Бесконечная песня
Жми на тормоза
Сразу за кольцевою.
Ах, эти глаза
Накануне запоя.
Здесь ржавый бетон,
Да замки на воротах.
Рабочий район,
Где нету работы.
Здесь вспученный пол,
И облезлые стены,
И сын не пришел
Из чеченского плена.
Ребят призывают
Здесь только в пехоту
В рабочем квартале,
Где нету работы.
Сыграй на гармони
В честь вечной субботы
В рабочем районе,
Где нету работы.
Про тундру и нары
Спой, друг мой нетрезвый,
Под звон стеклотары
В кустах у подъезда.
Воткнул брату Каин
Здесь нож под ребро,
Здесь ворон хозяин,
Здесь зона зеро.
Я сам в этой зоне
Рожден по залету
В рабочем районе,
Где нету работы.
Лишь в кителе Сталин
Желтеет на фото —
Хранитель окраин,
Где нету работы.
Грустит на балконе
Юнец желторотый,
Простерши ладони
К бездушным высотам.
От этих подростков,
Печальных и тощих,
Еще содрогнется
Манежная площадь.
От ихнего скотства
В эфире непозднем
Слюной захлебнется
Корректнейший Познер.
Мол, кто проворонил?
Да где пулеметы?
Загнать их в районы,
Где нету работы!
Нас всех здесь схоронят
И выпьют до рвоты
В рабочем районе,
Где нету работы.
Мы только мечтаем,
Морлоки и орки,
Как встретим цветами
Здесь тридцатьчетверки.
Вслед бегству Антанты
— Здорово, ребята!
Нам субкоманданте
Кивнет бородатый.
Теперь здесь все ваше,
А ну, веселей-ка!
Не бойся, папаша,
Бери трехлинейку.
Ревком приказал,
И занять срочно надо
Мосты и вокзалы
И винные склады.
У власти, у красной
Надежная крыша,
Она пидарасам
Не сдаст Кибальчиша.
Ода на выход Ж.-М. Ле Пенна во 2-й тур президентских выборов во Франции
По прочтении журнала “Неприкосновенный запас” № 2/22
Я встревожен, вашу мать,
Бьюсь головой об стену,
Боюсь Францию отдать
Жан-Мари Ле Пенну.
Он ведь против нацменьшинств,
Против пидарасов.
Сволочь злобная, фашист,
Ветеран спецназа.
Стонет майская трава
Под солдатской бутcой.
Ну, французский буржуа,
Ты совсем рехнулся.
Лучше б ты бросал свой лист
За Фортейна Пима.
Пусть тот тоже был нацист,
Но хотя бы пидор.
А голландский демократ
Укокошил гада.
Весь свободный мир был рад,
Так ему и надо.
Слышу я “Лили Марлен”,
Слышу я “Хорст Вессель”,
Вижу, как сидит Ле Пенн
В президентском кресле.
Вы попомните меня,
Изберете гада.
Будет, будет вам Чечня,
Будет вам Руанда.
И поднялся весь Пари,
Разогнул колена,
Чтобы трахнуть Жан Мари
Хренова Ле Пенна.
Против одноглазых рож
За свободу Франции
Встал народ всех цветов кож,
Секс-ориентаций.
Исламист и феминист,
Содомит с шиитом,
Антиглобалист, троцкист…
Все за мир открытый.
Выходи, транссексуал,
На защиту транса,
Воздымай магрибский галл
Знамя резистанса.
Восклицал: “Но пасаран!”
Доктор из Сорбонны.
И зачитывал Коран
Шейх в чалме зеленой.
И поклялся всем мулла,
Что врагам бесстыжим
Ни “Хамас”, ни “Хезболла”
Не сдадут Парижа.
Аплодирует народ
Сурам из Корана,
А над площадью плывет
Дым марихуаны.
Смотрят радостно со стен
Неразлучной парой
Вниз Усама бен Ладен
Рядом с Че Геварой.
Новогодние деды,
Близнецы и братья,
И сплелись две бороды
В сладостном объятье.
Раздается в высоте
Через весь квартал:
“Либерте!”, “Фратерните!”
И “Аллах Акбар!”
В общем, не прошел злодей,
Выпал в маргинальность.
Торжество святых идей,
Мультикультуральность.
Тут истории конец,
Прям по Фукуяме,
И вообще — полный пиздец,
Я прощаюсь с вами.
Октябрьским вечером, тоскуя,
Ропщу на скорбный свой удел
И пью я пятую, шестую
За тех, кто все-таки сумел
Ответить на исламский вызов —
Семьсот заложников спасти.
И я включаю телевизор
И глаз не в силах отвести.
Как будто в трауре невесты
В цветенье девичьей поры
Сидят чеченки в красных креслах,
Откинув черные чадры.
Стройны, как греческие вазы,
Легки, как птицы в небесах,
И вместо кружевных подвязок,
На них шахидов пояса.
Они как будто бы заснули,
Покоем дышит весь их вид,
У каждой в голове по пуле,
На тонких талиях пластид.
Их убаюкивали газом,
Как песней колыбельной мать,
Им, обезвреженным спецназом,
Не удалось себя взорвать.
Над ними Эрос и Танатос
Сплели орлиные крыла,
Их, по решенью депутатов,
Родным не выдадут тела.
Четыре неподвижных тела
В щемящей пустоте рядов
Исчадья лермонтовской Бэлы
И ниндзя виртуальных снов.
Сидят и смотрят, как живые,
Не бросив свой последний пост
Теперь, когда по всей России
Играют мальчики в “Норд-Ост”.
Льву Пирогову с искренней благодарностью
Обо мне написали в газете,
А она все равно не дала…
Смотрю на вас, девчата,
И думаю: “Ну да!
И я была когда- то
Стройна и молода.
Поверьте старой тете,
Послушайте совет.
Вот я гляжу, вы пьете
Мытищинский абсент.
Вы не боитесь ада.
Вам жизнь — эксперимент.
Но только пить не надо
Мытищинский абсент.
Глаза сольются в щелки.
Уйдет к другой бойфренд.
Не пейте вы, девчонки,
Мытищинский абсент.
Не верьте грамотеям
И книжке “НЛО”
Что, мол, Зеленой феей
Верлен назвал его.
Рембо, скажи на милость,
Бодлер… Зато потом
Отправит вас омнибус
Всех вместе в Шарантон.
Цирроз сожрет печенку.
Муж станет импотент.
Не пейте вы, девчонки,
Мытищинский абсент.
И если кто вам скажет
Что пил его Ван Гог,
Гоните его сразу же
Как ступит на порог.
Гоните его к черту.
Подумаешь, Винсент.
Не пейте вы, девчонки,
Мытищинский абсент.
С таким вот провокатором
Недолго до беды.
Не знайтесь вы с ребятами
Из творческой среды.
Расскажет такой парень,
Что он интеллигент,
И подливать вам станет
Мытищинский абсент.
Ты, чтобы не вонял он,
Скажи ему в глаза:
— Козел твой погоняло,
А мне нужен казак.
Пусть будет он чеченом,
Пусть будет он таджик
Простой, обыкновенный
Трудящийся мужик.
Пусть будет он военный
Сапог и ксенофоб,
Но только не богема,
Не андеграунд чтоб.
Пусть будет он политик
Несет тоскливый бред,
Но только бы не критик,
Не литературовед.
Пусть делать заставляет
По два часа минет,
Но только б не прозаик,
Но лишь бы не поэт.
Пусть будет он дебилом.
Пусть платит алимент.
Но только бы не пил он
Мытищинский абсент”.
