Конечно, ему предстоит еще многому научиться. Раньше Кайло довольствовался приблизительным пониманием политической обстановки. Сейчас от него требовалось погрузиться с головой в хитросплетение интриг, закулисного противостояния, бесконечных цифр и вечных рассуждений о всеобщем благе. Последних нескольких месяцев хватило лишь для беглого вводного курса, но дальше — целая жизнь. Годы, а быть может, десятки лет попыток склеить разрозненное государство по кускам. Эта задача, с которой в свое время не справились лучшие умы галактики, вроде Верховного канцлера Мон Мотмы, теперь лежала только на его плечах — но может, у одного человека больше шансов справиться с ней, чем у сотен?
Ему предстояло медленно, шаг вперед и два назад, идти к поставленной цели, на практике постигая науку управления государством: постепенно формировать собственный круг сторонников, отдавать им лучшие военные и административные посты, продвигать свои законы и свои правила игры.
Кайло догадывается, кто встанет на его сторону в первую очередь — те, кто давно устал от бессмысленного кровопролития. В галактике немало разумных существ, которые разуверились в политике Республики и до сих пор не примкнули к Первому Ордену лишь потому что недолюбливают диктатуру и боятся государства, которое уже показало себя явным агрессором. Именно они, вероятнее всего, охотно примкнут к новому молодому правителю, который ясно дал понять, что желает избежать крайностей.
Возможно, мечта о новой совершенной Империи так и останется мечтой. Возможно, благие начинания скоро забудутся, и на поверку Кайло Рен окажется тираном, который ничем не лучше прочих. Время покажет.
***
«Это ты…»
Он улыбается, не открывая глаз, и осторожно, чтобы не спугнуть счастливое видение, проводит рукой вдоль знакомого изгиба спины, касается плеча и тонкой шеи. Слепота и полудрема сейчас играют ему на руку — они размывают границы реальности, и Кайло плевать, сон перед ним или явь. Важно лишь, что Рей рядом. Словно настоящая. Теплая, живая. Сейчас он доверяет своим рукам куда больше чем глазам — а руки узнают бархат ее кожи, плавные линии ее тела, шелк волос… даже запах. Ее запах он никогда не спутал бы ни с каким другим.
Он чувствует прикосновение ее пальцев на своем лице.
— Ты мертва? — растерянно спрашивает Кайло, хотя в голове у него вертится: «Какая разница?»
— Я жива.
Его сердце замирает.
— Ты вернулась?
— Я и не уходила.
Ее загадочные ответы еще больше убеждают его, что все это — не больше, чем сон. Странная игра подсознания. Но если так, будь он проклят, если позволит кому-то себя разбудить!
Он уверенно привлекает ее к себе. Впервые он не боится, что кто-то или что-то может отнять у него Рей. Галлиус Рэкс сгинул. Война окончена. Отныне единственное, что еще способно их разлучить — это рассвет. Но пока кругом властвует ночь, им бояться нечего.
Он покрывает поцелуями внутреннюю сторону ее бедра, пробираясь все дальше — туда, где так тепло, влажно и уютно, и чувствует, как в ней вскипает наслаждение, и как Рей начинает бессознательно двигаться навстречу его рту. В эти минуты он, словно новорожденный младенец, которого инстинкт ведет навстречу материнскому соску. Его жадность растет. Он желает испить ее удовольствие до дна. Желает с такой силой, словно от этого зависит его жизнь.
Наконец их тела сплетаются воедино. Он рывком погружается в нее и тонет в ощущении ни с чем не сравнимого блаженства. Она дрожит и стонет под ним — горячая, расслабленная, распаленная. Желанная. Восхитительная. Вновь и вновь она пропускает между пальцев его волосы — и каждый раз этот жест заставляет Кайло замирать от удовольствия. И так час за часом. До первых признаков приближения утра.
Потом он ненадолго засыпает, уткнувшись носом ей в плечо. Прижимая к себе жену, как ребенок — любимую игрушку. И просыпается лишь когда небо окрашивается в алые краски рассвета.
Он осторожно приподнимает веки — и встречает внимательно-ласковый взгляд ее глаз. Ярко-золотистых глаз, в которых, однако, нет ни злобы, ни ненависти — а есть лишь любовь и бесконечная тоска.
