Пусто в Раю
Пусто в Раю безлюдно
Все погибли за место под солнцем
Кто за Рай на земле сражался
Кто за Рай сердечный боролся
Только вот никого не осталось
Наливные яблочки пали
Пусто-пусто и птицы примолкли
И в ворота никто не стучится
Тишина звенит и щекочет
И безлюден Рай и пустынен
А ворота распахнуты настежь
И ржавеют медные кольца
И ангелы воздухом стали
Пока их никто не видит
Пусто в Раю безлюдно.
Пусто-пусто до самого неба
Все погибли за место под солнцем
Те, кто выиграл трудную битву
Уже никуда не стремятся
Пусто в Раю безлюдно.
Ангел мой светлый. Ангел мой ясный.
Цвет твой серебряный — мой ярко-красный.
День твой беспечный — мой вечно печальный
Голод твой вечный, а мой безначальный.
Ангел мой светлый. Ангел мой ясный.
Твои крылья пушисты — мои безобразны.
Словно мед твое солнце — полынь мои звезды
Но тебе уже рано, а мне еще поздно.
Ангел мой светлый. Ангел мой ясный.
Твоя птица — скворец, моя птица — неясыть.
Голос твой нежный, а мой с хрипотцою
Когда ты замерзнешь, я снегом укрою.
Отреченье твое не запишут в церковные книги
Обращенье твое моментально — почти неприметно
Нареченье твое перепишет портреты на лики
И в книге прихода перекрасит рожденья отметку.
Не узнают друзья и залают собаки у входа
И о чем говорить со вчерашней возлюбленной дамой
Оборвется традиция самого древнего рода
До размера перчатки фамильный сузится замок.
Как спокойно вокруг посреди бесконечного гвалта
Как легко перекинуться волком — вернуться обратно
И родные кричат, словно куклы падая с полки
Как легко обернуться утесом, сосновой иголкой.
Уходя — уходи, возвращенье безумное дело
Вся игра впереди, там где черное чудится белым
Обрученье твое плавной речью польется по кругу
Разрешенье от бремени больше похоже на муку.
И время выжженное вслух
Откликнется парадной ложью
И заблудившись в трех соснах
Кружить по кольцевой
И видеть круглую дыру
На месте сердца у прохожих
И облететь в осенний пруд
Вечнозеленою листвой.
Я птица юности твоей
Мне дай лететь не уставая
Твоим я голосом пою
И сорок глаз глядят мне вслед
И бесконечные дары
Я в море синее бросаю
И возношу свои хвалы
Едва увижу светлый след
Твои мечты в моих глазах
Смотри внимательней и ближе
И отблеск сердца моего
Растает на твоих губах
Не бойся руку мне подать
Сегодня я нежней и тише
Сегодня можно отдыхать
В моих невидимых крылах.
Игрушечные сны в игрушечном пространстве
И пьяные корчи ночных иллюзий
Встает за окном дымный столб странствий
И играют дети в караван иллюзий
Разметались котята по пустым сараям
И остались одни на промерзших досках
Сгнившая луна смотрит сквозь доски.
Сгнившие доски падают мягко
На сырую землю — на мокрые травы
Мягкие души гнутся исправно
Как будто из глины
Беспечные песни — беспечальные сосны
Бескорыстные когти вонзаются в землю
Дерево жизни пьет мертвую воду
И исчезает, врастая в землю
Жестяные тазы собирают кровь
В них отразится детский страх
За дверью слово мерзнет на губах
За дверью дорога — на ней столбы
На столбах вороны — на воронах ночь
И поет безумный, улетающий прочь
Певчий дрозд о том, что петь невмочь
Чем больнее любить — тем светлее жить
Чем ярче дно — тем глубже свет
И огонь за окном выжигает дом
За которым я вижу ничего нет
По воду пойдешь — найдешь змею
За солнцем пойдешь — найдешь луну
За любовью пойдешь — повстречаешь боль
Кругом голова
Карусель из слов — мысли в стороне
Как венок наши сны
Как венок наши сны — в стороне от войны.
