Отношение юного поэта к молодой деревенской нови было прямо противоположным есенинской тоске и тревоге по поводу исконной деревянной Руси. В этом он опять-таки шел за М. Исаковским: «Главное было в том, что новшества, причудливо и непривычно, а то и вовсе грубо и аляповато вторгавшиеся в жизнь деревни, взламывая ее вековечный уклад, традиции и навыки, отнюдь не отпугивали его, сына старой деревни, но были ему милы и дороги, и он с истинным душевным волнением отмечал их, вводил, так сказать, в поэтический обиход».60
Но, идя за М. Исаковским, молодой поэт обретает собственный голос, не похожий и на голос Исаковского, лирика по преимуществу; Твардовский тяготел к большим эпическим формам.
Такие эпические формы диктовала сама действительность. Коллективизация становится для молодого Твардовского тем, чем Октябрь был для старшего поколения, активизирует его поэтическую работу. Он пишет поэмы «Путь к социализму» (1931) и «Вступление» (1933), а также повесть «Дневник председателя колхоза» (1932). Эти произведения поэта представляют теперь преимущественно биографический интерес, как показательно писательской и гражданской настроенности. Однако уже в этих ранних произведениях Твардовский внес в поэзию новые настроения и новые разговорно-обиходные интонации, так что первая из названных поэм получила благожелательное напутствие Эдуарда Багрицкого, который писал во внутренней рецензии: «Мне кажется, что поэма Твардовского «Путь к социализму» — единственное в настоящее время художественное произведение, в котором актуальная тема дана в настоящем поэтическом освещении. Абсолютная простота ее, разговорный язык, которым она написана, ритмическое разнообразие ее — все это делает поэму весьма понятной массовому читателю. «Путь к социализму» должна быть напечатана, ибо это первый опыт настоящего и серьезного подхода поэта к теме сегодняшнего дня».61
Настоящая и широкая известность пришла к Твардовскому с поэмой «Страна Муравия». Это было первое крупное, самобытное произведение поэта, введшее Твардовского в большую литературу. В 1936 г. поэма была напечатана в Смоленске, в том же году она вышла отдельным изданием в Москве и справедливо считается лучшим поэтическим произведением о великом переломе в деревне.
Уже печатающимся поэтом, когда его «Страна Муравия» изучалась в вузе и в школе, Твардовский получил специальное литературное образование — сначала в Смоленском педагогическом институте, а потом — в Московском институте истории, философии и литературы, из которого в предвоенные годы вышли многие писатели и филологи. Институт он окончил в 1939 г., к самому началу второй мировой войны, когда и над нашей страной собирались предвоенные тучи. Чуткая к показаниям исторического «барометра» муза Твардовского естественно обратилась в это время к военной теме.
«Василий Теркин» — органическая часть цельного творчества А. Твардовского. Через все это творчество проходит общая тема — тема единства судьбы человека, народа и страны. Многие стихотворения военных лет, вошедшие в сборники «Смоленщина» (1943) и «Фронтовая хроника» (1945), по сходству тем и мотивов, по тональности послужили как бы этюдами к большим эпическим полотнам военного времени: «Василий Теркин» и «Дом у дороги».
Военной теме посвящены многие послевоенные стихотворения А. Твардовского, среди которых по меньшей мере два заслуживают особого упоминания: «Я убит подо Ржевом» (1945-1946) и звучащее как реквием «В тот день, когда окончилась война» (1948). Стихотворение «Я убит подо Ржевом» — возможно, отпочкование от «Книги про бойца»: в авторском плане второй части поэмы значилась «песня устами бойца, убитого в первые дни войны» (см. стр. 499).
Жизнь народа на крутых переломах и поворотах его истории (коллективизация, война) — основное содержание творчества Твардовского. Поэт всюду идет по горячим следам современности, а в его «простых и грешных» героях проступают черты характера народа: его простота и трудолюбие, общительность и гуманность, острый ум и меткая речь, неафишируемая готовность к подвигу, духовное здоровье и вера в идеалы социализма. Все эти качества внушают поэту и читателям прочную веру в этот народ, составляют основу того исторического оптимизма, которым просветлена вся поэзия Твардовского. Из всех произведений поэта именно «Василий Теркин», вероятно, полнее всего воплощает в себе эти качества.
Яркие народные характеры привлекают Твардовского и в повести «Печники» (1953-1958), свидетельствующей о больших возможностях поэта также и в жанре художественной прозы.
