Музыка длится, и вдруг между мной и оркестром
Вырастает из детства стена, и вращается мяч,
И носится взад и вперед то зеленый мой пес,
То моя голубая лошадка под желтым жокеем...
Весь театр - это сад, мое детство
Обступает меня, отзывается музыкой мяч
Все смутней и смутней, и все слитней
под музыку скачут
Мой желтый жокей вперегонку с зеленой собакой...
(Так быстро вращается мяч между мной и оркестром...)
Я бросаю его в мое детство,
Он летит по театру, который готов, как ребенок,
У меня под ногами играть с моим желтым жокеем,
И зеленой собакой, и вскочившей на белую стену
Голубою лошадкой... И музыка звонко бросает
Мячи в мое детство... И так уморительно скачет
Дирижерская палочка над каруселью жокеев,
Голубых лошадей и зеленых собак на стене...
Весь театр - это музыка, ставшая белой стеной,
Где зеленому псу не угнаться за памятью детства,
Голубой моей лошадью, загнанной желтым жокеем...
И на всем протяжении, слева направо - деревья,
А на нижних ветвях музыканты
Провожают меня к пирамиде мячей на прилавке
И мужчина за ним улыбается в мареве детства...
Обрывается музыка, словно упала стена,
И мяч по обрыву скатился на дно сновидений.
Бросив палочку вслед, обернувшийся черным жокей
Осадил голубую лошадку
И с улыбкой склонился, качнув белый мяч на макушке,
И мяч этот белый исчез у него за спиной.
x x x
Мне сердце тихая боль саднит.
Не знаю, откуда она и чья.
Над мнимой гордыней моею - нимб
Из сонного бреда и забытья.
Крупицы страха блестят под ним,
Как звезды с неба небытия.
Мне снег безмолвия полнит слух.
Вон всадник вглядывается в дом
Белесый холод недвижен, глух,
Мертвую ночь оковало льдом.
В оцепенении никнет дух,
Тоску я сглатываю с трудом.
Мне мысль мучительна и горька.
Дрожь пробегает по коже рук,
Словно по водам, когда река
Про то, что на дне, вспоминает вдруг.
В кузнице скорби кует тоска
Холодной ковкой ночной досуг.
ПЕСНЯ
Кобольдов или эльфов
Пение вдалеке?
Кружатся отголоски
В сумрачном сосняке.
Вслед за безвестной тропкой
Прянут за поворот,
Будто из рощи кто-то
Глянет - и пропадет.
Кто-то, чей призрак смутный
Тонет, уйдя во тьму...
Слышу - и чуть не плачу.
Плачу, но почему?
И наяву ли эта
Песня, что так легка,
Или она - лишь сосны,
Сумерки и тоска?
Но, улетая с ветром,
Отзвук последний стих,
И ни единой ноты
В гуще стволов ночных.
x x x
Ночи конца не видно!
Время - за часом час
Тянется еле-еле...
Сядь и склонись к постели,
Где не смыкаю глаз.
Это любил ребенком
И не сберег, взрослев...
Спой надо мною, няня:
Будит воспоминанья
Горестный твой напев.
Дочь короля влюбилась...
Сколького не верну!
Где это все? Ни тени
Спой же мне о забвенье,
Тихо клоня ко сну...
Вправду ли это было?
Вправду ли это я?
Спой, как над детской зыбкой,
Чтобы уснуть с улыбкой
Вечного забытья.
x x x
В вышине - луна.
О любовь, доколе
Мне стенать от боли?
Чем душа больна?..
Скорбный, бесприютный,
Я сожжен дотла...
Как луна тускла
Над равниной смутной...
Усмехнусь слегка,
Сердце успокою,
Сжатое тоскою
Так - издалека
Зов летит печальный
На короткий миг
(О, бесплодный клик!
Кто ты, друг мой дальний?
Это - лунный свет
Умножает боли
Здесь, в земной юдоли
И спасенья нет...
Горько и нелепо...
О, предел тоски
Смыслу вопреки,
Пробираться слепо
Дебрями ума
И страдать при этом.
Нежным лунным светом
Озарится тьма
Для того, кто сможет
Жить во имя сна:
Лишь его луна
Больше не встревожит.
x x x
Пусть вихрь гудит ураганней
И даст отдохнуть уму.
Маячит на дне сознанья
Та суть, что вот-вот пойму.
Душа ль, что жизнью другою
Невыдуманной дарит...
Мгновение ли покоя,
Что душу животворит..
Все резче порывы ветра.
И мысль забытью страшна,
Что станет пытать ответа,
Едва пробудясь от сна.
А вихрь то взмывает круто,
То рушится, пыль клубя...
О, если б хоть на минуту
Суметь разгадать себя!..
x x x
Дождь? Да нет, покуда сухо.
Лишь однажды на веку
Сердцу дождь навеял глухо
Бесполезную тоску.