Сила, как же она прекрасна! Ее распущенные волосы спадают с плеч, уголки губ приподняты в грустной улыбке. Предрассветный полумрак окрашивает серыми красками ее нежный силуэт. Она похожа на привидение. Нет, не на одного из Призраков Силы — скорее на прекрасный дух ночи.
И тут он впервые начинает подозревать, что перед ним никакой не сон, не иллюзия, не слепая шутка болезненного воображения. Это его жена, его возлюбленная. Его спасительница. Его Рей.
Кайло резко садится на постели. Его пробивает дрожь. В глазах встают слезы. Да, это и вправду она! И ему наплевать, каким чудом она вдруг оказалась здесь. Он склоняется перед нею, словно перед каким-то божественным идолом, и, уткнувшись лицом в ее колени, глухо, самозабвенно плачет.
— Почему, почему ты не пришла раньше?
Ее руки ложатся ему на плечи.
— Это трудно объяснить, Бен. Я теперь живу в другом мире. Там все мертво и статично — пространство, время. Даже сама Сила. Для тебя с нашей разлуки на Маластаре прошло… сколько? Полгода? Но для меня это было долей секунды.
Слезы застывают у него на глазах. Только сейчас он осознает, какая огромная пропасть отныне разделяет их. И каких усилий, вероятно, стоило Рей преодолеть ее.
Кажется, она понимает, о чем он думает. И почему-то становится еще печальнее. Ее взгляд обращается к окну, занимающему всю противоположную стену.
— Скоро мне придется снова тебя покинуть, — срывается с ее губ мгновение спустя.
Кайло хватает ее за плечи, давая понять каждым своим движением, что уж теперь-то он не позволит, не отпустит…
Она с отчаянием приникает щекой к его груди.
— Прости.
— Почему ты не останешься со мной?
— Я всегда буду с тобой.
— Тогда зачем говоришь, что уйдешь? — сквозь его голос сочится обида.
Она отстраняется и смотрит ему в глаза с такой искренней, такой трогательной мольбой, что Кайло становится не по себе.
— Ты не поймешь… я способна находиться в нескольких местах одновременно, и какая-то часть меня никогда тебя не покинет. Но я не могу надолго оставаться в этом мире, в этом теле, которое постоянно требует пищи. В моем мире, где Сила мертва, нет и Голода. Но если я останусь, то могу погубить всех.
— Так ты… — он сглатывает и умолкает, не закончив.
И вновь Рей без труда догадывается, что он имел в виду.
— Да, — она опускает голову. — Зови меня погибелью этого мира, если угодно. Но на самом деле я — это просто отражение самой Силы.
— А Рей? — тихо спрашивает он.
Что стало с настоящей Рей? Где она? Или это божество поглотило ее, как его самого едва было не поглотил Галлиус Рэкс?
Она слабо качает головой.
— Рей — это часть меня. Признаюсь, самая лучшая часть. Только благодаря ей мне до сих пор удается сохранить остатки человечности, иначе я не смогла бы воплотиться в живом теле, как сейчас. И она по-прежнему любит тебя всей душой.
Кайло не знает, что сказать. Глаза по-прежнему обжигает слезами, и вновь на него накатывает желание что-нибудь сломать, разбить, уничтожить…
— Это ты… — с ожесточением бормочет он, блуждая взглядом вокруг. — Ты разорвала Узы? — Почему-то он почти уверен в ответе.
Его комнату заполняет заливистый хохот.
— Узы тут ни при чем. Они — это только инструмент. То, что связало вас с Рей, гораздо сильнее. Это дар куда более редкий и драгоценный. — Она мягко касается его подбородка. — Ты и дети — вы словно магнит, который влечет Рей назад, в этот мир…
Он изумленно качает головой. Все-таки она была права — многое из того, что она говорит, остается для него загадкой.
Рей — или то, чем отныне стала Рей? — слегка наклоняет голову и смотрит на него исподлобья, как будто ожидая чего-то.
— Скажи, Бен Соло, ты хоть раз задавался вопросом, почему все же Сердце бури выбрало Киру? Невинное дитя. А не Галлиуса, как бы он того ни хотел.
