ПЭДДИ. Надеюсь, ты хотя бы не на своей машине.
ШОН. Я вызвал такси.
ПЭДДИ. От одного её вида у меня мурашки по коже. И как только тебя угораздило купить такую машину…
УНА. Он её заработал.
ШОН. Так мы идём или нет? Таксист сказал, чтобы выходили к воротам.
ДЕДРЕ. Идём.
Поворачиваются к выходу. Входит Ноэль.
ШОН. Вот это да!
ПЭДДИ. Здорово, сынок!
УНА. Как ты здесь оказался?
НОЭЛЬ. Приехал на автобусе.
УНА. Но семестр ещё не закончился.
НОЭЛЬ. Какой тёплый приём!
УНА. Только не надо переворачивать всё с ног на голову, ты едва на порог ступил. Мы ждали тебя недели через две.
НОЭЛЬ. А я приехал пораньше. Думал, вы будете рады меня видеть.
ПЭДДИ. Да мы рады. Рады. Ты же знаком с Дедре?
НОЭЛЬ. Да.
ДЕДРЕ. Привет.
НОЭЛЬ. Привет.
ШОН. Видел мою машину возле дома?
НОЭЛЬ. Это твоя?
ШОН. Охренеть, правда?
УНА. Выбирай выражения!
ШОН. Выжимаю сто шестьдесят по прямой.
УНА. Шон!
ШОН. Что?
УНА. Осторожнее за рулём!
ШОН. Там не было такси у ворот?
НОЭЛЬ. Какое-то свернуло в нашу сторону, когда я вошёл.
ШОН. Мы едем в город.
ПЭДДИ. Так возьмите Ноэля с собой в паб.
НОЭЛЬ. Нет, я…
ШОН (облегчённо). Ладно.
ПЭДДИ. Вы что, прямо сейчас собираетесь ехать?
ШОН. Такси ждёт.
ПЭДДИ. Иди и скажи, что передумал. Не каждый день у тебя брат приезжает домой из университета. Потом я сам отвезу вас в город.
ШОН. Мы договорились встретиться в полдевятого.
ДЕДРЕ. Ничего, опоздаем немного.
ШОН. Ладно.
ПЭДДИ. Там Дермот за рулём?
ШОН. Откуда я знаю?
ПЭДДИ. Пойду сам всё объясню.
Пэдди и Шон уходят.
УНА. Ты ел?
НОЭЛЬ. Я купил чипсов по дороге.
УНА. С чипсов ноги протянешь. Пойду загляну в холодильник.
НОЭЛЬ. Я не голоден.
Уна уходит.
НОЭЛЬ. Как дела?
ДЕДРЕ. Хорошо. А у тебя?
НОЭЛЬ. Отлично. Отлично.
ДЕДРЕ. Нравится тебе там?
НОЭЛЬ. Где?
ДЕДРЕ. В Дублине.
НОЭЛЬ. Да, да. Ты по-прежнему в банке?
ДЕДРЕ. Да. Меня повысили.
НОЭЛЬ. Мне сказали, ты победила в конкурсе.
ДЕДРЕ. А, ты об этом!
НОЭЛЬ. «Лучший банковский служащий года».
ДЕДРЕ. (пренебрежительно). А!
Пауза.
НОЭЛЬ. Я думал, ты мне напишешь.
ДЕДРЕ. Прости, я собиралась.
Входит Шон.
ШОН. Он заплатил водителю вдвое больше того, что он взял бы с нас, если бы отвёз в город.
Входит Уна.
УНА. Сколько он ему заплатил?
Входит Пэдди.
Сколько ты ему заплатил?
ПЭДДИ. Сегодня особенный день.
ШОН. Может, ещё заклать упитанного тельца?
ПЭДДИ. Разве у меня объявился блудный сын?
Пэдди обращается к зрителям.
ПЭДДИ. Конечно же, чувствуешь себя виноватым. Вот что самое главное. В наши дни люди только и говорят что о деньгах, а дети только и думают, как бы сдать экзамены, поступить в университет да найти работу почище. Когда был жив мой отец, всё в этой жизни шло своим чередом; ты пахал землю или разводил кур и мог быть уверен, что не останешься без куска хлеба. Говоря начистоту, мне глубоко плевать, смог бы он чего-то добиться или заработать кучу денег. Если бы он пришёл ко мне, я бы сказал ему об этом. Лучше уж жить бедным, чем помереть богатым, вот моя вера. Почему я никогда ему об этом не говорил?
УНА. Твои учителя знают, что ты уехал домой?
НОЭЛЬ. Какие учителя?
УНА. Не знаю, какие учителя. Твои педагоги.
НОЭЛЬ. Их называют преподавателями.
УНА. Ты понял, о ком я говорю. Знают или нет?
НОЭЛЬ. Пойми, это не школа.
