«Я спал, забыв печаль во сне…»
Перевод Н. Зиминой
Я спал, забыв печаль во сне,
И, как виденье сна,
Явилась девушка ко мне,
Прекрасна и бледна.
Как мрамор, бледен щек овал,
Вилась волна волос,
Жемчужный блеск в глазах мерцал,
Подобно влаге слез.
И тихо, тихо подошла,
Как мрамор, холодна.
На грудь мою она легла,
Как мрамор, холодна.
В томленье сердце то замрет,
То бьется все сильней,
Но грудь ее совсем как лед —
Не слышно сердца в ней.
«Пусть грудь моя совсем как лед
И в ней не бьется кровь,
Но я люблю, и не умрет
К тебе моя любовь.
Пусть нет румянца на щеках
И крови в жилах нет,
Но не дрожи, скрывая страх,
На страсть мою в ответ».
Мне больно от тяжелых рук,
Все ближе льнет она.
Пропел петух — исчезла вдруг,
Как мрамор, холодна.
«Вот вызвал я силою слова…»
Перевод В. Зоргенфрея
Вот вызвал я силою слова
Бесплотных призраков рать:
Во мглу забвенья былого
Уж им не вернуться опять.
Заклятья волшебного строки
Забыл я, охвачен тоской,
И духи во мрак свой глубокий
Влекут меня за собой.
Прочь, темные силы, не надо!
Оставьте, духи, меня!
Земная мила мне услада
В сиянье алого дня.
Ищу неизменно, всегда я
Прелестного цветка;
На что мне и жизнь молодая,
Когда любовь далека?
Найти забвенье в желанье,
Прижать ее к пылкой груди!
Хоть раз в едином лобзанье
Блаженную боль обрести!
Пусть только подаст устами
Любви и нежности знак —
И тут же готов я за вами
Последовать, духи, во мрак.
И, тайный страх навевая,
Кивает толпа теней.
Ну вот, я пришел, дорогая, —
Ты любишь? Скажи скорей!
«Утром я встаю, гадаю…»
Перевод В. Коломийцева
Утром я встаю, гадаю:
Можно ль нынче ждать?
Вечером томлюсь, вздыхаю:
Не пришла опять!
Сна не шлет душе усталой
Долгой ночи тень;
Грезя, полусонный, вялый,
Я брожу весь день.
«Покоя нет и нигде не найти…»
Перевод В. Зоргенфрея
Покоя нет и нигде не найти!
Час-другой, и увижусь я с нею,
С той, что прекраснее всех и нежнее;
Что ж ты колотишься, сердце, в груди?
Ох уж часы, ленивый народ!
Тащатся еле-еле,
Тяжко зевая, к цели, —
Ну же, ленивый народ!
Гонка, и спешка, и жар в крови!
Видно, любовь ненавистна Орам{6}:
Тайным глумленьем, коварным измором
Хочется взять им твердыню любви.
«Бродил я под тенью деревьев…»
Перевод Л. Мея
Бродил я под тенью деревьев,
Один, с неразлучной тоской, —
Вдруг старая греза проснулась
И в сердце впилась мне змеей.
Певицы воздушные! Где вы
Подслушали песню мою?
Заслышу ту песню — и снова
Отраву смертельную пью.
«Гуляла девица и пела
Ту песню не раз и не раз:
У ней мы подслушали песню,
И песня осталась у нас».
Молчите, лукавые птицы!
Я знаю, что хочется вам
Тоску мою злобно похитить…
Да я-то тоски не отдам!
«Положи мне руку на сердце, друг…»
Перевод Е. Книпович
Положи мне руку на сердце, друг,
Ты слышишь в комнатке громкий стук?
Там мастер хитрый и злой сидит
И день и ночь мой гроб мастерит.
Стучит и колотит всю ночь напролет,
Давно этот стук мне уснуть не дает.
Ах, мастер, скорей, скорей бы уснуть, —
Я так устал, пора отдохнуть.
«Колыбель моей печали…»
Перевод В. Коломийцева
Колыбель моей печали,
Склеп моих спокойных снов,
Город грез, в чужие дали
Ухожу я, — будь здоров!
Ах, прощай, прощай, священный
Дом ее, дверей порог
И заветный, незабвенный
Первой встречи уголок!
Если б нас, о дорогая,
Не свела судьба тогда,
Тихо жил бы я, не зная
Мук сердечных никогда!
Это сердце не дерзало
О любви тебе шептать:
Только там, где ты дышала,
Там хотелось мне дышать.
Но меня нежданно гонит
Строгий, горький твой упрек!
Сердце раненое стонет,
Ум смятенный изнемог.
И, усталый и унылый,
Я, как странник, вдаль иду
Без надежд, — пока могилы
На чужбине не найду.
«Подожди, моряк суровый…»
Перевод Л. Мея
Подожди, моряк суровый:
В гавань я иду с гобой,
Лишь с Европой дай проститься
И с подругой дорогой.
Ключ кровавый, брызни, брызни
Из груди и из очей!
Записать мои мученья
Должен кровью я своей.
Вижу, ты теперь боишься
Крови, милая! Постой!
Сколько лет с кровавым сердцем
Я стоял перед тобой?
Ты знакома с ветхой притчей
Про коварную змею —
Ту, что яблоком сгубила
Прародителей в раю?
Этот плод — всех зол причина:
Ева в мир внесла с ним смерть,
Эрис — пламя в Трою,{7} ты же
Вместе с пламенем — и смерть!
«Горы, замки в Рейн искристый…»
Перевод В. Звягинцевой
Горы, замки в Рейн искристый
Словно в зеркало глядят,
И летит кораблик быстрый
Прямо в солнечный закат.
Я любуюсь по дороге
Золотистых волн игрой;
Улеглись мои тревоги,
Что от всех таю порой.
Ласковый поток приветен,
Блеском взор заворожен,
Но я знаю, что под этим
Смерть и ночь скрывает он.
Свет снаружи, в сердце бездна.
Ах, поток, ты образ той,
Чья улыбка так любезна,
Взгляд сияет добротой.
«Поначалу мне казался…»
Перевод А. Энгельке
Поначалу мне казался
Нестерпимым этот мрак;
Все ж я вытерпел, не сдался,
Но не спрашивайте как.
Бедный Петер
Перевод В. Левика
I
Танцует с Гретой Ганс удалой,
И весел, и шутит он смело.
А Петер, грустный и немой,
Стоит, бледнее мела.
Ганс Грету ведет под венец, и блестят
На них дорогие наряды.
А Петер — в блузе. Глядит на обряд
И ногти грызет с досады.
И молвит Петер, едва не в слезах,
Следя за счастливой четою:
«Не будь я благоразумен, — ах!
Давно б я покончил с собою».
II
«Кипит тоска в моей груди
И днем и ночью темной.
И не уйти! И нет пути!
Скитаюсь, как бездомный.
Иду за Гретой, Грету жду,
Чтоб ей сказать хоть слово.
Но только к Грете подойду,
Как убегаю снова.
Я в горы ухожу один,
И там я стыд мой прячу,
И долго вниз гляжу с вершин,
Гляжу я вниз и плачу».
III
Печальный, бледный и больной,
Проходит Петер стороной,
И люди молвят, глядя вслед:
«Смотри, лица на бедном нет!»
И шепчет девушка другой:
«Уж не из гроба ль встал такой?»
Ах, что ты, милая, поверь,
Он в гроб ложится лишь теперь.
Его подружка прогнала,
И лучше гроба нет угла,
Чтоб запалиться навсегда
И сдать до Страшного суда.
