Там встретить готовы меня без большой укоризны
Все те, кто был мною любим в завершившейся жизни,
Готовы принять и судить не особенно строго
Все те, кто меня обогнал на небесных дорогах.
Обиды и гнева не будет во взглядах знакомых…
И я улыбнусь. И почувствую сердцем: я дома.
***
Не всему ещё жизнь научила,
Больно стукая носом о дверь:
Если что-то тебе посулили -
Ты посулам не очень-то верь.
Пусть ты сам никогда не забудешь,
Если слово кому-то даёшь,
Но тебя – вот уж истинно – люди
Подведут просто так, ни за грош.
Это очень жестокая мудрость,
Но в жизни таких – хоть коси:
Никого, как бы ни было худо,
Никогда ни о чём не проси.
Те же люди, кого не однажды
Из дерьма доводилось тянуть,
Или прямо и просто откажут,
Или всяко потом попрекнут.
Что бы ни было завтра с тобою,
Ты завета держись одного:
Никогда не сдавайся без боя
И не бойся – нигде, никого.
Передряги бывают – не сахар,
Станет видно, насколько ты крут:
Никому не показывай страха,
А не то – налетят и сожрут.
Жизнь – не очень красивая штука…
Все мы чаем добра и любви,
А она нам – за кукишем кукиш…
Так восславь её, брат. И – живи…
***
Темна, нехороша
Мохнатая душа:
Я – пёс!
За тысячу шагов
Учует злых врагов
Мой нос.
Кого-то подстегнёт,
Кого-то отпугнёт
Мой вид.
Я схватки не ищу,
Но в жизни не спущу
Обид!
Щетина на хребте.
Сверкают в темноте
Клыки.
Я – зверь среди зверей.
Ну – у кого острей
Клинки?!
…А ты со мной не схож.
Ты кроток, тонкокож,
Несмел.
Ты в драке не боец.
Ты вражеских сердец
Не ел!..
Ты только мудрых книг
Величие постиг.
Твой нрав
Опередил наш век.
Ты просто – человек.
Ты – прав!
Неблизок твой рассвет.
Покамест даже нет
Свечи!..
Но я, матёрый зверь,
Прошу уже теперь:
Учи…
ИЗ РОМАНОВ «ТЕ ЖЕ И СКУНС»
***
Священный завет
И природное право мужчины -
В лихую минуту
Из ножен выхватывать меч.
Но как уберечь вас,
Наживших до срока морщины,
От подлости, целящей в спину,
Как вас уберечь?
Вы, сильные люди,
Порой до того беззащитны,
Седые мальчишки,
Готовые лезть на рожон…
На хищную стаю
Идёте в неравную битву,
С открытым забралом
Шагаете прямо в огонь.
Вы верите слову,
Ведь вам оно чести порука, -
И платите цену
Чужих необдуманных слов…
Забывшие совесть
Бросают вас друг против друга,
В копеечном споре
Готовые лить вашу кровь.
Как вас удержать,
Заводных, неуступчивых, чистых,
Какие слова отыскать,
Да и будет ли толк?
Как вас, храбрецы,
Оградить от ничтожной корысти,
Себя выдающей
За высший и праведный долг?..
***
Ещё я жду тебя, мой синеглазый.
Хоть знаю – не прийти тебе за мной.
Ты быть бы мог полковником спецназа,
А я – твоей красавицей женой.
Календаря назад не передвинуть…
Давным-давно понять бы мне пора,
Что ты, не встреченный, должно быть, сгинул
В далёких, солнцем выжженных горах.
Мне снилось, как ты тщетно ждал подмоги,
Отстреливался и слабел от ран…
На камне тлели чёрные ожоги,
По кручам плыл пороховой туман…
А те, другие, подбирались ближе,
Совсем без страха двигались вперёд…
Быть может, ты ещё успел услышать,
Как стрекотал далёкий вертолёт,
И в тот же миг под край помятой каски
Шальная пуля клюнула? Бог весть…
А я живу. И сочиняю сказки
Про благородство, мужество и честь.
Про то, как помощь всё-таки поспела,
Как кто-то вынес друга на руках,
Про то, как пуля мимо просвистела
В далёких, солнцем выжженных горах…
***
Где-то у вас соловьи посходили с ума.
Радуга в небе, и солнце, и сполохи гроз…
А у меня всё никак не проходит зима.
А у меня всё метели, снега да мороз.
Где я прошёл, те дорожки давно замели
Мёртвые листья да снег над пожухлой травой…
Белые крылья мелькают в далёкой дали.
