Ринься в свой солнечный путь!
В рабстве служили невзгоде
Все твои степи, края,—
Будет отныне в свободе
Грозная сила твоя!
Трижды Бог помочь державе —
Родине в пору забот...
Царствуй в величьи и славе,
Русский свободный народ!
ПАМЯТИ А.Н. СКРЯБИНА
14 апр.1917 г.
Живой тоске не нужно больше слез...
Глухим прибоем дышит у могилы
Ушедшего теченье пестрых дней,
Но вещий дух, как радуга живая
В росе эемли, цветет бессмертно в нас...
С тех пор, как плакал колокол угрюмый,
Уже глубоко мир преобразился
И трепетно — — до сердца своего —
Земля свои законы изменила,
И правит жизнью новая судьба.
Но в Нем, чья доля — прах в глухом гробу,
Не больше ли могучего деянья,
Чем в нас, свой жребий алчно создающих,
Тоскующих по солнце беззакатном,
Чтоб наконец был долог русский день?
И если б кто был послан отвалить
Тяжелый камень, гроб Его замкнувший,
Он в темном прахе Смерти не нашел бы...
Почивший Зодчий в вечности воскрес
И ширит в жизни звездное сиянье,
Стезю бессильных в мощь преображая...
Он с нами был средь трудной тени утра,
Он нам предрек лазурь и глубь полудня,
Он будет нам вечернею звездой —
И в сиром сердце нет ненужных слез!
ВЯЧЕСЛАВУ ИВАНОВУ В КРАСНОЙ ПОЛЯНЕ
I
Пока ты, весь средь славы горной,
Bceгдa на новь вещей глядишь,
Я с грустью тку свой день повторный,
Влачу в тоске ночную тишь.
Нам, братьям, жребий дан различный:
Твой каждый час — что хлеб пшеничный,
И с ним ты крепок, с ним ты — царь...
А мне мой миг — кроха, сухарь,
Не в меру жесткий, слишком черствый!
Но как бы я ни звал порой
Цвет дня ненужною игрой,
Храня в груди завет: “Упорствуй”,
Приемлю скудость, боль, суму
И верю часу моему...
II
И как не веровать смиренно,
Что в суете путей людских
Есть звездный знак на яви бренной,
И входит вечность в беглый миг...
И если нужно божьей воле,
Чтоб застонала грудь от боли,
Пусть жребий мой волной огня,
Как ризой, облечет меня...
Привет земным слезам и горю!
И в терниях, служа кресту,
В простор веков да возрасту
И в трудных пытках да ускорю
………………………………….
………………………………….
III
Кто жрец? И кто — огонь суровый?
Чьи дни — как плавный воск полей?
Не знаю... В храме жертвы новой
Я весь — и пламя и елей...
И всей душою обделенной
Я пламенею умиленно —
На свет и боль тоски святой —
Неугасимой полнотой...
И как судил мне жребий строго,
Та власть, в чьей воле — все пути,
Я буду жертвенно цвести
У заповедного пopoгa,
Где сердце ждет полдневный зной
И весь безмерный круг ночной...
* * *
"Есть некое святое принужденье..."
Есть некое святое принужденье,
Насилие, чья пытка благотворна,
Как только благо — горький меч творящих
Новь бытия во славу бытия.
Так нужно нам, так вечной правде нужно,
Чтоб тайна мира вечно колосилась,
И в божьем мире были беспрерывны
Ступени праха к Богу своему.
Иначе кровь и смерть не перестанут.
Кто принял боль, кто весь приемлет жертву,
Тот благостно познает навсегда
Живое чудо нового Крещенья.
Земные братья, близок час рассветный,
Кончайте же пустынную тропу,
Бросаясь слепо в воды Иордана,
И будет в мире молодость души.
СОН О СНЕ
Открылось солнце бытию —
И вновь, венчая грудь мою,
Цвел миг, и в нем я был в раю...
И были в сердце все цветы,
И вдруг возник, на зов мечты,
Час неизбывной полноты...
Взошла полночная волна,
И звездным светом в глубь без дна
Была душа облечена...
И был бездомный дух в огне...
Отсель лишь тлеет в тишине
Зовущий душу сон о сне...
Земной поклон земле былой,
Где свет зари сменился мглой
И зной полудня стал золой!
Нездешний миг уже вдали...
Но были звезды, сны цвели
В безмолвных омутах земли!
ПАМЯТИ А.И. ГЕРЦЕНА
Велик был в жизни клич его громовый
К восстанию униженных земли —
И вот уже от молний правды новой
Венцы — во прахе, скипетры — в пыли!
И вот уже от дум его бессонных,
Где пестовал он славу бытию,
Светло восходит солнце обделенных
И закален час истины — в бою!
Он жил в плену, но в мире всепобедней
Рать малых мира шла на торжество,
И в час возмездья Первым стал Последний
И не преидет царствие его!
Пусть с верой в солнце правды беззакатной
В глухом гробу он ранее остыл,
Чем пал на мир тот молот благодатный,
Что им впервые грозно вскинут был.
Но вещий дух и сердце на чужбине
На жертвенник свободы возложив,
В свершении надежд своих отныне
Ликующе он в нас пребудет жив...
Пройдут века, погаснет срок за сроком —
Не отцветут зацветшие поля!
Он победил в гробу своем далеком...
Свят прах его, легка ему земля!
ПРЕДЧУВСТВИЕ
Андрею Белому
Вот вновь нам знак, вот вновь зарницы —
Слепое сердце, только верь —
Исполнилось, что праху снится,
В плену приотворилась дверь!
Аминь! Цветет венец терновый
Вселенской Вечере отсель,
Благослови свои оковы
И будет время — колыбель...
Исходит в мире бремя горя
И мера скудости земной,
Чтоб ты, ручей в безмерность моря,
Стал утренней его волной!
* * *
"Чем больше в мире я живу..."
Чем больше в мире я живу,
Тем меньше знаю слов —
Дух — звездный призрак наяву,
Дух — звон колоколов...
И оттого в житейском сне,
Творя вражду и спор,
Молюсь безмолвно тишине,
Немым обрывам гор...
Цветет ли свет моей тоске,
Иль миг приемлет тьму —
Аминь! На смертном языке
Heт имени ему...
БАЛЬМОНТУ
Весь мой напев — как бездны вечной ночи
Средь вечных льдов...
Он — там, где жизнь гнетет всего жесточе
Сирот и вдов...
И где судьба разит своей лавиной
Людей, как мух...
На зов же кроткой песни соловьиной
Я — нем, я — глух...
Мой дух к певучести не клонит
Весенний хмель,
Он — там, где Смерть глухие смерчи гонит,
Грозу, метель...
Он — там, rge света-счастья — искры-крохи,
Где — жизнь: терпеть,—
А про цветы, про блестки, грезы, вздохи,—
Не стану петь!
Паломничество к Мадонне деи Монти (ит.).
