватил его озноб.
И с каждым шагом он все больше изнемог.
И резко так вонзилось в сердце остриё,
Он вдруг в окне увидел силуэт её.
И все вернулось в душу беглеца,
Он сел, заплакал прямо у ее крыльца.
Но дверь открылась, из неё бегом
Вприпрыжку выскочил другой с его лицом.
Он крикнул: «Я сейчас приду!»,
И ,улыбнувшись, он поймал губами : «Жду!»
А из угла уже выглядывал букет,
Который сотворён был из хвостов комет.
Ему казалось так с крыльца и из-за слез,
Но он поверил в это и совсем всерьёз.
Другой с его лицом заходит в дом,
Не замечая пришлого, глотающего ком.
К столу садятся и воркуют голубки.
В глазах бродяги ненависти огоньки:
«Да как же так? Кто он такой?
И почему он в моем доме и с женой?
Он к нам пробрался варварским путем?
Ведь я зайду туда, мне это нипочём!»
А сам боялся, в дрожь бросался он:
«Не каждый день встречаюсь с наглецом!»-
Сказал он в оправданье вслух,
Но рядом был лишь шёпот мух.
Богач взглянул в окно на миг,
Запрятал глубже сердца крик,
Поднялся и скривил лицо -
На трости яростно блестит кольцо.
Но он ушёл, ушёл в своё гнездо,
Где осознал, что ей теперь никто.
Но мысли мучили его из ночи в ночь:
«Ведь только я один могу себе помочь…»
И понял он, что сам попал впросак.
Из зеркала теперь выглядывал бедняк.
Бедняк, одетый в золото и шёлк,
Который навсегда теперь замолк.
Не льётся радость по бокалам здесь,
Теперь и слез героя этого не счесть.
А трусость, алчность в сердце забрались
И лишь его сердечным мукам поддались.
Он встал, поправил плечи и кафтан,
Собрался с духом, выправил свой стройный стан.
Не взял ни шляпу, ни пальто, ни трость,
Оделся лишь в свою любовь и злость.
И строгим маршем протоптал тропу
К такому сильному и подлому врагу.
Разнесся стук на весь родимый дом,
Очнулся, отозвался кто-то в нём.
Послышались и лестницы винты.
«Вот так и встретились, теперь лишь я и ты»-
Сказал богач, стоя перед собой.
–
Я не могу понять, как тут нажать "отбой",
Быть может ты подскажешь мне, мой друг?
И почему ты оказался здесь так вдруг?
Что привело , и как ты взял мой лик?
Меня теперь ничто не удивит!
–
Открыть секрет? Вот так легко?
Ты знаешь, не достоин ты его.
Вся твоя жизнь, она светла…
Точней сказать, она такой была…
Ты был так груб с ней и потом,
А чем я хуже, я не так умён?
Мне тоже захотелось без труда
Поймать и счастье, и любовь, да-да.
Ведь ты завидовал, постой, и мне,
Ты сам всё думал о богатствах вне.
Так получай, живи, простак,
А мне здесь хорошо, да будет так.
–
Но это так несправедливо! Как?
Я жил себе хорошей жизнью.Да,дурак.
Я мог и сам все изменить, прошу,
Верни обратно всё, я согрешу!
Я знаю, что смогу и впредь
Теперь не только вниз, но вдаль смотреть!
Я буду рад мечтать и всласть,
Но не нужна мне над богатством власть.
Воздвигну дом, построю сад,
Ведь в силах всё, я понял так.
Но лишь одно я не смогу-
Купить себе свою жену.
Я так увлёк свою печаль,
Что превратил
