Джон Донн[22]
1572–1631
НА ПОРТРЕТ НЕКОЕЙ ФРИНЫ[23]
Достоин сей портрет оригинала:
Там красок через край и тут немало.
НА АНТИКВАРА
Кто скажет, что ему не до жены?
Ведь он такой любитель старины!
НА РАЛЬФА
Как Ральфу бедному хворать?
Он снес к старьевщику кровать.
* * *
Ходить зарекшись ко блудницам в дом,
Теперь он не бывает и в своем.
ПО ЗАВЕЩАНИЮ
Ваш батюшка все роздал беднякам,
Но титул свой он оставляет вам.
НА НЕВРАЗУМИТЕЛЬНОГО ПИСАТЕЛЯ
«Мораль, что я так прячу в книге сей,
Поймут ли?» – десять лет терзался Фило.
Но о другом подумать надо было:
Когда поймут, последуют ли ей?
НА РАСПУТНОГО ЧЕЛОВЕКА
Суждения о нем одни и те же:
Грехи все чаще, волосы все реже.
Сэмюел Роландс[24]
Ок. 1573–1630
* * *
У мужчин порокам несть числа,
А у женщин их всего-то два:
Ничего не значат их слова,
Ничего не стоят их дела.
ОТПУЩЕНИЕ ГРЕХОВ НА ТОНУЩЕМ СУДНЕ
Вода показалась в пробоинах новых.
Бороться со штормом уж не было сил.
Тут пастырь матросам грехи отпустил.
Матросы решили, что тяжесть грехов их
Взял пастырь теперь на себя одного,
И, чтобы корвет разгрузить хоть немного,
Команда схватила служителя бога
И в бурное море швырнула его.
* * *
Если хочешь заставить валлийца[26]
Чаще господу богу молиться,
То метода здесь только одна:
Ты скажи ему, будто луна
Состоит из зеленого сыра.
И валлиец властителя мира
Умолять станет даже во сне
Даровать ему рай на луне.
Уильям Драммонд из Готорндена[27]
1585–1649
НА ПАЛАТУ ОБЩИН[28]
Когда пришла законная расплата
И дерзкий Пим был в ад препровожден,
«Что здесь такое?» – удивился он,
А черт ответил: «Нижняя палата».
Роберт Геррик[29]
1591–1674
НА СКУПОГО
Сперва болели ноги у Огаста,
Теперь не может рук поднять Огаст.
Подагрик нищим подавал не часто,
А паралитик вовсе не подаст.
Джаспер Мейн[30]
1604–1672
ЗАМЕЧАНИЕ МОЛОДОГО МУЖА СТАРОЙ И СВАРЛИВОЙ ЖЕНЕ-БОГАЧКЕ, КОТОРАЯ ПОПРЕКАЛА ЕГО БЕДНОСТЬЮ
Если твой рот переполнен хулой,
Дура, не рот, а мошну мне открой!
Мясо твое, эту чертову жесть,
Кто без приправы осмелится есть?
ДИАЛОГ В ЛАВКЕ ХУДОЖНИКА
– Художник, это кто на полотне?
– Твоя жена. Чем не ее двойник?
– Моя жена? Но где, ответствуй мне,
Главнейшая деталь ее – язык?
Джон Саклинг[31]
1609–1642
МЕТАМОРФОЗЫ ЛЮБВИ[32]
Не превращал ли коварный божок
Ио в корову, Нарцисса – в цветок?
Феба он сделал простым пастухом,
Зевса расплавил в дожде золотом.
Нет Купидоновым шуткам числа.
Вот и меня превратил он в осла.
Ричард Крэшо[33]
Ок. 1613–1649
САМСОН ДАЛИЛЕ[34]
Зачем меня ты дважды ослепила?
Я с первой нашей встречи слеп, Далила.
Сэмюел Батлер[35]
1612–1680
* * *
Хоть наугад стреляет Купидон,
Но редко в цель не попадает он.
* * *
За долгий день судья устал несносно,
И, приступив к последнему из дел,
Сразил он жертву так молниеносно,
Что тот и гром услышать не успел.
* * *
Прожить сумеет счастливо весь век
Глупец иль очень умный человек:
Кто глуп, тот не почувствует обид,
А кто умен, тот их предотвратит.