УНА. Всё равно ты должен ходить на занятия.
НОЭЛЬ. Нет.
УНА. Только не рассказывай мне, что ты целыми днями сидишь там в Дублине и ничего не делаешь.
НОЭЛЬ. Если хочешь, я сейчас пойду в город, сяду на автобус и уеду в Дублин.
УНА. Я хочу знать, что происходит.
НОЭЛЬ. Боже мой, да ничего не происходит!
УНА. С матерью так не говорят!
НОЭЛЬ. Меня не было дома три месяца, и вот я приезжаю и попадаю на допрос.
УНА. А по-твоему, можно взять и приехать домой, ничего не объяснять, начать всё сначала, начать меня оскорблять, относиться ко мне, будто я пустое место?
НОЭЛЬ. Да все мы здесь друг для друга пустое место.
УНА. Что?
НОЭЛЬ. Только прикидываемся, будто другие для нас что-то значат, а на самом деле боимся признаться самим себе в том, что мы все одиноки.
УНА. И кто это у нас тут такой умный?
НОЭЛЬ. Никто.
УНА. Такой, что мы ему не ровня?
ПЭДДИ. Тише, Уна…
УНА. Если образование творит такое с людьми, лучше уж вовсе не иметь никакого.
НОЭЛЬ. Поэтому я и вернулся домой.
Ноэль уходит.
ДЕДРЕ. Ноэль не был похож на других парней. Этим он мне и нравился. Не то чтобы он был странным. Просто в наших краях считают странным любого, кто любит стихи и не играет в футбол. К Ноэлю не цеплялись, потому что знали: стоит что-то сказать и придётся иметь дело с его старшим братом. Я была словно очарована ими. Оба были такими красивыми. И то, что они были братьями, казалось мне… романтичным, что ли. У меня ведь не было ни братьев, ни сестёр… Потом, когда Шона оставили на второй год, он оказался в одном классе со мной и Ноэлем. Они даже сидели за одной партой на физике, потому что учитель хотел рассадить Шона и Кирана О’Брайена. Он думал, что Ноэль окажет на брата хорошее влияние. А я сидела позади и разглядывала их затылки. У них были коротко стриженные тёмные волосы. Знаете, как волосы растут на шее книзу двумя тоненькими прядками, вот здесь? Парикмахер их сбривает, но вскоре они снова отрастают и ложатся так ровно, так гладко. Если честно, в те годы мне больше нравился Ноэль. Я смотрела на два тёмных завитка волос на его шее и мечтала дотронуться до них рукой и погладить. Что-то в его облике смутно подсказывало, каким он был, и я поняла, что мне хочется как-то его защитить. Странно. Чаще всего Шон сидел за последними партами вместе с Кираном — у него было прозвище «Барсук» — и остальными хулиганами. Наверное, им приходилось непросто в одном классе — Ноэль всегда получал только «пятёрки», а Шон порой даже не утруждался сдавать тетрадь на проверку. И хотя поначалу Ноэль оставался под защитой у брата, всё изменилось, когда он написал стихотворение к уроку английского. В нём что-то говорилось о воронах, и с тех пор, едва Ноэль входил в класс, мальчишки принимались каркать, будто вороны. Шон в этом не участвовал, но и за брата не вступался. Думаю, ему было стыдно перед приятелями из-за стихотворения, и он злился на Ноэля, за то что тот выставил его посмешищем. Мистер Линч поставил Ноэля перед классом и заставил прочесть стихотворение вслух. Не надо было этого делать.
НОЭЛЬ
В сером, сыром
Городке ножом
Жизнь до кости
Под фонарём
Зловещим огнём
Мокрый асфальт блестит.
Переливается тусклый свет
В целом мире тоскливей нет
Этих улиц
Взглядом пустым прохожий скользнёт
И мимо пройдёт сутулясь.
Автобус увозит тебя домой
Лицо прижато к стеклу щекой
Следом бросается за тобой
Семейное фото в рамке окна
Дети, муж и жена.
Сошлись в гостиной — повсюду лоск
И цветное ТВ полощет мозг.
Встрянет в сердце, как будто гвоздь
Этот вид семейных картин
И ты понимаешь, что ты чужой
И ты понимаешь, что ты один.
Ты идёшь через поле
дорогой, где
Трактор оставил глубокий след.
Под шагами крошится
Чёткий узор
Жидкая грязь на ботинках — вздор
Нелепость
И смысла нет
В ботинках чистых и брюках чистых
В том завтра, что для тебя не случится.
Ветви деревьев
Голы, как нервы
Ветер доносит собачий вой
Тише! Тише!
Роняет перья
Горластая стая над головой.
К дому, к дому! — А дома нет.
Вороньё кишит в небесах.
И нет надежды увидеть свет
В наглухо закрытых глазах.
Слышно, как, подражая воронам, каркают мальчишки.
