СолипсиZм - Никита Александрович Зименков

Я ошибался, но я существовал.

Выстрели мне в спину.

Так, чтобы я не видел.

Так, чтобы стало больно.

Мне часто эти сны снились.

Выстрели мне в спину.

В темном переулке ночью.

Так, чтобы насквозь ребра.

Так, чтобы сердце в клочья.

Выстрели мне в спину.

Не теряй ни минуты…

Впрочем,

Просто выстрели мне в спину

Этой прекрасной ночью.

Это происходит с тобой.

Мир от угла до угла.

Комната. Два окна.

Хочешь уйти к другой.

Это происходит с тобой.

Стол задохнулся от пыли.

Враги про тебя забыли.

Позади балтийский прибой.

Это происходит с тобой.

Болит голова. Дорога.

Кто ищет — обрящет Бога.

Но нет его под черной луной.

Это происходит с тобой.

Парадная. Аммиака запах.

Кофе и сигарета на завтрак.

Сосед бьет жену за стеной.

Это происходит с тобой.

Ушел навсегда из дома.

Не просто и не знакомо.

Ты мертв. Год нулевой.

И это случилось с тобой.

Кричи громче, кричи сильнее,

Как только человек умеет.

Кричи. Пусть услышат стены -

Кровь еще клокочет по венам.

Если боль не отменили,

Те звезды, что про тебя забыли -

Кричи.

Кричи в свой последний раз.

Вдох-выдох. Рассказ

Окончен.

Его финальные строки

Бесчеловечны, жестоки.

Я запутался в оценке перспективы -

как светит солнечный луч на дом без квартиры

и стучит дождь по дорогам этого мира.

Я запутался в оценке перспективы,

словно загнанный пес,

лижущий ноги своего Господина,

будто светофор,

путающий красный с зеленым,

как неизлечимый больной,

не различающий белый и черный.

Я запутался в оценке перспективы.

Когда, выходя из подъезда,

испугавшись собственной тени,

мысленно начал считать ступени

до края,

до точки

своего падения.

Немногословие, как признак ума,

подвергаю сомнению.

Я запутался в оценке перспективы -

где стихи написать

давно не диво.

Когда есть полста,

пляшут в танце строчки.

Здесь Луна больна

и кругом многоточия…

Я запутался в оценке перспективы -

когда видел в окнах этого мира,

как ломалась жизнь, а солнце светило

так, что пожухла трава

и развалилась картина,

в которой я не смог найти перспективу.

Вдоволь накидавшись любовью,

Так, что потом тошнило,

Мы возвращались домой

И проходили мимо…

Грязных построек и улиц,

Сгинувших в сизом тумане.

Как многое мы себе

Сегодня беззаботно прощали.

Когда, обнявшись друг с другом,

Глотали из горлышка ночь.

Ты помнишь, менты орали,

А мы убегали прочь.

И рыжие лисы бесились

В окошках окрестных домов.

Здорово мы напились.

Как ее звали? Любовь?

Твой идеал разрушен.

Осень. Простужен.

В рюкзак уложил вещи.

Уходишь. Говоришь: «До встречи».

Знаешь, что не вернешься.

Ни завтра, ни после.

Наглотавшись дорожной пыли,

Вспоминаешь, как жили

— были.

Ощущаешь холод пространства,

Голод, непостоянство.

Идеал ты выдумал сам.

Ночь. Сигарета. Вокзал.

Я буду всегда.

Останусь жить после

того,

как выбросит грязь

в серых кварталах осень.

И двери парадных

(какое дурацкое слово)

будут настежь открыты.

Сосед алкаш

подарит жене маргаритки.

Зазвучит патефон

у кого-то на чердаке.

Наберет телефон

«02» в тревожной тоске.

И на века

здесь останется все,

как и было.

Дрожала рука,

не хватало на банку пива.

Утро разбудило дождем,

Стучащимся в квадраты окон.

Кофе обдавал огнем

И зонт не хотел промокнуть.

Люди спешили навстречу,

Поджидавшей за углом, судьбе.

Он промок вместе с ними до нитки,

Оставшись в углу, в тишине.

Вверив тайные мысли

Тусклому свету лампы.

Он сегодня жил в этом мире,

Погибая в сумбуре тетрадки.

Приговоренной сносить его рифмы,

Покорно и молчаливо.

Он видел уставший город

И людей, что проходили мимо.

Своей собственной жизни,

Приколоченной влагой к асфальту.

Чувствовал холод окна,

Проникавший все глубже в спальню.

Хотелось, чтобы по кайфу.

Поглубже зарыться в спальню.

И ты была рядом. Где-то

Нас поджидало лето.

Хотелось тепла, немного.

Всего-то кусочек Бога.

Пусть он за этим окном

Улыбается нам вдвоем.

Хотелось чуть-чуть и все же,

Удар кулаком по роже.

Ты один. Пути разошлись.

Зашибись.

Что мы видели, кроме детской площадки,

Старой, заржавевшей ракеты

И песка, который мешался,

Попадая в драные кеды?

Ничего. Финал наш известен,

Но печально сейчас оттого,

Что давно не звучало песен

Во дворе, где было смешно…

Наблюдать за пьяным соседом,

Матерящимся на гармонь.

И гурьбою бежать к обеду

Под протяжную ноту «соль».

Что мы помним? Пустяки, да и только,

Как писали на грязной стене,

Мол, такая-то дрянь эта Олька,

Раз не пошла ко мне.

Кто же знал, что спустя мгновение

(То ли годы прошли, то