НА ОДНОГО ФИЛОСОФА
Над собственной остротой хохоча,
Дохохотался до паралича.
* * *
Ученые в наш век
Так далеко продвинули науку,
Что стукнут в дверь и тотчас же по стуку
Исчислят, сколько в доме человек.
* * *
С безмозглою женой большие сложности,
Коль управлять дурехой нет возможности.
Абрахам Каули (?)[36]
Ок. 1618–1667
НА ОВИДИЕВУ СТРОКУ «NULLUS AMOR EST MEDICABILIS HERBIS»[37][38] По преданию, произнесено поэтом в Вестминстер-Скул
Увидел Дафну Феб и, полон пыла,
Зарделся так, что чуть весь мир не сжег.
Когда бы от любви лекарство было,
Не страждал бы сам врачеванья бог.
Джон Драйден[39]
1631–1700
НАДПИСЬ ПОД ПОРТРЕТОМ МИЛЬТОНА В КНИГЕ «ПОТЕРЯННЫЙ РАЙ»
Гомер, Вергилий, Мильтон – имена,
Которым жизнь бессмертная дана.
Прекрасен первый мысли глубиной.
Могучим слогом знаменит второй.
Природа, истощив дерзанья дух,
Явила в третьем гений первых двух.
Томас Джордан[40]
Ок. 1612–1685
* * *
Солдат и бог нам всех дороже
В тот час, когда беда грозит.
Но стоит ей минуть, и что же?
Солдат отвержен, бог забыт.
Джон Уилмот, граф Рочестер[41]
1617–1680
ЭПИТАФИЯ, НАПИСАННАЯ НА ДВЕРЯХ В ОПОЧИВАЛЬНЮ КАРЛА II
Ты зришь усыпальницу Карла Второго.
Кто мог положиться на слово его?
Хотя ничего не сказал он дурного,
Не сделал и умного он ничего.
ОТВЕТ, ПРИПИСЫВАЕМЫЙ КАРЛУ II
Когда бы король оставался в живых,
Он так бы сумел оправдаться пред вами:
«Слова мои были моими словами,
Дела же – делами министров моих».
Генри Олдрич[42]
1647–1710
О ПЬЯНСТВЕ
Для пьянства есть такие поводы:
Поминки, праздники, встречи, проводы,
Крестины, свадьба и развод,
Мороз, охота, Новый год,
Выздоровленье, новоселье,
Печаль, раскаянье, веселье,
Успех, награда, новый чин
И просто пьянство – без причин!
* * *
Ты вечером пьешь и буянишь всегда,
Проспавшись, сгораешь потом от стыда.
Дружище, беги несуразности сей:
Будь вечером трезв иль без просыпу пей.
Мэтью Прайор[44]
1664–1721
ЖЕРТВА ОЖИДАНЬЯ
Пред нами – жертва ожиданья!
Напрасно жертвуя собой,
Он ждал на улице свиданья
Под водосточною трубой.
О человек – сосуд непрочный!
Весной, когда идут дожди,
Ты под трубою водосточной
Своей возлюбленной не жди!
О ДЕНЕЖНОМ ДОЛГЕ
Я Джиму возвращать не буду
В долг взятых денег, ибо Джим
О долге разболтал повсюду.
Я посрамлен. Мы квиты с ним.
В ЗАЩИТУ ПОЭЗИИ
«Поэзия глупа!» В суждении таком
Есть свой резон. Но не забудь при этом,
Что не всегда дурак рождается поэтом, –
Он может быть и просто дураком!
* * *
Преопасно болен мистер Хьюго.
Он весь день в постели слезы льет.
Плачет также молодая Мод,
Глядя на недужного супруга.
О людские скорби! До чего
Разные рождают вас причины!
Хьюго опасается кончины,
Мод – выздоровления его.
* * *
О дева, чье сердце не лед![45]
Овидий – вот тот проводник,
Который тебя напрямик
Бог знает куда заведет.
НАПРАСНАЯ УГРОЗА
– Едва невинности лишусь,
Умру я в тот же час!
– Давайте с вами я прощусь.
Уж нет на свете вас!
Анонимные эпиграммы в сборниках XVII века