Где же рокот струй унылых,
Дождь, куда же ты исчез?
Улыбнуться я не в силах
Счастью голубых небес.
Льнет завеса дождевая
К сердцу, к мыслям день и ночь.
Я - незримая кривая
На ветру, летящем прочь.
Небосвод, твоя окраска
Сердце ранит... Для меня
Нереален, словно маска,
Горний свет живого дня.
В сердце - пропасти, в которых
Солнце спит, не восходя,
И не умолкает шорох
Бесконечного дождя.
Где ж ты, друг, со мной не дружный?
Заалей, заголубей,
Свет небесный, свет наружный,
Гибель всех моих скорбей!
x x x
Так поет она, бедная жница,
Словно жизнь ее вправду легка,
И в беспечную песню рядится
Безымянная вдовья тоска.
Голос реет, как птица в зените;
Воздух чист, как воскресный наряд;
И, вплетаясь, лукавые нити
Домотканую песню пестрят.
И щемит ее голос, и греет,
А она все поет и поет,
Словно жизнь без нее не сумеет
Обрести этот песенный взлет.
Столько свежести в ритме упругом
И припев так затейливо спет,
Что дохнуло любовью и югом
И печаль улыбнулась в ответ.
Пой, о, пой же бездумно и мудро!
И в холодную грудь мою влей
Теплый голос, волнуемый смутно,
Беспричинную песню полей!
Всколыхни мое сердце тоскою
По душевной твоей тишине,
Где колышутся крылья покоя,
Отголосок рождая во мне!
Если б мог я, чужой, не от мира,
Стать тобой, горемыка жнея,
Чтобы душу мою вразумила
Неразумная радость твоя!
Знанье тяжко, а жизнь тороплива.
Певчий вздох в вышине голубой!
Обрати меня в отзвук мотива
И возьми, отлетая, с собой!
x x x
Ах, няня, видно, никогда
Мне вновь не разыскать
Тот королевский сад, куда
Я раз пошла гулять.
(Ах, дочка, как мне знать?)
Была небесно-голубой
Голубизна небес.
Я - королева? Был он мой,
Сад, что потом исчез?
(Не разгадать чудес!)
Там было много ярких роз
Редчайшей красоты.
Я удержать не в силах слез,
Как вспомню те цветы.
(Как горестны мечты!)
Ах, если б, как по волшебству,
Той сказке не истлеть,
А возродиться наяву
И продолжаться впредь!
(Тогда бы - умереть!)
Все сказки слушаю подряд...
Все сказки - об одном:
Один лишь день, один лишь сад,
Я - королева в нем.
x x x
Небосклон туманный
С ледяной луной.
Тянет с океана
Пылью водяной.
И - смутнее далей
По закате дня
Сходятся печали,
Сердце леденя.
Тяжелы движенья,
Мысли тяжелы.
Лед опустошенья
И бескрайней мглы.
Обняло ненастье
Сном небытия
Помыслы и страсти...
Спи, душа моя.
x x x
Жизнь моя, ты откуда идешь и куда?
Отчего мне мой путь столь неясен и таен?
Для чего я не ведаю цели труда?
Почему я влеченьям своим не хозяин?
Я размеренно двигаюсь - вверх или вниз,
И свое назначенье исполнить способен,
Но сознанье мое - неумелый эскиз:
Я подвластен ему, но ему не подобен.
Ничего не поняв ни внутри, ни вовне,
Не пытаюсь достичь понимания даже.
И не боль и не радость сопутствуют мне.
Я меняюсь душой, но изнанка все та же.
Кто же есмь я, о Господи, в этакой мгле?
Что постигну, мечась в утомительной смуте?
Для чего я куда-то иду по земле,
Оставаясь недвижимым в собственной сути?
Путь мой пуст и бесплоден так нужен ли он,
Если смысл от деяний моих отодвинут?
Для чего мне сознанье, которое - сон?
Для чего я в реальность жестокую кинут?
Да пребуду сознаньем и слеп я, и нем.
О иллюзии! Стану под вашей защитой
Пребывать в тишине, наслаждаться ничем
И дремать бестревожно, как берег забытый.
ПАУЗА
Эта мысль - о, молчанье прерви!
От которой бессмертной богини?
Эта ранняя тайна любви
Кем тебе приоткрыта доныне
Назови, назови!
Я иль некто - скажи, успокой,
Кто с тобою в потемках былого
К волосам прикасался щекой
И шептал сокровенное слово
Был ли, был ли другой?
Или в грезе - молю, не таи
Был тот миг бессознательно прожит?
Что слова, коль они не мои?
Что дела, если я их, быть может,
Намечтал в забытьи?
Или тот, кто решился припасть
К твоему приоткрытому слуху,
Лишь мою тебе высказал страсть?
Нет покоя смятенному духу,
Это ревности власть.
Иль не смертные тело и рот,
А желанье одно лишь на ложе