Большие эпические произведения А. Твардовского — «Страна Муравия», «Василий Теркин», «Дом у дороги», «За далью даль», «Теркин на том свете» — имеют между собой много общего. Их отличают острота и точность наблюдений, психологизм, непритязательная природная мудрость и народный юмор, лиризм; стих — простой, легкий — создает впечатление необыкновенной и, можно сказать, вовсе не стихотворной естественности выразительной разговорной речи. Несмотря на актуальность, иногда злободневность тематики — ничего нарочитого. Поэту свойствен серьезный — мудрый и сдержанный, литературно-художественный, а не газетнокампанейский подход к теме. События эпохального значения показываются в рамках наблюдений и опыта крестьянина-единоличника Никиты Моргунка («Страна Муравия»), боевых действий местного значения и быта воинского подразделения, где служит Теркин; в поэме «Дом у дороги» судьба всей смоленской земли в военное лихолетье показана на примере одной семьи Анны и Андрея Сивцовых. Послевоенная поэма «За далью даль» — серия лирических картин с медитациями о значительных событиях и процессах народной жизни, наблюдаемых поэтом в его путешествии по стране.
* * *
Довоенные «Страна Муравия» и сборники лирических стихотворений Твардовского — «Дорога» (1938), «Сельская хроника» (1939), «Загорье» (1941) — посвящены преимущественно сельской теме.
Но все настойчивее и чаще жизнь в эти предвоенные годы обращает поэта к военной тематике. В сентябре 1939 г. он участвует в освободительном походе в Западную Белоруссию, затем — в непродолжительной, «незнаменитой» (по выражению самого поэта),62 но крайне суровой и трудной войне с Финляндией зимой 1939-1940 гг.
В деревне Грязи Звенигородского района, где Твардовский поселился с семьей на даче, 22 июня 1941 г., около 4 часов дня он узнал о войне и в тот же день «ушел на станцию и в переполненном поезде Звенигородской ветки поехал в Москву — являться по начальству».63
С первых дней и до конца Великой Отечественной войны, как и многие другие писатели и поэты, Твардовский находился на фронте; летом 1941 г. исколесил всю Украину, а потом вместе с армией шел от Москвы и закончил войну в Кенигсберге. На собственном опыте поэт познал все тяготы войны. Работа над «Василием Теркиным» была им уже начата в промежутке между войнами, но прервана началом большой войны и возобновлена только в июне 1942 г. Однако многие стихотворения Твардовского начального периода войны: «Бойцу Южного фронта», «Баллада о товарище», «Партизанам Смоленщины» — проникновенное обращение к плененной врагом земле — стали как бы этюдами к эпизодам и и главам будущей «Книги про бойца».
Война стала великим испытанием всех народных сил, а вместе с тем и писательских талантов. Души советских людей на фронте и в тылу в это трудное время особенно потянулись к поэзии, и она чутко отвечала на эту потребность. «Песня смелых», появившаяся в печати едва ли не в первый же день войны, «Землянка» А. Сурнова; «Киров с нами» Н. Тихонова, «Ты помнишь, Алеша, дороги Смоленщины…» и «Жди меня» К. Симонова; стихи и поэмы О. Берггольц, В. Гусева, песни М. Исаковского воодушевляли людей на воинские и трудовые подвиги для победы над заклятым врагом — германским фашизмом.
В этом хоре одно из первых мест принадлежит поэзии А. Твардовского, и «Василий Теркин» — величайший литературный памятник этому беспримерному на протяжении всей истории нашей страны подвигу народа.
Еще во время финской кампании к поэту пришло ощущение великой трудности войны и ее трагизма. Находясь в положении «писателя с двумя шпалами», которое «не выслужено (не то слово)», — Твардовский то и дело ставил себя на место рядового красноармейца и испытывал «чувство прямо-таки нежности ко всем этим людям», из которых многим «не возвратиться домой».64 На одном из митингов перед решительным наступлением на сильно укрепленную полосу дотов «линии Маннергейма» поэт сказал «несколько не казенных и, может быть, не уставных слов о том, что родина знает, какие подвиги совершают бойцы и какие видят они трудности». Во время этого выступления «несколько сидевших в полутьме землянки бородатых (щетина) людей плакали — нервы у всех были в перенапряжении. Люди только вчера вернулись «оттуда» и знали, что нужно идти обратно туда, знали, что вряд ли кому вернуться».65
