Сказанного достаточно, чтобы подвести итог: декларативно оставаясь в рамках символизма, М.-М. ушла в своей лирике далеко за его пределы (или продемонстрировала возможности новой жизни символизма) в эпоху, когда он уже перестал существовать в сознании новых поэтических поколений как живая система.
8
Вот что М.-М. думала о своих стихах: «Домашнее рукоделие. Нечто вроде той попугайной кофты, которую вышивала лишь для того, чтобы не сидеть бездвижно, как паралитик, чтобы занять часы. Как на эту попугайную кофту в области духа, смела я смотреть на детей моей души. И хуже: смотрела на них как на мертворожденных. Сегодня, после строго объективного просмотра, вдруг с сильно забившимся сердцем, поняла: они живые. И будут жить. Через какие-то сроки после того, как я уйду из видимого мира, они в нем появятся — не очень заметные, скромные, не в парадных одеждах. Кое-кто и вовсе безвкусно одетый. Но все имеющие право на жизнь и право голоса в ней. Живые.
Вот в этом шкафу Алешиной комнаты наряду с Есениным, с Ахматовой, с Балтрушайтисом и т. д. будет стоять книжка строк в 200–300. Ее будут читать и некоторые даже будут ее любить. Женщины. Или очень женственные мужчины. И те из них, кто любит загадку женских душ. Я далека от мысли, что “слух обо мне пройдет по всей Руси великой” в Пушкинском смысле. Но не удивилась бы, через 50 лет застав мою книжку на столе у таджички или удмуртки. У тех, может быть, очень немногих из них, с кем созвучны струны моей души. Я как будто слышу уже их отзвук, их ответ, их “да” тому, что жил-был на свете Мирович. И даже не это. Главное — встреча, посмертная встреча. Великое таинство братского общения»[232].
В книге, которую вы держите в руках, 15 тысяч, а не 200–300 строк. Надежда М.-М. на встречу с читателем сбылась.
Татьяна Нешумова
В настоящую книгу вошли избранные стихи В.Г. Малахиевой-Мирович. В основу положено составленное и переписанное О.А. Бессарабовой в 1934 г. собрание, авторизованное М.-М. Оно занимает 11 общих тетрадей, включающих в общей сложности около 4 тысяч стихотворений. Кроме того, учитывались стихи, записанные самой М.-М. в дневник, и немногие опубликованные тексты. Если в комментарии не приводится иной информации, источниками текстов являются списки О.А. Бессарабовой. Орфография и пунктуация (минимизированная у М-М. и в записях Бессарабовой) в основном приведены к современной норме, с сохранением некоторых особенностей авторского стиля.
Композиционно стихи распределены таким образом: 1. Ранние стихи (1883–1915). 2. Книга «Монастырское» и два прилегающих к ней более поздних стихотворения. 3. Стихотворения 1916–1930 гг. 4. Стихотворения из непечатных авторских книг (1915–1931) — выбраны из записанных в хронологической последовательности стихотворений, имеющих специальные пометы об их отнесенности к той или иной книге. 5. Поздние стихотворения 1931–1953 гг.
Ранние стихи (1883–1915)
«Задумчиво стою у райского порога…». Записано в дневнике 26 марта 1953 г.: «Вспомнилось сейчас гимназических лет стихотворение… Следовательно, этим строчкам около 70 лет от роду».
«Кончен день бесполезной тревоги…». В дневнике 10 июня 1952 г. с пометой: «65 лет назад, в гимназические годы написанное стихотворение». 21 апреля 1953 г. записана еще раз последняя строфа с изменением в предпоследней строке: «Солнце, солнце! Зачем ты всходило». В записи 12 июня 1949 г. вариант предпоследней строки: «Тщетно солнце святое всходило».
«Тихо плачут липы под дождем…». Записано в дневнике 29 июля 1949 г.: «У этих робких, бледных, маловыразительных строк <…> оказалось могущество перенести 80-летнюю старуху <…> в ту бархатно-чудную ночь».
«Как тихо. Оливы сплетают…». Список рукой О. Бессарабовой на отдельном листке, не попавшем в основное собрание. Оспедалетти — итальянский курорт на Ривьере. М.-М. оказалась там, будучи гувернанткой детей Даниила Григорьевича и Софьи Исааковны (сестры Л. Шестова) Балаховских.
«В серебре пушистом инея…». Дневниковая запись 22 февраля 1951 г.: «Больше чем полвека тому назад <…> Вспомнилось стихотворение моей киевской еще молодости про метель. В рождественском приложении журнала (название его забыла). Оно имело успех в среде моих “почитателей”. Помню, как один из поклонников <…> долго встречал меня строчкой из этого стихотворения “Как живется, Царица Ель”, а иногда и “Царица
Метель”». В записи О. Бессарабовой стихотворение короче на две строки.
Последние строфы здесь:
С визгом, с ревом, с завываньем
В чаще эхо вторит ей.
