И всякий его уважал.
А ныне, а ныне попрятались, суки,
В окошки отдельных квартир.
Ползет Козлодоев, мокры его брюки,
Он стар, он желает в сортир.
Два тракториста
Широко трепещет туманная нива,
Вороны спускаются с гор,
И два тракториста, напившихся пива,
Идут отдыхать на бугор.
Один Жан Поль Сартра лелеет в кармане
И этим сознанием горд,
Другой же играет порой на баяне
Santana и Weather Report.
Мочалкин блюз
Хочу я всех мочалок застебать,
Нажав ногой своей на мощный фуз.
И я пою крутую песнь свою
Мочалкин блюз.
Хочу скорей я с них парик сорвать,
Сорвать парик и на платфоме шуз.
Мочалки, эй! Бегите все скорей,
Ведь я пою мочалкин блюз.
Я мэн крутой, я круче всех мужчин,
Мне волю дай - любую соблазню.
А ну-ка, мать, беги ко мне в кровать,
Лишь дай допеть мочалкин блюз.
Матрос
Несчастный матрос, твой корабль потоп,
Клопы завелись в парусах.
Твой боцман - любитель портвейна и сноб
С прокисшей капустой в усах.
Со злым тараканом один на один
Ты бьешся, бесстрашен и прост,
Среди осьминогов, моржей и сардин,
Прекрасный, как Охтинский мост.
Миша из города скрипящих статуй
Кто откроет дверь, бесстрашный, как пес?
Мастер мух, собеседник стрекоз,
Увенчанный крапивой и листьями роз
Миша из города скрипящих статуй.
С полночными зубами, славный, как слон,
Царапающий лбом скрижали времен.
Стоять столбом - это движется он,
Миша из города скрипящих статуй.
Последний шанс, выпиватель воды,
Идущий вниз с четверга до среды,
Живущий за стеной секретной слюды,
Миша из города скрипящих статуй.
Начальник Фарфоровой Башни
Начальник Фарфоровой Башни
Часами от пороха пьян.
Жрецы издыхают на пашне
И с голода бьют в барабан.
А он, полуночный мечтатель,
С часами на длинном ремне,
Все пробует розги на чьем-либо мозге
И шлет провожатых ко мне.
А что мне с такого расклада,
Я весел от запаха рыб,
И там, где речная прохлада,
Я строю свой храм из коры.
Я чести такой не достоин,
Я счастлив, что там, вдалеке,
Бредет приблизительный воин
С моим подсознаньем в руке.
Я чести такой не достоин,
Я счастлив, что там, вдалеке,
Бредет приблизительный воин
С бутылкой портвейна в руке.
Сергей Ильич (песня для Марка Болона)
Сергей Ильич - работник сна,
Одетый в шелк, шелестящий волк,
Алмазный МАЗ с колесом из льна
Въехал в дверь, и пришла весна.
Еще один сентябрь - сезон для змей.
Мы знаем наш час - он старше нас.
Жемчужная коза, тростник и лоза,
Мы не помним предела, мы вышли за.
Сегодня ночью
Бери свою флейту,я уже упаковал свой
Станок с неизвестным количеством струн,
Я едва ли вернусь сегодня домой.
Не надо звонить - мы поймаем машину внизу.
Я надеюсь, что ты разбудишь меня
Не раньше, чем нас довезут.
Еще один вечер, еще один камень - смотри на круги.
Нас забудут не раньше, чем в среду к утру,
Я опять не замечу, когда нам скажут: "Беги".
Пора выезжать, нет, она сказала, что позвонит сама.
Я опять должен петь, но мне нужно видеть ее,
Я, наверно, схожу с ума.
Но сегодня ночью кто-то ждет нас,
Сегодня ночью кто-то ждет нас,
Сегодня ночью кто-то ждет нас...
Из города в город, из дома в дом,
По квартирам чужих друзей.
Наверное, когда я вернусь домой - это будет музей.
Вперед, флейтист, стоять, на пороге тринадцатый год,
И хотя бы два дня, хотя бы два дня
Там, где светит солнце и нас никто не найдет.
Но сегодня ночью кто-то ждет нас,
Сегодня ночью кто-то ждет нас,
Сегодня ночью кто-то ждет нас...
Пустые места
Она использует меня, чтоб заполнить пустые места.
Использует меня, чтоб заполнить пустые места.
Знаешь, если бы мы были вместе, то эта задача проста,
Но я дал тебе руку, и рука осталась пуста.
Мы шли через реку, пока нам хватало моста.
Мы шли через реку, пока нам хватало моста.
Мы что-то обещали друг другу.
Но кто был первым - ты или я?
Но вот мы все еще идем, а вода под нами чиста.
В своем кругу мы выбивали двести из ста.
В своем кругу мы выбивали двести из ста.
Но каждый из нас стрелял в свое солнце,
И времени было в обрез,
Теперь я знаю песню, и эта песня проста.