Ощущение холода бьет моросит и мерцает.
Тает.
Руку протянешь — заиндевело
Голубовато белым
И лицо — мелом, глаза — сурьмою,
Волосы — воском, ладони — хною.
Внутри остается и холод и голод
И в кровь горячую кусками наколот
Лед.
И снег на ресницах — метель в уши
В океанах — торосы, сугробы на суше
Иней на коже. Наст на сердце.
Вьюга, пороша, снежинкой сердце.
Снежные люди над домом витают.
В окна влетают
На ладони
Тают.
Есть незнанье коры. Под корою огонь.
Под золою угли, а под пеплом дары.
Камни трескались от жары.
Есть незнанье законов. Незнанье травы.
Под травою земля. Под землею дары.
Что внутри тебя — говори.
Есть незнанье дождя. Есть незнанье воды.
Под водою Царь-Рыба и вечные льды.
И вода размывает следы.
Есть незнание ритма. Незнание сил.
Светлой личностью был, да кого-то убил.
В безъязыкие дни.
Есть незнанье стиха — только буквы в слова.
Есть незнанье греха — только тела обвал.
Шторм закончился — грянул бал.
Есть незнание духа. Незнанье души.
Есть отсутствие слуха — дыши не дыши.
Звук неслышимый отыщи.
Любое слово выйдет из глазниц
И подмигнет игрушечно стеклянно
Зрачок, мерцая, гаснет. Из бойниц
Катились звезды медленно и плавно.
Любое слово вяжет письмена.
Руническая магия бескостна.
Но вот повтор: земля, любовь, война —
Не относись к гаданию серьезно.
Любое слово взяв, возьми себе
Удар и взгляд и берег — рваный ритм.
Иди за ним — куда подскажет ритм
И добежав скажи — игра в борьбе.
Еще скажи — судьба
Еще скажи — огонь —
И заструится дым на ярком солнце
На солнце пятна — выжжены огнем
Но мы сюда, пожалуй, не вернемся.
Еще скажи — луна
Еще скажи — вода
И заструится блик на водной глади
Луна блефует — ей картинку дать:
Японский сад и жаркий ветер в саде.
И задрожав мозаичной листвой
Сплетают бисер в желтые узоры —
Луна, волна сливаются в узоры
И притворяются природою живой.
Сегодня были грустные дела
Сегодня были грустные дела
Сегодня были тусклые огни
Мы отпускали странников из глаз
Мы оставались на земле одни
Сегодня мы закончили войну
Сегодня мы устали умирать
Сегодня были грустные дела
Мы разучились знать и научились спать
Учились есть сегодня поутру
Потом мы привыкали к вечерам
И говорили самому себе
Что все игрушки наши — это хлам
Сегодня были грустные дела
Мы пили воду не глотая слез
Мы выучили несколько оград
Услад, наград и стали жить всерьез
Мы подметали наши времена
Отмыли небо от ненужных звезд
И отпустили птиц за океан
И разучили несколько угроз
Но все еще кружат над головой
Стрекозы, бабочки, слова, слова, слова —
Прости нас милый, завтра будет бой
И вой, и зной и опадет листва
Зачем так грустно? Может быть еще
Когда-нибудь и где-нибудь Когда?
Скажи мне "нет", но прозвучало "да"
А значит мы увидимся еще.
Для взрослых сказка с сумрачным концом
А детские давно ложатся спать
Бежала мышка — хлопнула яйцо
В нем смерть твоя — выходишь на крыльцо
Там королевич и царица-мать
На троне были тускло-золотом
И рамы мыли — резались стеклом
И пили, пили за одним столом
И не допили, и не добили,
И не дожили. Где-то за углом
Там волки выли, лешие бродили
А мы вставали — нам уже сказали
Что завтра будет все что нагадали
И пеплом наши кудри посыпали
И говорили — все вам поделом.
Я хочу показать тебе вечный лес
