Черный кот
Жил да был черный кот за углом,
И кота ненавидел весь дом!
Только песня совсем не о том,
Как не ладили люди с котом.
Говорят – не повезет,
Если черный кот дорогу перейдет!
А пока – наоборот:
Только черному коту и не везет!
Целый день на дворе суета—
Прогоняют с дороги кота!
Только песня совсем не о том,
Как охотился двор за котом.
Даже с кошкой своей за версту
Приходилось встречаться коту!
Только песня совсем не о том,
Как мурлыкала кошка с котом.
Черный кот от усов до хвоста
Был черней, чем сама чернота!
Да и песенка, в общем, о том —
Как обидно быть черным котом!
Говорят – не повезет,
Если черный кот дорогу перейдет!
А пока – наоборот:
Только черному коту и не везет!
Я ходил по белу свету,
Знался с умными людьми!
Счастье есть – и счастья нету,
Есть любовь – и нет любви!
Уж я к ней и так, и этак,
Со словами и без слов!
Обломал немало веток,
Наломал немало дров!
Вроде гляну – все в порядке,
А выходит ерунда!
Уместились на трехрядке
Все страданья в три ряда!
Все бы ты, гармошка, пела,
Переборами звеня,
А кому какое дело —
Что на сердце у меня!
Ни хозяйки, ни усадьбы,
До чего же не везет!
У людей – сплошные свадьбы,
У меня – сплошной развод!
Уж я к ней и так, и этак,
Со словами и без слов!
Обломал немало веток,
Наломал немало дров!
У солдата – выходной!
Пуговицы – в ряд,
Ярче солнечного дня
Золотом горят!
Часовые на посту,
В городе – весна!
Проводи нас до ворот,
Товарищ старшина!
Идет солдат по городу,
По незнакомой улице,
И от улыбок девичьих
Вся улица светла!
Не обижайтесь, девушки,
Но для солдата – главное,
Чтобы его далекая
Любимая ждала!
А солдат попьет кваску,
Купит эскимо,
Никуда не торопясь,
Выйдет из кино!
Карусель его помчит,
Музыкой звеня,
И в запасе у него
Останется полдня!
Где любимая живет,
Липы шелестят,
И по улице идет
Не ее солдат!
Но другие – ни к чему
Все до одного,
Если только верно ждешь
Солдата своего!
Идет солдат по городу,
По незнакомой улице,
И от улыбок девичьих
Вся улица светла!
Не обижайтесь, девушки,
Но для солдата – главное,
Чтобы его далекая
Любимая ждала!
Мальчишеское братство неразменно
На тысячу житейских мелочей!
И всякое бывает,
Но дружба неизменно
С годами горячей и горячей.
Уходит бригантина от причала.
Мои друзья пришли на
Торжество,
И над водой,
Как песня, прозвучало:
Один за всех,
И все за одного!
Погрузим в теплоход попутный ветер
И наш непобедимый интерес —
По карте и без карты
Найти на белом свете
Хоть несколько неназванных чудес!
Расставим в рефератах запятые,
Мальчишество свое переживем
И, что бы ни случилось,
На свадьбы золотые
Друг друга, будет время, позовем!
Уходит бригантина от причала.
Мои друзья пришли на
Торжество,
И над водой,
Как песня, прозвучало:
Один за всех,
И все за одного!
Я куплю тебе дом
У пруда, в Подмосковье,
И тебя приведу
В этот собственный дом!
Заведу голубей,
И с тобой, и с любовью
Мы посадим сирень под окном.
А белый лебедь на пруду
Качает павшую звезду,
На том пруду,
Куда тебя я приведу.
А пока ни кола,
Ни двора и ни сада,
Чтобы мог я за ручку тебя
Привести!
Угадаем с тобой —
Самому мне не надо —
Наши пять номеров из шести.
Мало шансов у нас,
Но мужик-барабанщик,
Что кидает шары,
Управляя лотом,
Мне сказал номера,
Если он не обманщик,
На которые нам выпадет дом.
А белый лебедь на пруду
Качает павшую звезду,
На том пруду,
Куда тебя я приведу.