Мы используем друг друга, чтоб заполнить пустые места.
Береги свой хой
Смотри, кто движется навстречу, идет, как во сне,
Колибри в зоопарке, орхидея в дерьме.
Черные алмазы и птичьи меха.
Она умеет так немного, но в этом дока.
Она так умна, она так тонка.
Она читала все, что нужно - это наверняка.
Она выходит на охоту, одетая в цветные шелка,
Береги свой хой...
Ее квартира в самом центре, окнами в сад.
Она выходит каждый вечер, чтобы радовать взгляд.
Котята на цепочках, мужья на крючках.
Она прекрасный стрелок за сто шагов - в пах!
Она так умна, она так тонка.
Она читала все, что нужно - это наверняка.
Она выходит на охоту, одетая в цветные шелка,
Береги свой хой...
Мне снится пепел
Я вижу провода, я жду наступления тепла.
Мне кажется порой, что я из стекла и ты из стекла.
Но часто мне кажется что-то еще,
Мне снится пепел.
Моя эффективность растет с каждым днем,
Я люблю свои стены, я называю их "дом",
Ко мне поступают сигналы с разных сторон,
Мне снится пепел.
Мне нравится сталь тем, что она чиста.
Мне нравится жизнь тем, что она проста.
Напомни мне улыбнуться, когда увидишь меня,
Мне снится пепел...
Игра наверняка
Мы до сих пор поем, хотя я не уверен,
Хочу ли я что-то сказать,
Мы до сих пор поем, хотя я не уверен,
Хочу ли я что-то сказать,
Но из моря информации, в котором мы тонем,
Единственный выход - это саморазрушенье.
Мы до сих пор поем,
Но нам уже недолго ждать.
Мы стали респектабельны,
Мы стали большими,
Мы приняты в приличных домах.
Я больше не пишу сомнительных текстов,
Чтобы вызвать смятенье в умах.
Мы взяты в телевизор, мы - пристойная вещь,
Нас можно ставить там, нас можно ставить здесь,
Но игре наверняка что-то не так.
Сидя на красивом холме,
Видишь ли ты то, что видно мне.
В игре наверняка что-то не так.
Мои друзья опять ждут хода
На клетку, где нас ждет мат.
Но я не понимаю, как я стал ограничен
Движением "вперед-назад".
Приятно двигать нами, как на доске,
Поставить нас в ряд и забить заряд,
Но едва ли наша цель
Оставить след на вашем песке.
Сидя на красивом холме,
Видишь ли ты то, что видно мне.
В игре наверняка что-то не так.
Аристократ
О, они идут на зеленый свет,
О, они идут на зеленый свет.
Они не скажут им нет,
Когда они идут на зеленый свет.
Я мог бы дать им совет,
Дать им досужий совет,
Но они знают, где масло, где хлеб,
Когда они идут на зеленый свет.
А я сижу на крыше, и я очень рад.
Я сижу на крыше, и я очень рад.
Потребляю сенсемилья, как аристократ.
Я сижу на крыше...
Я не вижу смысла скандалить со мной,
Я не вижу смысла ругаться со мной,
Я не вижу смысла даже ссориться со мной
Ты можешь ругаться со своей женой.
Ты можешь ругаться со своей женой,
Ты можешь скандалить со своей женой.
А у меня есть собственный хой.
Я не вижу смысла скандалить со мной.
А я сижу на крыше, и я очень рад.
Я сижу на крыше, и я очень рад.
Потребляю сенсемилья, как аристократ.
Я сижу на крыше...
Сыновья молчаливых дней
Сыновья молчаливых дней
Смотрят чужое кино,
Играют в чужих ролях,
Стучатся в чужую дверь.
Сыновья молчаливых дней
Боятся смотреть в окно,
Боятся шагов внизу,
Боятся своих детей.
Дайте немного воды
Сыновьям молчаливых дней,
Дайте немного воды
Сыновьям молчаливых дней.
Иннокентий едет в трамвае
Иннокентий садится в последний трамвай,
Где кондуктора нет и в помине.
Семь голодных мужчин там едят каравай,
Увязая зубами в мякине.
Иннокентий рассеяно смотрит вокруг.
В рукаве его теплится свечка.
Семь раздетых мужчин примеряют сюртук;
На лице у седьмого - уздечка.
Пожилая ткачиха желает сойти,
Гневно машет большими руками.
Семь бегущих мужчин на трамвайном пути
Затевают дуэль с ездоками.
Иннокентий стреляет в пустое окно,
Прижимаясь к прикладу предплечьем.
Одному из мужчин прострелили сукно;
Шесть отделались легким увечьем.
Пожилая ткачиха без чувства лежит.
Иннокентий задумчиво дремлет.
Над трамвайным путем черный ворон кружит
И искре электрической внемлет.
Полтораки наносит Иннокентию визит
Полтораки - повеса, мошенник и плут,
К Иннокентию в двери стучится.
