скопленные за полвека,
сердце могло б не выдержать.
Видно, не зря природа
радостью и печалью
равно нас наделяет.
* * *
Луна на облаке
и в озере.
И мы над облаком
и озером
по Млечному Пути плывем.
Будь осторожен в хрупком чёлне,
будь осторожен в хрупком чёлне,
и не задень луну веслом.
* * *
Мне сладок чай.
Блажен познавший сладость.
Как крабьи глазки пляшут пузырьки.
О аромат,
дарующий нам радость!
* * *
Когда рябины осенью краснеют,
закатным светом озаряя землю,
я с милой по бульвару прохожу.
Смотрите! - и лицо её румяно.
* * *
Чайка летит над гребнем,
гребень летит под небо,
пуст горизонт и бел.
Сделайте что-нибудь, сделайте,
чтобы и я полетел!
* * *
Весной есть вербы,
летом есть цветы,
а осенью - рябин тугие кисти.
Не их дарю,
не их просила ты,
несу тебе пылающие листья.
* * *
Кончена рыбалка.
Ни одной
рыбы не поймал я в этот день.
И друзья смеются надо мной,
дескать, помешала парню лень.
И никто не увидал из них,
как в ручье поймал я этот стих.
* * *
Я иву у дороги посадил.
Мне грустно потому что, уезжая,
Хранить её людей не попросил.
* * *
Душистый стог сена,
огромный, как волна.
От запахов его
я пьян, как от вина.
Скошу я всю траву,
Оставьте одного.
Прожить я здесь хочу
до самых холодов.
* * *
О, если бы ты выбор мне дала!
Отвергнув предложение любое,
я выбрал бы Луну
она бела,
и море
оно всюду голубое.
* * *
Я русалку слепил из песка,
но судьбой уготовано горе:
испугавшись седого виска,
уплыла она в синее море.
Я другую слепил тотчас.
Длинноногая, с грудью нежной,
она цветом раскосых глаз
вдруг напомнила мне о прежней.
Был я хитр: не дал ей хвоста,
чтоб уйти не сумела в море.
Но судьбой уготовано горе:
не по мне её красота.
* * *
На вершине горы скалистой
я стою, дрожа от восторга.
Близость черной бездонной бездны
поднимает меня, как крылья.
Улечу в голубое небо!
а рука
мох зеленый гладит.
* * *
Небо - голубое,
Солнце - ярко-красное,
белая - Луна.
Отчего все в мире
тысячи оттенков,
тысячи расцветок,
радужных, когда
небо - голубое,
Солнце - ярко-красное,
белая - Луна.
* * *
Защищаясь от бурь, я должен иметь характер,
Что бы ни было, но себя я не должен в бурях терять.
Неуступчив с врагами, я с друзьями и с милой нежен:
дикой розе шипы
не мешают благоухать.
* * *
Луну в саду я жду опять.
О, долгое дыханье ночи!
А туча ждет, когда уйду я спать,
и показать Луну не хочет.
* * *
Продрогшая Луна вплыла в мое окно,
на краешке моей циновки примостилась.
Хотел Луну укрыть - пусть будет ей тепло,
она за темным облаком
укрылась.
* * *
Маленький краб, выбиваясь из сил,
тщетно старается к морю пробраться.
Горькая участь: зеленой волной
выброшен в камни, опутан травой,
брошен в песках задыхаться.
* * *
Жаждущий роет колодец.
Жаждущий ищет воду.
Но если он видеть не хочет
жажду всего народа,
станет могилой колодец.
* * *
Дверь распахну, и сразу же мороз
лучами звезд щеки моей коснется.
И вновь надежда давняя проснется:
не молодость ли
Новый год
принес?
* * *
Дома в снегу,
стога в снегу,
в снегу на речке лед.
В снегах дорожку разгребу
по ней весна придет.
* * *
Любая песнь мне, знаю, по плечу,
я соловьем в ночи могу залиться.
Я так запел бы!..
Лучше помолчу,
чтоб не спугнуть неведомую птицу.
* * *
Как тогда я взволнован, о, море!
Тридцать лет для тебя что за срок?
Только вот
кожу сморщило время,
валуны превратило в песок.
* * *
З.И.
Ты сердишься, что "милой" посвящать
я стал стихи, но это так и надо:
они - слова, которые когда-то
Я просто не успел тебе сказать.
* * *
Во всем и всюду остров мой неистов
в тайфуне, в ливне, в трепете куста,
и даже в том, что птицы в месяц листьев
шумят на ветках
громче, чем листва.
Геннадий Прашкевич
ПРОЩАНИЕ С КОРЕЙСКИМ ПОЭТОМ
КИМ ЦЫН СОНОМ
Не умолкай невидимая птица,
на детскую свирель похож твой плач.
"Теперь ты точен.
Может получиться."
Он ничего не видит, но он зряч.
"Переводи, - твердит. - Еще страницу!
и желтым ногтем по столу стучит.
Переводи! Ведь ты услышал птицу.
Теперь ты знаешь, в ком она кричит."
Шипы и розы. Из какой корысти
он выбирал? Грехи его легки.
Мы знаем, как пылают наши листья
летящие в огонь черновики.
