Антология - Еще раз про любовь. Стихи русских поэтов. Вторая половина XIX века

Когда предчувствием разлуки
Мне грустно голос ваш звучал,
Когда, смеясь, я ваши руки
В моих руках отогревал,
Когда дорога яркой далью
Меня манила из глуши —
Я вашей тайною печалью
Гордился в глубине души.

Перед непризнанной любовью
Я весел был в прощальный час,
Но – боже мой! с какою болью
В душе очнулся я без вас!
Какими тягостными снами
Томит, смущая мой покой,
Все недосказанное вами
И недослушанное мной!

Напрасно голос ваш приветный
Звучал мне, как далекий звон,
Из-за пучины: путь заветный
Мне к вам навеки прегражден, —

Забудь же, сердце, образ бледный,
Мелькнувший в памяти твоей,
И вновь у жизни, чувством бедной,
Ищи подобья прежних дней!

Заплетя свои темные косы венцом,
Ты напомнила мне полудетским лицом
Все то счастье, которым мы грезим во сне,
Грезы детской любви ты напомнила мне.

Ты напомнила мне зноем темных очей
Лучезарные тени восточных ночей —
Мрак цветущих садов —
                         бледный лик при луне, —
Бури первых страстей ты напомнила мне.

Ты напомнила мне много милых теней
Простотой, – темным цветом
                                       одежды твоей.
И могилу, и слезы, и бред в тишине
Одиноких ночей ты напомнила мне.

Все, что в жизни с улыбкой навстречу
                                                мне шло,
Все, что время навек от меня унесло,
Все, что гибло, и все, что стремилось
                                              любить, —
Ты напомнила мне. Помоги позабыть.

Любви не боялась ты,
                      сердцем созревшая рано:
Поверила ей, отдалась —
                             и грустишь одиноко…
О бедная жертва неволи,
                                страстей и обмана,
Порви ты их грязную сеть
                                и не бойся упрека!

Людские упреки – фальшивая совесть
                                             людская…
Не плачь, не горюй, проясни
                          отуманенный взор твой!
Ведь я не судья, не палач, – хоть и знаю,
                                                что злая
Молва подписала – заочно, смеясь —
                                       приговор твой.

Но каждый из нас разве не был
                                страстями обманут?
Но разве враги твои могут смеяться
                                              до гроба?
И разве друзья твою душу терзать
                                           не устанут?..
Без повода к злу у людей выдыхается
                                                   злоба…

И все, что́ в тебе было дорого, чисто и
                                                     свято,
Для любящих будет таким же
                               священным казаться;
И щедрое сердце твое будет так же
                                                богато —
И так же ты будешь любить и, любя,
                                              улыбаться.

О дитя, под окошком твоим
Я тебе пропою серенаду…
Убаюкана пеньем моим,
Ты найдешь в сновиденьях отраду;
Пусть твой сон и покой
В час безмолвный ночной
Нежных звуков лелеют лобзанья!

Много горестей, много невзгод
В дольнем мире тебя ожидает;
Спи же сладко, пока нет забот
И душа огорчений не знает,
Спи во мраке ночном
Безмятежным ты сном,
Спи, не зная земного страданья!

Пусть твой ангел-хранитель святой,
Милый друг, над тобою летает
И, лелея сон девственный твой,
Песню рая тебе напевает;
Этой песни святой
Отголосок живой
Да дарует тебе упованье!

Спи же, милая, спи, почивай
Под аккорды моей серенады!
Пусть приснится тебе светлый рай,
Преисполненный вечной отрады!
Пусть твой сон и покой
В час безмолвный ночной
Нежных звуков лелеют лобзанья!

Уж гасли в комнатах огни…
Благоухали розы…
Мы сели на скамью в тени
Развесистой березы.

Мы были молоды с тобой!
Так счастливы мы были
Нас окружавшею весной;
Так горячо любили!

Двурогий месяц наводил
На нас свое сиянье:
Я ничего не говорил,
Боясь прервать молчанье;

Безмолвно синих глаз твоих
Ты опускала взоры:
Красноречивей слов иных
Немые разговоры.

Чего не смел поверить я,
Что в сердце ты таила,
Все это песня соловья
За нас договорила.

Взошла луна… Полуночь просияла,
И средь немой, волшебной тишины
Песнь соловья так сладко зазвучала,
С лазоревой пролившись тишины.
Ты полюбила, – я любим тобою,
Возможно мне, о друг, тебя любить!
И ныне песнью я зальюсь такою,
Какую ты могла лишь вдохновить.

Еще последнее объятье,
Еще последний взгляд немой,
Еще одно рукопожатье, —
И миг пронесся роковой…
Но не в минуту расставанья
Понятна нам вся полнота
И вся действительность страданья,
А лишь впоследствии, когда
В семье, среди родного круга,
Какой-нибудь один предмет
Напомнит милый образ друга
И скажет, что его уж нет.
Пока разлука приближалась,
Не верилось, что час пробьет;
Но что несбыточным казалось,
Теперь сознанью предстает
Со всею правдой, простотою
И очевидностью своей.
И вспоминается с тоскою
Вся горесть пережитых дней;
И время тяжкое разлуки
Так вяло тянется для нас,
И каждый день, и каждый час
Все большие приносят муки.

Я засыпаю… Уж слабея и бледнея,
Сознанье еле властно надо мной,
И все еще, как наяву, дрожа, немея,
Я вижу образ твой перед собой.

За мной смыкаются действительности
                                              двери,
Я сплю, – и в царстве призраков
                                              и снов
Ты мне являешься, пленительная пери,
И звуки ласковых я слышу слов.

Я просыпаюсь, полн волшебных
                                     впечатлений,
К тебе протягиваю руки я, —
Но расступилися уже ночные тени,
Уж воцарилося сиянье дня.

И пронеслися мимолетные виденья…
И целый день с томлением, с тоской
Я темной ночи жду, —
                        жду грез и усыпленья,
Чтоб хоть во сне увидеться с тобой!

Я люблю тебя, люблю неудержимо,
Я стремлюсь к тебе всей, всей моей душой!
Сердцу кажется, что мир проходит мимо,
Нет, не он идет – проходим мы с тобой.

Жизнь, сближая этих, этих разлучая,
Шутит с юностью нередко невпопад!
Если искреннее обниму тебя я —
Может быть, что нас тогда не разлучат…

Возьмите все – не пожалею!
Но одного не дам я взять —
Того, как счастлив был я с нею,
Начав любить, начав страдать!

Любви роскошные страницы —
Их дважды в жизни не прочесть,
Как стае странствующей птицы
На то же взморье не присесть.

Другие волны, нарождаясь,
Дадут отлив других теней,
И будет солнце, опускаясь,
На целый длинный год старей.

А птицам в сроки перелетов
Придется убыль понести,
Убавить путников со счетов
И растерять их по пути…

Ночь. Темно. Глаза открыты,
И не видят, но глядят;
Слышу, жаркие ланиты
Тонким бархатом скользят.
Мягкий волос, набегая,
На лице моем лежит,
Грудь, тревожная, нагая,
У груди моей дрожит.
Недошептанные речи,
Замиранье жадных рук,
Холодеющие плечи…
И часов тяжелый стук.