Джейк (берет их за руки). Спасибо, Молли… И тебя, Молли, тоже… Однажды мы через это прошли… Пройдем и на этот раз…
Та и другая сидят и молча смотрят на него.
Занавес.
Прошло полгода.
ДЖЕЙК сидит за компьютером. Печатает, затем откидывается на стуле, задумавшись.
Входит МЕГГИ, одета она, так же как и в конце первого действия. В руках та же сумка. Она останавливается и смотрит на ДЖЕЙКА. Тот замечает ее.
Джейк …Забыла что-то?
Мегги. Да. Наш брак.
Джейк. По-моему, перед уходом ты положила его в сумку.
Мегги. Мне тоже так показалось, а была во многом не права. Теперь а это понимаю.
Джейк. Я пытался тебя удержать.
Мегги. Но в уединении мне не стало лучше. Джейк, я скучала по тебе. По твоим милым привычкам. Например, смотреть, задумавшись в потолок. Или утешать, когда на душе кошки скребут, я только и делаю, что мучительно подыскиваю слова оправдания. Я ведь кругом была не права, вот я и молю Бога, чтоб моя половина постели оставалась никем не занятой, а в мыльнице пребывал только мой кусочек туалетного мыла.
Джейк. Мегги, ты это все серьезно? Ты и впрямь только об этом и мечтаешь?
Мегги. Ну, конечно, Джейк, конечно. Бог свидетель.
Неожиданно ее разбирает смех.
Извини.
Снова смеется.
Непроизвольно получилось. Честно говоря, ТУПЕЕ сцены ты в своей жизни еще не описывал.
Джейк (со злостью). Я ее еще не записал. Я всего лишь ОБДУМЫВАЮ ее.
Мегги. Вот и хорошо. Не стал бумагу переводить.
Вид у нес совсем расстроенный.
Джейк. Единственно, что а перевожу на тебя, так это свое ВООБРАЖЕНИЕ… Иди. Чтоб я тебя не видел. А то работы слишком много.
Мегги (смеясь). Не забудь написать, что в моей мыльнице мое мыло. (Берет в охапку сумку и, смеясь, направляется к двери). О, господи, посмеялась от души. (Выходит).
Джейк (обращаясь к публике). Вы видели? Видели? Только что я держался за кончик спасительной соломинки… и вот она «раз» и унесла ее с собой. Вот так вот. Я в свое время описывал и страсть, и романтическую любовь, и религиозный экстаз. А сейчас я чувствую полное опустошение. Прошло уже полгода, а я не написал ни одной стоящей строчки. Сказать честно, я скучаю по Мегги… С женщинами я иногда встречался, воздержание вещь хорошая, но в меру. Просто, когда я дома один, мой ум и воображение работают совершенно по-другому… Мне теперь не приходится вызывать образ Карен, Эдит или Молли, чтобы скрасить бесконечные бессонные ночи. Они все являются сами по себе. Без приглашения. Без вызова. Неумолимо.
Карен (появляется на сцене). Джейк, можно тебя на минутку?
Джейк. Карен, а тебя не вызывал. Исчезни, прошу тебя. Что, опять побывала на очередном фестивале фильмов Ингмара Бергмана?
Карен. Ты угадал. Только вот в середине «Криков и шепота» вдруг начала волноваться за тебя.
Джейк. После этого фильма все волнуются. Ладно, перестань. Я в лучшем виде.
Карен. Не в лучшем. Тебе надо отдохнуть. Ты перегружен работой, ты переутомлен, ты не даешь себе передышки. О каком сне может идти речь, если ты как лунатик, бродишь по ночам с кем попало.
Джейк. Не с кем попало. Всех партнерш я тщательно выбираю.
Карен. Ну, само собой. Как женщину завидел, так и выбрал. Вроде этой, новенькой «Роковой Шейлы».
Джейк. Не говори так. Я это выражение ужасно не люблю, отдает дешевой «мыльной оперой».
Карен. У тебя их столько, что других слов я и подобрать не могу.
Джейк. Четыре! Четыре женщины за полгода… Пегги, Кэти, Дана, Майра и Шейла… Пять! Пять женщин за шесть месяцев.
Карен. А Сьюзен разве не женщина?
Джейк. Всего два раза встречались.
Карен. Так что, она из-за этого стала полуженщиной?
Джейк. Она стала мне неинтересна.
Карен. Так ты проводишь время с теми, кто тебе не интересен?
Джейк. Ну чтоб узнать интересный она человек или нет, нужен вечер, два.
Карен. А сразу ты определить не можешь? Лично я могу.
Джейк. Замечательно. В следующий раз ТЫ с ней сходишь куда-нибудь. Если она тебе понравится, тогда уж и я приглашу ее куда-нибудь.