Чёрные крылья – над самой моей головой.
Я бы поверил своей незакатной звезде.
Я раздобыл бы к вам, люди, обратный билет.
Серые сумерки гаснут, едва поредев.
Серое небо в себя не пускает рассвет…
С каждой зимою всё больше жестоких потерь,
Только растёт и растёт неоплаченный счёт.
Белые крылья всё дальше относит метель.
Чёрные крылья почти задевают плечо.
Отсветы гаснут, грядёт окончание дня.
Кто-то уснёт и увидит волшебные сны
О негасимой надежде… А здесь у меня -
Осень да осень. И больше не будет весны.
Как помолиться, чтоб сбылся несбыточный сон?
Ляжет прямая дорога, светла и чиста…
Белые крылья скрывает седой горизонт.
Чёрные крылья всё ниже, всё ниже свистят…
***
Давай я тебя согрею
И кровь оботру со лба.
Послушай, очнись скорее,
Утихла вдали стрельба.
Дождём закипают лужи,
Разбит на двери замок,
И пулю сожрал на ужин
Включавший электроток.
Всё вышло даже красиво,
Ещё помогла гроза,
Все наши остались живы, -
Послушай, открой глаза!
Сейчас подоспеют крылья,
Ведь им не помеха дождь.
Мы так за тобой спешили,
Мы знали, что ты нас ждёшь.
Мы скоро взлетаем, слышишь?
Винты в вышине гудят.
Послушай, очнись, дружище,
Не то подведёшь ребят.
Держись! Не твоей породе
Да в пластиковый мешок!
Ты видишь – солнце восходит,
Всё кончилось хорошо.
Ты завтра напишешь маме,
Я сам отнесу конверт…
Послушай, останься с нами!
И так довольно потерь.
Ещё впереди дорога
Длиною в целую жизнь…
Родной, потерпи немного!
Держись, братишка. Держись…
***
Позабыт на мели, отлучён от родного простора,
Он не помнит былого, он имя утратил своё.
Где-то катит валы, где-то плещет холодное море,
Но ничто не проникнет в дремотное небытиё.
Океанской волною бездонной печали не взвиться.
Не прокрасться по палубам серой туманной тоске.
Не кричат у форштевня знакомые с бурями птицы:
Только жирные голуби роются в тёплом песке.
И лишь изредка, если всё небо в мерцающем свете,
Если чёрными крыльями машет ночная гроза,
Налетает суровый, порывистый северный ветер
И неистово свищет по мачтам, ища паруса.
И кричит кораблю он: «Такое ли с нами бывало!
Неужели тебе не припомнить страшнее беды?
За кормой, за кормой оставались летучие шквалы,
Уступали дорогу угрюмые вечные льды!..»
Но не слышит корабль, зарастающий медленной пылью.
Не тонуть ему в море – он гнить на мели обречён,
И беснуется ветер, и плачет в могучем бессилье,
Словно мёртвого друга, хватая его за плечо.
«Оживи! Я штормил, я жестоким бывал, своевольным.
Но ещё мы с тобой совершили не все чудеса!
Оживи! Для чего мне теперь океанские волны,
Если некого мчать, если некому дуть в паруса?!.»
Но не слышит корабль. И уходит гроза на рассвете.
И, слабея, стихающий вихрь всё же шепчет ему:
«Оживи!.. Я оттуда, я с моря, я северный ветер…
Я сниму тебя с мели… сниму… непременно сниму…»
***
Чернеет вода, клубится серый туман.
Под небом беззвёздным холодный спит океан.
Кроваво горит вдали последний закат.
Полгода спустя вернётся солнце назад.
Скользит его отблеск по краю вечного льда.
Клубится серый туман, чернеет вода.
С востока грядёт, наползая, кромешный мрак.
По океану неспешно плывёт гора.
Хрустальные грани хранят неслышимый звон.
Зелёные глыбы дробят багровый огонь.
Чудес не бывает и не было никогда,
Но чудится светоч живой под толщами льда.
И даже когда затянет ночь небосклон,
В прозрачной пещере будет гореть огонь.
И отблеск будет бежать по чёрной воде,
И кто-то направит корабль к далёкой звезде.
И будет ему светить надежды маяк,
Пока над головой не сомкнётся мрак,
И не приснится последний, волшебный сон
Про айсберг, в котором горел зелёный огонь.
КУБИК ИЗ КРАСНОЙ ПЛАСТМАССЫ
…А шуток у жизни полно, и особенно – грязных.
Лишь память порой от беды заслоняет крылом,
И мне вспоминается кубик из красной пластмассы,
