"камо грядеши",
Сомнения в ином сведя на нет,
В чём даже и святые не безгрешны.
Когда в начале слова наш маршрут,
Указан, то понять совсем не сложно,
К концу какому буквы Же ведут
Иль через что к нему наш путь проложен.
Возьмём к примеру нашу букву Же.
Желать и Жадность, Жалость или Жажда -
Всё из того, что пройдено уже,
И что ещё пройти нам не однажды
Случится, примем мы с "мерси боку"*
Желаемое в розницу и оптом…
Но лыком среди слов на Же в строку
Зачем-то затесалось слово жопа.
* "мерси боку" — большое спасибо (фр.)
Надежда только на любовь
Когда по зыбким кочкам мироздания
Прочь человечество идёт из гиблых мест,
Тогда любовь не только состояние,
Она и проводник, держащий шест…
От безысходности озлобившимся, спившимся,
Погрязшим в непристойном баловстве,
Любовь помочь сумеет оступившимся,
Свой шест подаст и выведет на свет.
Научит неразумных, как прожить нам всем,
Чтоб никому вокруг не досаждать…
За проповедь любви к собрату ближнему
Как христианство можно осуждать?
Не верю я ни в чудо воскресения,
Ни в то, что было раньше, ни потом,
Но отвернуться от руки к спасению —
Не гордецом быть нужно, а глупцом.
Подняться над собой, есть лучше способы,
Их избранным поведал Вельзевул.
Когда те гуры сами не утопли бы
В самопознанье, я бы к ним примкнул.
Незрячим поводырь — слепая ненависть.
Желающему выйти с гиблых мест,
Чтоб знать, куда ступить в трясине мерзости,
Надежда на любовь, держащей шест.
О душе и прочем, что в человеке есть
В согласии с душой
Среди обилья слов, прозрений, заблуждений,
Призывов в никуда бесчисленных кликуш,
Пророчеств на крови, заклятий, убеждений
Сектантских упырей и правоверных служб
Есть таинство души, где все слова излишни,
В нём правды торжество прочнее чем гранит.
И если есть Господь, то он меня услышит,
И то, чем я живу, спасёт и сохранит.
Всевышнего рукой мой путь не обозначен,
Мне знаки в небесах не выпало прочесть,
В согласии с душой прожить, а не иначе
По милости Творца почту себе за честь.
Согласие с душой… Как много это значит.
С пришедшей заглянуть на жизни огонёк
В согласии с душой прожить, а не иначе -
Тому, кто недалёк — такое невдомёк.
А кошке хочется молока
К чему приводят души порывы
Знакомо многим, кто не лукав…
На солнце комья земли от взрывов,
В канавах спящие облака.
А кошке хочется молока.
Живёт обыденность в перемене,
Скрывает вечное новизна,
И даже солнечное затменье
Кому-то радость и божий знак,
Но не для кошек и для собак.
Младое племя до исступленья
Готово спорить, что вечность — миг.
И нет для времени извиненья
У тех, кто старости не достиг.
Несовершенное безупречно
В своём развитии как процесс,
Кому-то время платком на плечи,
А для кого-то тяжёлый крест.
Мечта поманит, мираж обманет,
Болотной гатью надежд настил,
И нет у возраста пониманья,
Что надо бросить, а что нести.
Соседство нужного с непотребным —
Мироустройство на все века.
Мой пёс из лужи лакает небо,
Но всё не выпьет наверняка.
…А кошке хочется молока.
Уныние с души ты вытяни за хвост
Депрессия живёт бельчонком внутри нас,
В сокрытом от других, невидимом для глаз,
По дереву души слоняется везде,
Где чувства как птенцы у совести в гнезде…
Раскрытые их рты тебе не прокормить,
Что требуют еды, но больше просят пить.
А на ветвях души играется зверёк,
Сжимая между лап желанный пузырёк.
Но как бы ни был ты подавлен, удручён,
Гони зверька, гони, тут жалость не причём.
Уныние с души ты вытяни за хвост,
Пока бельчонок тот до белки не дорос.
Душа подброшена кукушкой
Никто из нас не знает вовсе
Того, что с нами будет после,
Кто дни складирует в года,
Что улетают в никуда,
В одном переплавляя тигле
Всей нашей жизни фигли-мигли…
А может быть, наоборот,
В ответе мы за каждый год,
За каждые его мгновенья,
Сомненья, слабости, прозренья,
За всё, что мы творили здесь,
С особой гордостью — Аз есмь! -
Предстанем мы как исполины,
Быть может, явимся с повинной,
Но нас и это не спасёт —
Исчезнем мы как тень и всё,
Душа лишь вверх взлетит как птица,
Ведь у Создателя в таблице
Она главнейший компонент,
Редкоземельный элемент.
И в нас она, как перл в ракушке,
В гнездо подброшена кукушкой,
Растёт прожорливым птенцом,
Глядит на нас с раскрытым ртом.
Как пестуем её, чем кормим —
Всё, полагаю, нам припомнят
Архангелы за все года…
А нас отправят в никуда.
Одиночество… Это Господень бич
Одиночество… Этот Господень бич
Из всех прочих себе выбирает дичь
Послабее и влёт Божью птаху бьёт,
Чтоб на взлёте её оборвать полёт.
Дождь и град ему в помощь и тот отбор,
Что господствует в мире с древнейших пор.
В полнолуние выть не устанет волк,
Если он, как луна, в мире одинок,
Раз подруга его от него ушла,
За душой нет и ломаного гроша,
Чтоб хоть каплю купить, одолжить тепла
У других и забыть ту, что в ночь ушла.
Одиночество… Этот тяжёлый крест
До конца дней нести нам не надоест,
Нервом жизни привязаны мы к нему.
Это схимник, чья келья в любом дому.
Как бы ни был он мрачен и нелюдим,
Мы сиделкой при нём до утра сидим.
Одиночество — к самопознанью путь,
Когда можно на сущность свою взглянуть,
Отрешившись от будничной суеты,
На пороге у вечности пустоты
Осознать, что признания пьедестал —
Это только ступени в глухой подвал.
Он как склеп для того, кто туда не вхож
И кому заточенье страшней чем нож.
Тебя схимник твой мрачный введёт туда,
Куда мог ты заглядывать иногда
Только в щёлку, момент редкий улучив,
Когда схимник в двери позабыл ключи.
Среди радостных трелей всех Божьих птах,
Славословий тусовочных на устах
Одиночество есть самый лучший гимн,
Хоть его никогда не поют другим.
Одиночество — это Господень дар
Тем, кто может держать от него удар…
Когда ты впервые глазёнки открыл
Когда ты впервые глазёнки открыл
И мир, перевернутый весь,
Обилием красок тебя ослепил —
Ты принял его, как он есть.
Спешил за окном вверх тормашками люд
Назло притяженью земли,
И куча нелепиц и