…На Великую войну Михаил Танич ушел, считай, мальчишкой. И, как сам пишет: «…остался нечаянно цел». В другом своем стихотворении он вспоминает:
Я был с семнадцати при деле,
Я увлеченно воевал,
И напрягался на пределе,
И через край переливал.
У него немало таких строк-воспо-минаний. Именно строк, а цельных произведений про те памятные годы у поэта совсем мало. Да и они представляются мне какими-то «невоенными». Тревожные, пронизанные болью и – редко – ненавистью или спокойным бесстрашием. Но без фейерверка сигнальных ракет и без другого киношного антуража сражений. Главное там иное – то, что звучит в таком, например, признании Михаила Танича:
Потом, когда войны не стало,
И мы приехали с войны,
Мы были люди из металла
И рядовые пацаны.
Эти слова – словно бы ключ к последующим годам его жизни, к тому, что пришлось пережить, и перечувствовать, и выразить будущему поэту: простота и сложность, сдержанность и горячая искренность – они всегда были и остаются рядом в его творчестве.
Существовала такая статья в Уголовном кодексе Российской Федерации – 58-я, снабженная, в частности, десятым пунктом: антисоветская пропаганда и агитация. Ее и «пришили» студенту – будущему архитектору, парню, за плечами которого были фронт, госпитали, Берлин, встреча на Эльбе, отразившиеся как в зеркале в его многих орденах и медалях, среди которых меня, мальчишку военных лет, до сей поры больше всего потрясает и тревожно волнует орден Славы. Это была высшая несправедливость по отношению к солдату, который написал о себе:
…учиться приличным манерам
Затруднительно, глядя в прицел.
Так вот и живу неученый,
Иногда чересчур грубоват,
Иногда чересчур кипяченый,
Ничего не попишешь – солдат.
«Благодарность» страны выразилась в шестилетнем сроке на лесоповале, а затем и справкой, не разрешавшей проживать солдату Великой войны в тридцати девяти городах страны. И каким же надо обладать характером, какой любовью к своей земле, способностью прощать и верить, если под пером Михаила Танича со временем родились такие мудрые – улыбчивые и грустноватые – слова:
Мы – здешние.
Мы – родом из России,
И чьей-то не завидуем
Судьбе,
Стихи про наши избы
Ветровые
Мы пишем в утешение
Себе.
И я, хоть что сулите —
Мы – такие, —
Как не сменяю
Город на село,
Так тверд
В моем пристрастии к России —
Не повезло
Так уж не повезло!
Эта книга Михаила Танича шестнадцатая или семнадцатая, я уж и не припомню. Михаил Исаевич из тех редких поэтов, которые, пройдя огонь, воды и медные трубы, ищут новые испытания.
Танич экзаменует себя все тем же, что применял последние полвека: он пишет стихи. Талант его не убывает, просто в разные времена жизни поэта заостряются одни грани, вспыхивают с новой силой другие… Что неизменно, так это мудрость, невычурность, своеобразие его гражданской лирики, в которой смысл и детали одинаково понятны, важны и трогательны как для снобов, так и для широчайшего круга «простых» любителей поэзии. Стоит прочитать этот сборник, и каждый найдет свое, с удивлением поразится новому, порадуется уже известному, ощутит душевное тепло.
Михаил Танич – поэт всенародно признанный. Его стихи живут в книгах. Слившись воедино с музыкой, они звучат в концертных залах, сопровождают кинофильмы и театральные действа, притягивают нас к телевизионным экранам. Они давным-давно стали «песнями нашего дома». Они – на старых, допотопных кассетах и самых продвинутых CD. А главное, они в нашей памяти, в наших сердцах, они по отдельности для каждого и для всех вместе. Я не стану занимать время читателя перечислением или цитированием произведений, вошедших в эту книгу (для этого существует «Содержание»). Мудрый Голос поэта по-прежнему звучит молодо, проникновенно, с присущей только ему, Таничу, интонацией. Так пусть дольше века длится Михайлов день.
М. Каминский
