Владимир Маяковский - Стихотворения (1912-1917)

                        А вы

                        ноктюрн сыграть

                        могли бы

                     10 на флейте водосточных труб?

                        [1913]

                                  ВЫВЕСКАМ

                         Читайте железные книги!

                         Под флейту зол_о_ченой буквы

                         полезут копченые сиги

                         и золотокудрые брюквы.

                         А если веселостью песьей

                         закружат созвездия "Магги" -

                         бюро похоронных процессий

                         свои проведут саркофаги.

                         Когда же, хмур и плачевен,

                      10 загасит фонарные знаки,

                         влюбляйтесь под небом харчевен

                         в фаянсовых чайников маки!

                         [1913]

                                   ТЕАТРЫ

                       Рассказ о взлезших на подмосток

                       аршинной буквою графишь,

                       и зазывают в вечер с досок

                       зрачки малеванных афиш.

                       Автомобиль подкрасил губы

                       у блеклой женщины Карьера,

                       а с прилетавших рвали шубы

                       два огневые фокстерьера.

                    10 И лишь светящаяся груша

                       о тень сломала копья драки,

                       на ветке лож с цветами плюша

                       повисли тягостные фраки.

                       [1913]

                           КОЕ-ЧТО ПРО ПЕТЕРБУРГ

                       Слезают слезы с крыши в трубы,

                       к руке реки чертя полоски;

                       а в неба свисшиеся губы

                       воткнули каменные соски.

                       И небу - стихши - ясно стало:

                       туда, где моря блещет блюдо,

                       сырой погонщик гнал устало

                       Невы двугорбого верблюда.

                       [1913]

                                ЗА ЖЕНЩИНОЙ

                      Раздвинув локтем тумана дрожжи,

                      цедил белила из черной фляжки

                      и, бросив в небо косые вожжи,

                      качался в тучах, седой и тяжкий.

                      В расплаве меди домов полуда,

                      дрожанья улиц едва хранимы,

                      дразнимы красным покровом блуда,

                      рогами в небо вонзались дымы.

                      Вулканы-бедра за льдами платий,

                   10 колосья грудей для жатвы спелы.

                      От тротуаров с ужимкой татьей

                      ревниво взвились тупые стрелы.

                      Вспугнув копытом молитвы высей,

                      арканом в небе поймали бога

                      и, ощипавши с улыбкой крысьей,

                      глумясь, тащили сквозь щель порога.

                      Восток заметил их в переулке,

                      гримасу неба отбросил выше

                      и, выдрав солнце из черной сумки,

                   20 ударил с злобой по ребрам крыши.

                      [1913]

                                     Я                                      1

                           По мостовой

                           моей души изъезженной

                           шаги помешанных

                           вьют жестких фраз пяты.

                           Где города

                           повешены

                           и в петле _о_блака

                           застыли

                           башен

                        10 кривые выи -

                           иду

                           один рыдать,

                           что перекрестком

                           р_а_спяты

                           городовые.

                           [1913]

                                     2                          НЕСКОЛЬКО СЛОВ О МОЕЙ ЖЕНЕ

                     Морей неведомых далеким пляжем

                     идет луна -

                     жена моя.

                     Моя любовница рыжеволосая.

                     За экипажем

                     крикливо тянется толпа созвездий пестрополосая.

                     Венчается автомобильным гаражей,

                     целуется газетными киосками,

                     а шлейфа млечный путь моргающим пажем

                  10 украшен мишурными блестками.

                     А я?

                     Несло же, палимому, бровей коромысло

                     из глаз колодцев студеные ведра.

                     В шелках озерных ты висла,

                     янтарной скрипкой пели бедра?

                     В края, где злоба крыш,

                     не кинешь блесткой песни.

                     В бульварах я тону, тоской песков овеян:

                     ведь это ж дочь твоя -

                  20 моя песня

                     в чулке ажурном

                     у кофеен!

                     [1913]

                                     3                          НЕСКОЛЬКО СЛОВ О МОЕЙ МАМЕ

                   У меня есть мама на васильковых обоях.

                   А я гуляю в пестрых павах,

                   вихрастые ромашки, шагом меряя, мучу.

                   Заиграет вечер на гобоях ржавых,

                   подхожу к окошку,

                   веря,

                   что увижу опять

                   севшую

                   на дом

                10 тучу.

                   А у мамы больной

                   пробегают народа шорохи

                   от кровати до угла пустого.

                   Мама знает -

                   это мысли сумасшедшей ворохи

                   вылезают из-за крыш завода Шустова.

                   И когда мой лоб, венчанный шляпой фетровой,

                   окровавит гаснущая рама,

                   я скажу,

                20 раздвинув басом ветра вой:

                   "Мама.

                   Если станет жалко мне

                   вазы вашей муки,

                   сбитой каблуками облачного танца, -

                   кто же изласкает золотые руки,

                   вывеской заломленные у витрин Аванцо?.."

                   [1913]

                                     4                         НЕСКОЛЬКО СЛОВ ОБО МНЕ САМОМ

                    Я люблю смотреть, как умирают дети.

                    Вы прибоя смеха мглистый вал заметили

                    за тоски хоботом?

                    А я -

                    в читальне улиц -

                    так часто перелистывал гроба том.

                    Полночь

                    промокшими пальцами щупала

                    меня

                 10 и забитый забор,

                    и с каплями ливня на лысине купола

                    скакал сумасшедший собор.

                    Я вижу, Христос из иконы бежал,

                    хитона оветренный край

                    целовала, плача, слякоть.

                    Кричу кирпичу,

                    слов исступленных вонзаю кинжал

                    в неба распухшего мякоть:

                    "Солнце!

                 20 Отец мой!

                    Сжалься хоть ты и не мучай!

                    Это тобою пролитая кровь моя льется дорогою

                                                      дольней.

                    Это душа моя

                    клочьями порванной тучи

                    в выжженном небе

                    на ржавом кресте колокольни!