Коллектив авторов - У камина. Выпуск 3

Боюсь погрязнуть в страхе,
Уйти на глубину.
Простые «охи-ахи» —
Препятствие – лишь сну.

Как уберечь беречь любимых?
Мне это не дано.
Что сделаю – всё мимо,
Как в нынешнем кино.

Шедевры на экране
Повыцвели давно…
Скудеет соль на ране,
Салат – старьё да новь.

В любовь я жизнь вложила.
Соль страхов. За душой —
Семь бед, след – в след. Всех чтила,
Учась на хорошо.

А век – не друг, а сила:
Разделался с мечтой.
Овец считать решила,
Чтоб всё же сон пришел.

Простейший сон, не вещий,
Где всё предрешено.
Ах, память, выбрось вещи,
Ведь сломаны. Смешно!

Боюсь погрязнуть в страхе
За близких и родных.
Мокры мои рубахи.
Подсушивает стих.

А если станет крахом,
Чем новым разживусь?
Я – знахарь: завтра страхом
Вчерашним наслажусь!

– Что ты жизнь свою быстришь
И мгновения не длишь?

– Продлевает миг лишь сон,
Да тревогою сметён.
А тревога лоб долбит,
Продолбить насквозь грозит.

– Вверх ногами надо встать:
Голове Земля – как мать.

– Больно эта мать стара.
И её спасать пора.
Не спасти – хоть поберечь.

– Это – как? Пожить в добре?

– Суета – всеобщий зуд,
От добра добра не ждут.
Что – добро? Имущество,
Только в нём – могущество.

– Все впряглись в не ту игру.
То Добро – не ко двору.

Иногда Судьба, исполняя
Просьбы, знает: они завяли.
Удалённого сердцем дня я
Не хочу воспоминать печали.

Отвечать за чувство придётся,
За слова, что о нём кричали.
Может, искренность мне зачтётся,
Отреченье и страх – едва ли.

Я, с трудом расчистив руины,
Жизнь построила на развале.
Не признала Судьба причины,
По которым просьбы завяли?

Приходите, но по одному,
Я душевно Вам подыграю.
Темы важные Вам подниму.
(И себя с трудом лишь узнаю.)

Откровенность – до самого дна.
Никому Ваших тайн не выдам.
В чём сладка Ваша жизнь, солона?
Здесь – не надо важного вида.

Я Вас всех и люблю, и пойму,
Угадаю слова, что ждёте.
Расхвалю. Но – обиды хомут,
Потому что Вы – не идёте…

Для общения есть телефон.
Кто звонил? Сама позвонила.
Лишена ли я права на стон?
Пошучу – и пребуду милой.

Вас собою – грех обременять.
Мне навязчивость – не пристала,
Я – коллега, сестра, даже мать,
Друг – условно. Но дней – так мало.

Фотографии памятных лет.
На лице – и ум, и улыбка.
В интернет! Он – для плача жилет,
Он для всех – золотая рыбка.

Интернет – это, стало быть, – рай,
Принимает игру любую.
Выбирай себе роли, меняй.
Но не стоит играть бабулю.

И друзей в соцсетях оцени.
(Ведь реальных – не отменяют).
Ты себя сочини-ка для них,
А они тебе – подыграют.

Родина моя – кусочек века,
Города прекрасные, семья,
(Доброта – единственная вера,
Грех, что языков не знаю я),

Страны, где кому-то из любимых
Стало и спокойно, и светло
В созиданиях реальных, мнимых,
Где отвергнут несвободы лом.

Выбор Ваш Судьба давно простила.
Выше правды, или выше лжи?
Заселили мир! Он Вам – по силам,
Обуздали частность, миф и жизнь.

Родина моя – все Ваши дали,
Рядом – середина, низ и верх,
А терпенье – просветленье дарит.
Наша Родина – наш общий век.

Бывают тайные вершины,
Их посещение скрывай.
От них – души твоей морщины.
От них – твои на жизнь права.

С частицей знания свиданье —
Твоей проверка глубины,
Зов к погружению в молчанье,
Где – ночи свет, а дни черны

Таиться велено Судьбою:
Ждёт отчужденье ото всех.
За откровенья – крест изгоя,
Сочувствие, в котором – смех.

Любимым близким сколько боли:
Ведь ты унижен и смешон.
Ты – в главной, но в нелепой роли,
А путь из Жизни – предрешён?

Элегий и поэм я не пишу… Пока что
Мне не до них! К октаве путь лежит!
Попробую, быть может, не напрасно,
Вам рассказать историю… Пиши
Хоть ямбом, хоть хореем; всё же
Октава на секстину не похожа!
Вот в этом-то и есть её секрет!
Люблю октаву больше, чем сонет!

