я:
Мне на шнурки не хватило денег.
Из земли из земли
Нарастали и шли
Материнских волос завитки.
Ах дочерний расцвет
То ли был то ли нет
На могилке растёт паслён.
С глаз долой
А из сердца вой
По дороге домой
Попрощаюсь с тобой
И черна и свежа
И пахуча зимой
Как чужая скрижаль
Как язык мировой
Поцелуй меня в чресла.
Глядит через заросли весело
Мой невесёлый отец
Я имею в себе твой чудесный скелет
Пожирают тебя корешки.
Озорной озорной
Был мужик боевой
И теперь он с надгробия смотрит.
Ну чего ты отец
Я твой сын твой подлец
Твой законный феномен зачатья.
Как татары лежат кривобоко
Всё равнение на одного
Кто создал из Корана – барокко
Кто создал его кто?
Иволга жимолость травы
На любого найдётся управа
Не лежал – полежишь.
Да не встанешь
По-любому не встанешь.
«Иногда меня тошнит от себя и собственного опыта…»
иногда меня тошнит от себя и собственного опыта
ностальгия, скучания, переживания
не отравляют мне жизнь, но делают невыносимой.
не стукай меня не стукай
я не стукаю тебя, дурачок, я тебя е**** ногами, неужели тебе совсем
ничего не надо
а мне-то ясно только одно: мир –
глобус, пилюля, потеря связки ключей
в тонкую щель шахты лифта
жизнь говорит со мной с позиции герменевта через сдвиги времени счастья и моего времени
и вот этот академический разрыв
я толкую как асфиксию порядка,
как дефлорацию примерки суицида.
иногда меня тошнит от себя
а иногда меня тошнит на себя и
саблями саблями саблями я бы разрубил китайскую ловушку амбиций
не стукай меня не стукай
а я тебя и не стукаю, любимый, я ведь рожаю тебе детей мы живём вместе уже 9 лет ты забыл кто я
я забыл тебя и забыл кто ты я мальчиком получил в грудь напильник
и с тех пор научился только читать плавать и шить ниточки сухожилий
ностальгия, скучания, переживания
не отравляют мне жизнь, жизнь отравляет меня, как бы странно это ни звучало
и если пацанам нужны победы то мне нужны триумфы я никогда не читаю себя
не зову себя по имени
я богомолья поступь
забытая комната эрмитажа
первая росинка мая
я длительность
длительность
длительность
но и только.
«Катились в тишине, в земле сплошные знаки…»
катились в тишине, в земле сплошные знаки,
и что же не знак тебе, господи, как моя скука?
да, это я тебе подаю знак,
а ты реагируй.
в больничной палате истечение желчи
реагируй
домушнику сломали запястье
реагируй
в Питере сифилис передаётся устно
реагируй
расчленили городской бюджет
реагируй
переплетаясь с тишиной уедешь тихо
не говоря друзьям о тошноте
о том что камеры не мигают
о том что в челябинских клетках
табачная мозаика прошлого
как орангутанг-мама убивающая младших детей
чтобы прокормить одного старшего.
как ленинградские орангутанги.
всё, что чувствуешь – холод,
даже в бабушкиных
шерстяных носках.
а помнишь,
ничего уже не помнишь,
покинуть душевую не можешь,
идёшь в тишине
по уральской тропинке
в дикий лес
к тому,
кто тебя ждёт
с реальной лопатой
вместо весла.
Просыпаясь в сушняк
Понимаешь одно
Что не будет ресурс возвращён
Что вся жизнь – последствие
Родовой травмы
И родовая травма тоже
Последствие чьей-то жизни
Что же мы все
Делаем не так
Где красота где красота
Где.
родилась в 1998 году в Челябинске. Училась на журналиста в Южно-Уральском государственном университете, но была отчислена. Участвовала в поэтических конкурсах района и города, занимала призовые места.
Группа «ВКонтакте»: https://vk.com/jadati
Печальная лодока
Лу-у-уна
Под женское грустное
У-у-уа
Бесстрастно качается
В темной воде.
Конец!
Голова твоя – будка-явь
В ней я собака жуткая.
Вне дыр глаз твоих находится
Чудесный двор-сон вид:
В нем я собака жуткая,
Клочья клоками по двору,
Проношусь по репейнику,
Холкой вбиваясь в грязь.
Но голова твоя – будка-явь:
Место для пребывания
Меня, как на старой станции,
Где летом цветут акации.
И там я, собака жуткая,
Из двор-сна в яви представшая,
Вдруг становлюсь просто Дашей.
И уезжаю вдаль.
Меня нет, меня нет!
Мнения нет ни о чём.
Сарафанный поток голосов –
По нему плывём:
Я плыву, отстаю,
Меняю лицо, прикид,
Вместо меня – ничто.
(Меня нет) Я – буквальный вид
Незрячего человека.
(Меня нет) День стоит кислый.
Разбираюсь в своём составе:
«Меня нет», «мне ненавистны»,
«Мне нравится», «я люблю»,
«Сегодня мне горько».
А по факту состав один –
(Меня нет настолько).
Я нежно плыву в потоке,
Вот так «девица»!
Говорю глазами, (дай бог)
Чтоб смогла и в тридцать.
Говорю сквозь глаза (тебя нет)
И тебя! – где вы?
Поперёк тока крови,
Сквозь нейроны моей коры,
Не доходя до цели,
Теряется звук.
Меня-мнения-нет.
Есть друзья и хороший друг.
Летом в четыре часа
Небо в лиловой ткани.
Льёт неожиданный дождь –
Лбом о стекло и камни.
Вечером новый ночлег
Шире весомого «дома»,
Я ощущаю вкус дыма
И кофе на стенках неба.
Двоица в двух селёдках,
Галстуках итальянских,
Что-то мне говорит:
Милые сердцу пьяницы.
Дом условно застыл
В долгих ночных беседах,
Имя моё захмелело
И потерялось где-то.
Хлипкую дверь балкона
Лупят размашисто грозы:
Лучше не стой у края –
Пахнет озоном воздух.
Пятки теперь холодные,
Небо в лиловой ткани.
Как мне бывает радостно,
Что я где-то «дома» с вами.
«На счётчике меланхолии…»
На счётчике меланхолии
Стрелка побила рекорд.
Град побил урожай. Непогода.
Я всё пропил. Один аккорд
Я с моим отцом. Всё потеряно.
В мусор выброшен вместо мешка
Скелет трёхколёсного велика,
Кукла, кофточка, женский шарф.
«эхр вистрваК клиноТсемь стэкОма?!»
эхр вистрваК клиноТсемь стэкОма?!
ЗаНиздАкум верлЕн лилео кимед,
Таскав мру, тистера ЛигетрИонок?
Я – НесусвЕтный заТейливый бред! (ред.)
«Сегодня не мог я дойти до двери…»
Сегодня не мог я дойти до двери,
Порог от меня был далёк.
Две тысячи миллишагов от него
По линии до моих ног.
Стою, весь