Карен. Вечно ты так: только я попытаюсь реально помочь тебе, как ты меня тут же отталкиваешь И так ты относиться ко ВСЕМ женщинам. Без исключения. Ты такой, такой высокомерный.
Джейк. Это я-то с высокомерием отношусь к женщинам? Да мне с женщинами в тысячу раз лучше, чем с мужчинами. Я так люблю находиться в их окружении. Для мужчин в моем воображении места нет. Вот, смотри… Я вызываю образ папочки, дядюшки Джошуа. Моего лучшего друга Мэтти… Ты видишь здесь хоть одного из них? Нет!.. Я люблю женщин. Такая уж у меня судьба, вот в чем причина всех моих бед. Без них я никуда.
Карен. Ты любишь само переживание чувства ЛЮБВИ. Любишь даже тех, которые любят тебя именно из-за твоего высокомерного отношения к ним. Но настоящего сближения с женщинами у тебя не бывает. Ты его БОИШЬСЯ, ага.
Джейк (недоверчиво). Что?
Карен. Я говорю: «Ага, ты его боишься». Ты боишься потерять контроль над отношениями с женщинами. Если ты раскроешь перед ними душу, они быстренько сообразят, что ты за птица — и тебе конец. Ты всегда должен играть роль Хозяина, Дирижера, Директора, Главного Прокурора. Вот ты сидишь тут, вызываешь образы женщин, вкладываешь им в уста свои собственные слова. А когда мы приходим к тебе живьем, ты все равно хочешь услышать от нас то, чего тебе хочется. Давай-давай! Все тебе мало… Они любят тебя, бросают тебя, возвращается, переживают за тебя, умирают, живут, взрослеют, стареют, борются за тебя, молятся за тебя. Это как в цирке: ты посередине манежа, а вокруг тебя три кольца: из лошадей, львов и слонов. Так у тебя и с женщинами… А ты, Джейк, гвоздь программы. Потом тебя выстреливают из пушки, и ты летишь к куполу цирка с американским флагом в зубах, женщины от тебя без ума, они падают в обморок и ты развозишь их по больницам… Ну, и о каком сближении может тут идти речь? Вот в чем вся беда.
Джейк. Быть к женщинам ближе, чем я, просто невозможно. Я же как открытая книга. Я делюсь с ними всем: своими переживаниями, неудачами, своей душевной болью. Моя открытость пугает их, если хочешь знать. И если уж я инспектор манежа, почему я не могу удержать на нем всех участников программы? Мамочки больше нет, Джулии нет, Мегги от меня ушла, у Молли своя жизнь. Пегги, Кэти, Дана, Майра — все это так, несерьезно. Поэтому ты и торчишь здесь каждый день. Я один-одинешенек. Были временя, когда в доме было полно народу и все смеялись, жили, любили… А вот теперь ты говоришь мне то, что я якобы вынуждаю тебя говорить… Ты думаешь я не в себе, да?
Карен. Просто у тебя сейчас работа такая.
Эдит (появляется на сцене). Просто он любит в угол себя загонять.
Джейк (Эдит). Л ты откуда взялась? Если это сеанс лечебный, я его оплачивать не буду. Оплата за счет Карен.
Эдит (Джейку). Ты видел Мегги после ее поездки в Европу? Говорят, вид у нее просто блеск.
Джейк. А откуда мне знать? Думаешь она у меня одна на уме? Я в своем воображении рисую другой женский образ.
Эдит. Чей же?
Карен. Роковой женщины Шейлы.
Эдит. Ты же названивал Мегги вчера, но со страху вешал трубку после первого же звонка.
Джейк. Это я-то вешал трубку? Обсуждать сугубо личные отношения в присутствии родственницы. Ужасно неэтично.
Карен (Эдит). Отправить бы его на пару недель в Париж. С его воображением — пара пустяков.
Джейк (смотрится в воображаемое зеркало). Боже мой, я вижу их в зеркале. Они и впрямь здесь.
Эдит (Карен). Я просто пытаюсь указать ему на то, что он будет несчастлив с любой женщиной, пока не освободится от своего прошлого.
Джейк. Извините, девочки. Мне надо в туалет. (Направляется к туалету).
Карен. А я утверждаю, что стоит ему встретить ту, которая ему действительно нужна, то он обретет душевный покой.
Эдит. Если б он только знал, как ее отличить от…
При этих словах ДЖЕЙК входит в туалетную комнату и закрывает за собой дверь. ЭДИТ и КАРЕН умолкают и ждут его возвращении. Наконец, мы слышим шум спускаемой воды. ДЖЕЙК выходит из туалета.