Вся от ужаса шатается
На лесной опушке ель.
И над нею издевается
С долгим хохотом метель.
«Шевелится дождик под окном…». Имение Олешня (в дневнике М.-М. пишет: Алешня), приобретенное участником русско-турецкой войны, генералом Ф.Ф. Линдфорсом в Городенском уезде Черниговской губернии. «Линдфорсы, давно обрусевшие шведы, в крови которых жили и шотландцы — Латри, — и еще какие-то западноевропейцы и украинцы, были очень известной в те годы украинофильской семьей в Киеве. Семья состояла из четырех девушек, двух девочек и одного подростка-мальчика» (запись в дневнике М.-М. 9 сентября 1934 г., в которой даны развернутые портреты старших сестер Ольги Александровны и Зинаиды Александровны Линдфорс и их родных).
«Я люблю полусон…». Записано в дневнике «спустя 45 лет».
Осенью (I. «Тихо шиповник коралловый…», II. «Золотясь и пламенно краснея…». Опубликовано в петербургском журнале «Книжки недели» (1897. № 11. С. 63–64). Подпись: В.М. В собрании сочинений М.-М., переписанных О. Бессарабовой, дата и место первого стихотворения (очевидно, по памяти) даны ошибочно: «1902. Пены». Ср. дневниковую запись: «А некогда — было мне тогда около 30 лет — я именно руки свои пожалела до слез. Был тяжелый душевный кризис, мысли о самоубийстве как о единственном выходе. Я стояла на крыльце летней ночью (в Пенах Курской губернии), полуодетая, и думала о том, какие существуют способы покончить с жизнью: поезд, отрава, река. — И вдруг обратила внимание на свои руки. Молодые, стройные, в лунном свете мраморно-белые, они показались мне необыкновенно прекрасными. И до того стало жалко предавать их тлению, что хлынули слезы и на время унесли план самоубийства». Опубликованный вариант незначительно отличается пунктуацией и последним глаголом («оживить»).
Жанна Аскуэ («Заря алеет над горами…»). Опубликовано в журнале «Книжки недели» (1898. № 3. С. 119–120). Подпись: В.М.
Сумерки («…Ч асы таинственной отрады…»). Первое стихотворение триптиха, опубликованного в журнале «Книжки недели» (1898. № 5. С. 70–1). Подпись: В.Г. Малафеева.
Белая ночь («По Неве, где даль речная…»). Одно из пяти стихотворений,
опубликованных в журнале «Книжки недели» (1898. № 6. С. 64–6). Подпись: В.Г. Малафеева. Еще «Два стихотворения» под той же подписью см. там же (1899. № 1. С. 54–55).
«В полдень жарко, смола растворяется…». Это стихотворение М.-М. записала в дневнике 16 августа 1949 г. и 27–28 июня 1952 г. Здесь разночтения по сравнению с вариантом О. Бессарабовой: глагол в 6 строке («склоняются»), начало 11 строки («В полдень пчелы…» — в записи 1952 г.).
«Седая изморозь ложится на траву…». «Было напечатано в отрывном календаре» (записано в дневник 10 июня 1950 г.).
В камышах («Там, в тени речного сада…»). Опубликовано в журнале «Русская мысль» (1902. № 6. С. 214).
«Когда живешь в своей пустыне…». Опубликовано в журнале «Русская мысль» (1902. № 8. С. 188).
«Белеют призрачно березы…». Опубликовано в журнале «Русская мысль» (1903. № 3. С. 176).
«О, Боже! Плотски мил и смотришь очами …» Четвертое стихотворение цикла «Из книги Иова», состоящего из девяти стихотворений. Датировка этого и следующего стихотворения по записи М.-М. в тетради ее воспоминаний о М.В. Шике, где рассказывается, с каким жадным вниманием он, еще 15–16-летний гимназист, слушал в салоне своей матери чтение только «вышедших в печать стихотворных переложений из Иова и Экклезиаста», выполненных М.-М. Разыскать публикацию не удалось.
«Суета и томление духа пустое…». Первое из цикла «Из книги Экклезиаста», состоящего из одиннадцати стихотворений. Ко всему циклу предпослан эпиграф «Суета сует, сказал Экклезиаст. / Суета сует и всё суета».
«Испугано сердце твоей красотою…». Кудиново — село в Ногинском районе Московской области. Ср. записи в дневнике М.-М.: «Вспомнился Кудиновский лес — ландышевые аллеи, кукушки, черника. Это был очень несчастливый этап моей личной жизни» (13 августа 1931 г.); «В Кудиновских лесах (возраст за 30 лет) — определенный зрительный образ, возникавший при неожиданной тревожной перекличке птиц, летящая через лес низко над землей молодая женщина в зеленом одеянии, с зелеными глазами, с зелеными волосами. В каждом лесу и всегда ощущение затаенного присутствия стихийных духов» (8 июля 1940 г.).
