Живая вода - Андрей Константинов

1.1. ОЗЕРО. НАТ. УТРО

Страшная, несмотря на раннее утро, жара. Над неподвижной гладью небольшого лесного озера клубится туман — вода парит.

Белоруссия. Полесье. Август 1941 года

В озеро окунается, а после расправляет волосы по воде медсестра Лена (22). Когда девушка чуть привстает, — видно, что на ней ничего нет. Совсем. За этой приятной картиной (а Лена очень хороша) с вожделением наблюдает Ваня — парубок с ближнего хутора. Парню всего 17, но он выглядит много старше сверстников за счёт своей мужицкой комплекции. Физиономия у Ивана неприятная: глуповатая, в угрях, по причине перекрёстного прикуса часть нижних зубов выступает вперёд, взгляд недобрый, а сейчас ещё и похотливый. Ваня удобно расположился на стволе ивы, но полноценного просмотра у него так и не получается. Невесть откуда возникший за спиной Особист (40) тычет парню в бок наганом.

ОСОБИСТ

Тихо встал! Не шумим, девушку не пугаем. И — за мной, пока я тебя не прибил. Онанист хренов!

1.2. ХУТОР. НАТ. УТРО

Затерянный в лесу хутор. Сейчас здесь, вокруг да окрест, снуют вооруженные люди, большинство из которых одето по гражданке. Это партизаны. Царит атмосфера суеты и лёгкой нервозности.

1.3.1. ИЗБА. ИНТ. УТРО

Изба, в которой в гордом одиночестве проживает Иван. Сейчас она временно служит в качестве штабной. В горнице за столом двое — Особист и Командир. Они только что завершили разговор с хозяином, и теперь боец Азарёнок выводит Ивана в сени. Под глазом у парня кровоподтёк (хорошо поговорили!). У самого порога Иван угрюмо оборачивается на Особиста, что-то зло бормочет.

ОСОБИСТ

Ты мне побухти ещё! Мало получил? Ещё хочешь?

Азарёнок уводит Ивана.

КОМАНДИР (Лет под 50, с очень усталым лицом)

Угомонись ты, майор. Сам, что ли, никогда за девками не подглядывал?

ОСОБИСТ

Нет!

КОМАНДИР

А я так — да, подглядАл. (Переходит на нарочитый акцент) Як и уси останни парубки с дярёвни. (Усмехнувшись) И девки, кстати, если замечали, орали, конечно, но так… Больше для виду.

ОСОБИСТ

Я так понимаю, это ещё до революции было?

КОМАНДИР

Думаешь, с тех пор инстинкты человеческие изменились?

ОСОБИСТ

Партия и товарищ Сталин учат нас… (Сбивается) А ты… (Сердито) Ты бы ему ещё премию выдал! Салом! Чтоб его инстинкт ещё лучше работал!

КОМАНДИР

А ты бы, майор, конечно, шлёпнул бы парнишку? От имени партии и лично товарища Сталина? Прямо здесь, у амбара, чего там!

ОСОБИСТ

Что ты сказал?!

КОМАНДИР

Что сказал, то сказал. А вот люди бают, личное у тебя к этой семье. Вернее, к тому, что от неё осталось.

ОСОБИСТ

Что за вздор!

КОМАНДИР

Отца Ванькиного это же ты заарестовал? Вредителя, понимаешь, нашел. А следом и бабку — за колдовство и религиозные предрассудки. Только, говорят, сперва ты к ней на поклон ездил, когда Оксана твоя помирала.

Особист вскакивает, роняя табурет.

ОСОБИСТ

Враньё!!! Я — коммунист. И в бабкины сказки не верю! (С недобрым прищуром) А ты, Петрович, гляжу, смелым стал? До войны-то всё больше в пол смотрел… (Срываясь, блажит) Кто?! Кто конкретно эти грязные сплетни распространяет? А ведь это не шуточки! Это клевета не только на меня, но и на наши органы!