Итак, жила одна беднейшая вдовица…
Преклонных лет, совсем не хороша!
А с нею дочь её, красавица-девица,
Что павою ходила, не спеша…
Стройна, бела и хороша собою,
Читатель, от тебя не скрою:
Застенчива немного и скромна,
На первый взгляд как будто влюблена…

Девицу звали простенько: Параша!
А матушка Парунею звала…
«Красавица, красавица, ты наша!» —
Так называла часто дочь вдова.
Параша за хозяйку была дома!
Купить, пошить, заштопать, посолить…
Ведь дочь вдовы! А значит, по-другому
Нельзя! Бездельем не прожить…

Однажды в помощь нанята была кухарка…
Феклушей звали. «Фёкла, подь сюда!
Смотри, чтоб манная не подгорела каша!
Неповоротлива ты!» – молвила вдова.
И вот однажды, после русской бани,
С Феклушей приступ… Уж помочь нельзя!
Она скончалась на полке… Так в бане
Любимая кухарка умерла!

Замену подыскали быстро. Недорого…
Вдовица рада и Параша! И
Уж новенькая по хозяйству тщится
Всё сделать! Но никак! Увы…
То платьице сожжёт, то пыль не вытрет,
То суп пересолит, то воду разольёт…
Хоть внешне и приличная девица,
Но кто их нынче, девок, разберёт!

И вот однажды, это было в воскресенье,
Параша с матерью на службу уж ушли;
Кухарка новая, Маврушка, с настроением
Щетину брила! Ведь она в шерсти,
Быть не могла, хозяева узнали б,
Что не Маврушка, а гусар она!
Как хорошо, что в церковку не взяли!
Побриться можно, раз в доме одна…

Чу! Дверь внезапно быстро отворилась…
Вдова решила кражи избежать!
Во время службы, правда, чуть робея,
Вдовице удалось всё же удрать!
Заходит в комнату… Пред нею не Маврушка!
Лицо мужское с бритвою в руках…
Вдовица без сознанья плюх в подушки —
Кухарка исчезает впопыхах!

Вернулась дочь! Маман лежит в постели…
Маврушки след уже давно простыл!
Такой дурацкой чудо-канители,
Хозяева едва ли вынести смогли б…

Но успокоились! Вдовица прошептала:
«Ты, доченька! Жива, цела…
Ведь он, пострел, залезть мог под одеяло…»
Шут с ним, с Маврушкой! Знаю, знаю я:
Заканчивать октавой снова надо,
Но я порядок сей нарушу и скажу:
Кухарок по дешёвке нанимать не надо!
А то как у вдовы, получите козу!

Однажды у костра сидела
Толпа разбойников лихих…
Средь них рассказчик был, что смело
Поведал горестно о них,
Двух братьях, что всегда ночами,
Забыв про совесть и добро,
Людей спокойно убивали
И грабили… Но так пошло,
Что их цепями приковали
Однажды и – в острог, туда,
Где только жажда воли,
Она одна томить должна!
В остроге брат, что был помладше,
Вдруг от печали занемог…
И в привиденьях стал являться,
И в страшных снах являться тот,
Кого однажды в день ненастный
Он жизни ножичком лишил…
То был старик больной! Но братца
Преклонный возраст не смутил!
Очередная жертва пала…
И перед смертью наш старик,
Ещё раз попросил пощады…
Но младший брат не слышал… И
Уже в остроге лишь, в горячке,
Он понял суть того греха!
И совесть, совесть, как удавка
Душила… Но болезнь прошла…
Однажды на прогулке братья
Сбежали! И от счастья – в лес!
И снова драки с грабежами…
В шинке попойки, ласки дев…
Три дня брательник продержался!
И вновь как прежде – заболел…
А на четвёртый день скончался!
Таков был молодца удел!
Три дня по брату старший плакал…
Но тщетно! Брат уже ушёл…
И в одиночку старший братец
Вновь в лес! И снова с кистенем!
Но в одиночку несподручно:
Подался в шайку он, друзья!
И вот сегодня в шайке буйной,
Сидит и пьёт он у костра…
А рядом с ним еврей с хитринкой,
Каклмык с киргизом здесь сидят;
Хохол и с салом, и с горилкой…
Таков финал, как умер брат!
Костер не греет… Сердце стонет…
И лес уж волей не манит!
Тень брата неотступно ходит,
Напоминая: тот старик,
Что пал жестокостью коварной,
Не даст спокойствия уже!
Ограбить нищего, ударить…
За это вам гореть в огне!