земле не существовало лордов. Ведь каждый раз, когда он сравнивал себя с ними, то чувствовал, что он хуже их, и лишь только потому, что не он говорит на площади.
Плотник и сам понимал, что в действительности не хотел быть лордом – зачем? – он лишь хотел не чувствовать себя побеждённым, ведь это такое горькое чувство. Но каждый раз как он вспоминал о них, лорды одерживали над ним победу. И самое ужасное, бедному плотнику казалось, что и другие люди знают о его позорном поражении и сравнивают его с лордами и думают, что он хуже их. Он думал, что ими восхищаются, а его презирают. И эти мысли сводили его с ума. О, если бы только он мог стать лордом или уничтожить их всех.
Но как заблуждался плотник… Ведь люди на площади думали каждый своё. Кто-то, как и плотник, сравнивал с лордами себя. Другой думал, что все лорды обманщики и воры. А та девушка, что ему нравилась, скучала от их болтовни и думала о мужественном плотнике: ах, если бы только он заговорил с нею. Один из лордов умирал от чахотки и очень завидовал здоровому плотнику. А какой-то мальчик хотел научиться строгать доски, как он. И никто, ни один человек не сравнивал его с лордами, никому это просто не приходило в голову.
И однажды внутренний голос сказал ему: «Не сравнивай». И жизнь плотника преобразилась. Его борьба с лордами завершилась. И завершилась полной победой. В его душе воцарились спокойствие и уверенность, осанка расправилась, а голос обрёл силу. Он перестал чувствовать себя побеждённым, потому что больше не состязался. А тот, кто отказывается соревноваться, не может быть проигравшим. Да, лордом он не стал, но ему это и не было нужно. Он вышел из этой бесконечной игры и, перестав чувствовать себя побеждённым, стал чувствовать себя Победителем, а лорды… отныне были сами по себе. И он стал свободен. Так, отказавшись сражаться, плотник обрёл Победу.
И теперь, когда на площади лорды говорили перед людьми, они слышали, что плотник строгает доски. По крайней мере, ему так казалось. Но разве ему на земле было нужно что-то ещё?
Сказка о великом властителе
Когда-то давным-давно, когда пирамиды ещё только строились, а нынешних государств никто даже не предполагал, одним народом правил великий властитель.
Это был грозный деспот и тщеславный тиран, подчинивший много людей и покоривший соседние земли. Он верил, что происходит от богов, когда-то спустившихся с небес в огненных колесницах. И считал, что велик как никто на земле. Эта мысль тешила сознание владыки, но очень скоро ему потребовались подтверждения своего особого превосходства и отличия от остальных людей. Так были созданы первый трон, первая корона и первый дворец на свете.
Какое-то время они радовали тирана, давая ему зримое воплощение его исключительности по сравнению с подданными, но вскоре наскучили, и ему потребовались новые доказательства своего величия.
Подумав, он решил, что для достижения намеченной цели ему следует постараться стать как можно более отличным от своих слуг, и поскольку те постоянно что-нибудь делали и каждое мгновение были в движении, изрек, что впредь не сдвинется с места.
– Я настолько велик, что впредь не утружу ни одной своей мышцы, – это удел презренных рабов, – сказал государь и замер.
С тех пор он не шелохнулся – лишь отдавал приказания, чего ему хочется, а слуги относили его, куда было нужно, открывали рот, чтоб положить туда виноград или оливки, и двигали его челюстями.
Сперва властелин был доволен, но вскоре осознал, что ему все же приходится напрягаться, а значит уподобляться презренным рабам, чтоб отдавать приказания. И тогда для полного подтверждения божественности своей природы тиран замолчал.
– Я так велик, что отныне вы сами должны догадываться, что мне нужно, – сказал он однажды и застыл в загадочном молчании.
Теперь, не двигаясь и не говоря, властелин стал подобен сфинксу, застывшему в гордом величии.
– Отныне мы сами должны догадываться, что ему нужно, – испуганно бормотали подданные.
Никто не знал, что предпринять. Некоторые попробовали действовать наугад: кто-то ущипнул властелина за нос, решив, что тому этого может хотеться, другой, по той же причине, обмазал его грязью, третий обмотал его красной ленточкой. Глаза властителя-сфинкса приобрели странное выражение, но тиран не шелохнулся и не издал ни звука. Тогда в дело вмешался визирь.
– Люди, – сказал он, – на самом деле нашему властелину ничего не нужно, и это последнее доказательство его сверхъестественной сущности. Поэтому оставим владыку одного и дадим возможность нашему государю заниматься созерцанием своего ослепительного величия так, чтобы ничто не отвлекало от этого.
Залу замуровали, и народом стал править хитрый визирь, учредивший в стране культ великого властителя-сфинкса.
Странствовала однажды по свету Живая Душа. И нигде не могла найти для себя пристанища, где ей было бы хорошо и откуда бы не хотелось уйти снова скитаться. Все повидала она, но места, которое стало бы для неё домом, так и не нашла. Тогда обратилась Живая Душа к Ветру и сказала ему:
– Ветер, помоги мне найти то благословенное место, где мне было бы хорошо.
Ветер подхватил её и понёс над землёй. Они пролетали над морями и странами, видели корабли, и города, и зелёные острова в океанах, но больше всего привлёк Душу цветущий розовый куст, растущий в саду возле неприметного домика.
– Взгляни, Ветер, – как прекрасны эти цветы! – воскликнула Живая Душа. – Как свежи и сочны их листья и как нежен их аромат!.. Скорее, неси меня туда!..
Ветер послушался, и лёгкий клубок тумана опустился на куст, запутавшись в его ветвях, цветах и листьях.
– Как хорошо! – шептала Живая Душа, нежась в чудесном кусте. – Как хорошо!.. – и вдруг укололась об его острые иглы.
– Ой! – воскликнула она. – Здесь есть и шипы. И их едва ли не больше, чем прекрасных цветов! Ветер, скорее унеси меня отсюда!
Ветер повиновался и, осторожно подняв её из цветущего куста, взмыл в высокое небо. Они вновь полетели среди облаков, и вскоре Живая Душа увидела изумительный водопад со сверкающей радугой.
– Опусти меня туда, Ветер! – сказала она.
Ветер выполнил её просьбу и стал спускать её к водопаду.
– Как красиво искрятся капли! Как чисты и прозрачны струи… – говорила Живая Душа, приближаясь к нему. – Но какой студёный поток! – воскликнула она, опустившись в воду. – И как сыро мне здесь и холодно! Унеси меня, Ветер!
И Ветер снова взмыл с нею ввысь. Теперь они пролетали над зелёным побережьем
