Татьяна Ширстова
Поставлю будильник на май
Немым упреком в зеркале блестит,
не задевает даже, не болит.
Былое с легкостью отпустит и простит
волос моих серебряная нить..
Седых волос таинственная суть…
В ней молодость, которой не вернуть.
В ней зрелости горячие плоды,
в них много солнца, ветра и воды..
В них мало радости, все больше горьких дум,
В них грусть-тоска и наваждений бум.
Ночей бессонных горькая слеза,
а по утру опухшие глаза…
Тревога, вороном клевавшая мне грудь,
и разум, тихо шепчущий: "Забудь.."
Предательство друзей моих, родных..
Все в прядях серебрящихся седых.
Я спрячу пряди за веселым "Блонд", —
ведь не конец еще и не исход!
А среди нитей цвета серебра
еще надежды много и добра!
Рождественские воспоминания
Пушистый, белоснежный снег на ветке
мне сердце радует, искрится на весу.
Я улыбаюсь старенькой соседке -
Вечерьку крестному сегодня понесу!
На санках матушка везет меня по полю,
я в шубке белой, узелок в руке..
Себя походом явно не неволю,
ведь сколько радости вот в этом узелке!
Пирог, наливка, колбаса колечком,
и голубцы, и сладкая кутья!
Призывно так стучит мое сердечко,
что на седьмом от счастья где-то небе я!
У крестного за стол почти не сяду,-
пусть взрослые сидят, пусть говорят..
Я упиваться буду лунным взглядом
и звездами, что празднично горят!
В окно смотрю, и волшебство приходит
сверкая сотнями загадочных огней!
Там на балу снежинки хороводят
средь маленьких принцесс и королей!
Рождественское чудо всех чудесней!
Так сказочно и так в душе тепло!
И счастье там — в далеком поднебесье,
Как жаль, что путь снегами замело…
Выложу я в ряд все фотоснимки
и оживет в душе моей весна.
И всплывут вдруг в памяти картинки,
где цветет наш сад и я юна.
Где так молодо смеется мама,
запрокинув голову назад,
где братишка силиться упрямо
буквы накалякать невпопад..
Где отец под яблоней с рубанком
Спозаранку рубит и стучит.
Молока попьет, да прямо с банки,
а потом загадочно молчит..
Где сосед ругает на скотину,
а соседка сеет огурцы..
Вдалеке толкает дед машину,
а внучата лижут леденцы.
Все так просто и предельно ясно,
все окутано любовью и теплом!
Как же здорово мы жили и прекрасно!
Мама, батя, братик я и дом..
Болеть, мой друг, такая скука!
Пить мед с горячим молоком,
и «романтично» пахнуть луком,
лекарством, мятой, чесноком…
Как греет спину мне горчичник
и давит горло мне компресс!
И муж, несносный мой опричник,
на завтрак варит геркулес.
А за окном метет, морозит!
Машин поток …сплошной сигнал!
Но в царство сонное уносит
мной недочитанный журнал…
С малиной чай слегка согреет,
и теплый плед придавит грудь..
Сквозь дымку вижу — вечереет.
Знобит. Скорее бы уснуть…
Свет гаснет. Наступает тишина.
И в этом темном мире я одна.
Лишь мысли птицами роятся в той тиши
Ты мысли эти, друг мой, запиши.
В них откровенья, в них тупая боль,
Идей безумных ворох, жизни соль.
Секреты счастья, беззаботных дней,
Любви немного и надежда с ней…
В них планы, радость и сомненья луч,
В них много солнца и немножко туч.
В них я и ты, в них душ родных тепло.
В них доброта и силы темной зло…
С рассветом разлетится мыслей рой.
Прохладу снова сменит летний зной.
И снова день. И снова суета…
Но я другая… Я уже не та…
Косыми стежками дождь
стучится по нашим окнам.
Смывая обиды и ложь,
сиять заставляет стекла.
Косыми стежками дождь…
время грустить, время плакать.
Под пледом скрывая дрожь,
смотреть на унылую слякоть.
Косыми стежками дождь.
Оставь меня, дай подумать…
ушедшее не тревожь,
о будущем дай задумать.
Косыми стежками дождь
омоет, очистит, отпустит.
Уйдет вдруг печали гроздь…
Была грусть — и нету грусти.
Белеет жизни полоса,
то переливом серебриться.
Ведь если верить в чудеса,
то чудо, право же, случится!
Под Новый год, иль в день другой,
Не важно! Главное, чтоб точно!
Чтоб счастье радугой-дугой
на сердце закрепилось прочно!
Чтобы искрился серпантин,
чтоб будоражили хлопушки!
Чтоб смех, пусть даже без причин,
чтоб елка, а на ней игрушки!
Лучиться радостно глаза,
улыбка солнечно, открыто!
Осталась позади гроза
и все плохое позабыто!
Белеет жизни полоса,
то переливом серебриться.
Ведь если верить в чудеса,
то чудо, право же, случится!
Въезжает к нам на праздничной упряжке
Его Величество всех месяцев Январь!
В тулупе, шапке, и шитьем на пряжке,
а валенки, — так ледяной хрусталь!
Одарит нас веселым Новым годом,
и тут же осчастливит Рождеством!
Крещением настигнет всем в угоду,
и волшебством укроет каждый дом.
Морозами пощиплет деткам щечки,
а инеем порадует глаза.
Запорошит ухабы все и кочки,
метелью всех закружит… егоза.
Узоры нам на окнах заморозит,
снежинками закружит хоровод.
Завьюжит и дорожки позаносит,
Начнет отсчет в счастливый новый год!
А дальше каждый сам себе хозяин, —
не властен больше господин Январь.
у каждого от центра до окраин
включается свой личный календарь.
Февральская депрессия,
тебе слагаю песни я
Тебе, твоей стабильности,
мистической всесильности!
Унынию, апатии
и им подобной братии.
Февральская депрессия
в которой нет агрессии,
лишь скука бесконечная.
Спасибо, что не вечная!
Капель начнется первая
Уйдет досада нервная
Придет, по нашей версии
ВЕСНА. И нет депрессии.
Поставлю будильник на май
В задумчивой сонной апатии
поставлю будильник на май.
Не то чтоб к зиме без симпатии,-
устала, ну просто край..
Пусть стрелки размеренно тикают,
я пледом укрывшись, усну.
Как только птенцы зачирикают.
Проснусь, привечая весну!
Пусть снится мне тихая улица,
где в вишнях виднеется дом,
где кошка от солнышка жмурится,
где райские птицы кругом.
Где люди родные и близкие
сидят за накрытым столом.
Где все неудачи безликие
исчезнут вдали за окном…