КОМАНДИР

Да что там — и на всю партию тоже.

Задохнувшись от возмущения, Особист не может достойно ответить, а далее на него обрушивается воспоминание о том, как два года назад он действительно приезжал к бабке Ивана.

1.4. ФЛЕШБЭК. ИЗБА. ИНТ. ДЕНЬ

Лето 1939 года. Та же самая горница, только вместо Командира за столом сидит строгая статная старуха в платке. На полу, у её ног, Особист. Он на коленях, мало не бьётся головой об пол. За окном хлещет дождь.

ОСОБИСТ

Симоновна, Христом Богом прошу! Прости ты меня! Заклинаю, помоги! Я всё, что хочешь… Не за себя, за Оксанку прошу. Ты ж её с малолетства… Богом молю, не мстись!

СИМОНОВНА

Бога вспомнил… (Цитирует из послания к римлянам) «Не мститесь за себя, возлюбленные, но дайте место гневу Божьему, ибо мне отмщение и аз воздам, говорил Господь».

ОСОБИСТ

Симоновна, молю тебя!

СИМОНОВНА

Богу молись, он милостив. (Вздыхает, качает головой) Ни при чём тут месть. И хотела бы помочь — не смогла б. Вон в окно глянь: бачишь, як льёть? Змеево болото разлилось — не пройти и не проплыть даже мне. А уж я-то там уси тропки знаю, хошь глаза завяжи.

ОСОБИСТ

Да при чём тут Змеево?!

СИМОНОВНА

Живая вода не всем дается. И не всегда. И не каждый год, а только когда сушь приходит великая.

Особист меняется в лице, перебивает.

ОСОБИСТ

Врёшь, ведьма! Мстишь, сволочь старая!

1.3.2. ИЗБА. ИНТ. УТРО

Та же горница. Особист с легким стоном выныривает из воспоминания. Он весь мокрый от пота.

КОМАНДИР

Эк тебя в пот бросило! Вспомнилось что?

ОСОБИСТ

Не. Жарко просто. В хате ещё ничего, а на улице…

КОМАНДИР

Да, жара адова. (Задумывается) Может, она и спасёт нас.

ОСОБИСТ

Думаешь?

Командир пожимает плечами.

КОМАНДИР

Скоро узнаем. В такую жару болота пересыхают. И Змеево тоже… (Усмехается) Старики говорили, что когда Змеево пересыхает, где-то там ключ начинает бить. С живой водой.

ОСОБИСТ

Сказки! Это всё глупые сказки! А ведь ты, Петрович, такой же коммунист, как и я.

КОМАНДИР

С чего ж такой же? У меня, в отличие от тебя, стаж партейный еще до революции пошёл. А насчёт сказок… Может, и так. Может, оно и сказки. Только сказки тоже нужны. В них утешение.

ОСОБИСТ

Во-во. Сейчас нас немец и утешит. Безо всяких сказок.

КОМАНДИР

Знаешь, почему их до сих пор здесь нет? А жарко. Немец ни жару, ни холод не любит. Ждёт, пока солнышко на закат пойдёт. Может, тогда ветерок какой подымется… Да и куда им торопиться? Они ж уверены, что к трясинам нас прижали. А ночи ещё светлые. Вот к вечеру и прибудут. Нас кончать. Так что полдня у нас есть, не больше. (Дальше с командными нотками) Людей в озерце остудить-помыть. Потом покормить. Час на отдых — и всё. Будем через Змеево болото до Ганькиного Бора уходить.

ОСОБИСТ

Думаешь, пройдём?

КОМАНДИР

А что тут думать? Последний бой всегда принять успеем. (Вспоминает) Да, Ивана надо с собой брать!

ОСОБИСТ

Какой толк с него, с недоумка?

Командир несогласно качает головой.

КОМАНДИР

Не скажи. Руки-то у него золотые. (Вздохнув) Да и голова такой же была… Пока