Уже черёмухи собрались зацветать,
И скворцы скворечники в порядок приводили,
Когда этот персонаж нас взялся поучать,
Чтобы с водкой мы не очень-то частили.
Он оказалось, что не только в рот не брал,
Он даже звон стаканов презирал
И нас жалел, как сбившихся с пути,
А тоже бы, как люди жить могли.
Ему нас, заблудившихся, было не понять,
Такому персонажу ни капельки не пьющему,
Он только нам пытался праздник заплевать,
Назойливо шипя под руку раздающему.
Дети с одуванчиков наплели венков,
Мы разлили поостывшую ушицу,
Собаки догрызали объедки шашлыков,
А мы водку пили за Светлую Седмицу.
Мне на глаза попался праведник – шельмец
На лавочке в трамвайной остановке,
Обоссанный и скрюченный валялся молодец,
Сорвавшись после пятой кодировки.
Мы всегда учились не замечать ошибки,
Но не ищите в себе сил кивнуть измене.
Умейте рассмотреть ехидные улыбки
И место каждого на этой мизансцене.
Ошибки в отношениях мало что меняют,
Они лишь учат быть внимательней друг к другу.
Подчас от них никто и не страдает,
А иногда это бывает просто с перепугу.
А предатель, хоть трусливый, но горласт,
И может долго рядом жить.
Но кто рожден предать, обязательно предаст,
А причину сам себе не сможет объяснить.
Но здесь нет ни ошибок и ни мистики
Или каких-то умных измышлений.
Тут, как правило, гнусные завистники,
Жаждущие острых ощущений.
Предатель – как прожорливый дракон,
Он заглатывает жертву целиком.
Там свой пищеварительный закон,
Где не доесть считается грехом.
И ничто уже не будет доказательством,
Мы все придем к заупокойной тризне,
Но то, что называется предательством,
То это точно против самой жизни.
Можно родиться без крыльев, и даже без ног,
Но в мире нет прецедента рождений без голов.
Без крыльев не взлетел, а кто без ног пойти не мог,
А у безголовых уж точно нет мозгов.
Без головы нельзя родиться,
но её можно потерять,
Без шансов даже горсточку
здоровых мыслей сохранять.
А будешь то, что предлагают, потреблять —
Твои мозги сумеют быстро спеленать.
И если кто-то напустил туману,
Это значит – скоро будет вымогать.
И те, кто досыта откушали дурману,
Готовы ему сами услуги предлагать.
В поколения врастает эпидемия,
Расползается вирус скудоумия,
И наступает эра общего затмения
Без возражений и благоразумия.
Много разных оттенков в театре теней,
И по сцене абсурда кто-то крадётся,
Но хочется верить, что разум сильней,
Что он достаточно здоров и отзовётся.
Потом они друг друга будут упрекать
И виновным выберут кого-то из своих,
И вроде как начнут ошибки исправлять,
Но не бывает спроса с тяжелобольных.
Когда много вокруг образчиков,
Очень сложно не заблудиться;
Десятки рассказчиков и сотня подсказчиков,
И уже непонятно у кого и чему учиться.
Когда в самой ранней старости
Очень любят обучать и вразумлять,
Те, что сами откровенные лентяи
и бездарности,
Но у этих всегда есть, чего и кому предъявлять.
Они знают, что надо хотеть,
Куда надо смотреть, и с кем дружбу водить,
Что надо читать, и что надо надеть,
Где разгоняться, и где тормозить.
А те, кто в жизни себя отстояли
И что-то в ней понимают,
На вопрос о любви и морали
Отвечают, что мало об этом знают.
Такие сами себе не примеры,
И у них на всё один ответ,
Что кроме Любви, Надежды и Веры
Ничего неизменного нет.
Не делайте жизнь с кого-то,
Идите своими путями,
Вчерашних ура-патриотов
Сегодня на задворках ищут с факелами.
Кто-то сам себя умеет обозвать,
А кто-то бьётся в стену головой.
Есть, кто сам себя пытается пугать,
Исходя похмельною хандрой.
Мысли, как туман, – ветром не собьёшь,
И сомненья снег не заметёт,
Если только паника в плен не заберёт,
И за тебя, болезный, думать не начнёт.
А задние мысли – как тухлые яйца,
Смрадно воняют, но не съедобны.
А за свои сомнения, как ни зацепляйся,
Они всё равно ни на что не способны.
Суметь свои задние мысли прогнать —
Редкий и ответственный талант.
А что-то себе самому доказать —
Совсем не простой вариант.
Надо себя добровольно связать,
Чтобы как надо развлечься,
И марш похоронный себе заказать,
Чтобы окончательно от разума отречься.
По колесу рулетки скачет шарик,
Его безумный взгляд сопровождает.
В захватанном бокале плещется вискарик,
И сон разума демонов рождает.
Гимны и речёвки учили наизусть
И истуканам каменным клятвы приносили.
Нам были чужды размышления и грусть,
Мы комсомол и партию любили.
Когда на вахту трудовую заступали,
Биографию писали трудовых историй,
За что на молоко талоны получали
И льготные путёвки в санаторий.
Шахтёры, сталевары, комбайнёры
В поле, в героическом порыве советского народа,
Исправно исполняли свои роли,
Пятилетку завершив в четыре года.
К седьмому ноября всё пересчитали
И
